— Все, — жалобно ответила Настя.

— Все семьдесят тысяч! — в Митином голосе слышался неподдельный ужас.

— Ну да, но я еще и противозачаточные таблетки купила.

— Хоть что-то нужное. Слушай, я просто не знаю, как с тобой быть? Тебе нельзя давать деньги. Я бы понял, если бы ты их потратила на тряпки, но на всякие бессмысленные продукты…

— Почему бессмысленные? — Настя наконец тоже разозлилась. — Это очень хорошая очищенная вода, — она показала на пластиковую бутылку, — с добавлением минеральных солей. А в креветках содержатся необходимые организму кальций, фтор и йод. В йогуртах «данон» нет консервантов, зато полно ферментов, которые хорошо влияют на процесс пищеварения, — сама того не осознавая Настя произнесла слова, которые так любила повторять за завтраком ее мама, тем самым доводя семью до белого каления.

— Все с тобой ясно, — печально произнес Дмитрий, — ты типичная жертва рекламных роликов. В следующий раз я буду писать тебе список продуктов, как маленькому ребенку. А также проверять сдачу и требовать чеки. Ладно, — вздохнул он, — давай готовить. А креветки убери в морозилку, все равно это не еда. Побережем для гостей.

Дмитрий велел Насте заняться чисткой картофеля. Настя неумело держала в руках нож и пыталась как можно тоньше срезать кожуру со сморщенных и кое-где проросших картофелин. Дмитрий скептически наблюдал за ней. Наконец ему надоело это зрелище.

— Ты так режешь, что жарить нечего будет, — с этими словами отобрал у Насти нож. — Скажи мне честно, — произнес он после паузы, — может быть, ты детдомовский ребенок? Почему ты ничего не умеешь? Ни продукты покупать, ни картошку чистить. Или тебя избаловали в семье? Давай рассказывай!

Настя молчала. Она с сожалением думала о тех временах, когда девочек из самых знатных семей отдавали в институты благородных девиц. Там их учили не только танцевать и делать изящные реверансы, но и готовить, и шить.

— А я вообще есть не хочу, — наконец произнесла Настя.

— Отличное решение проблемы, — расхохотался Дмитрий, происходящее начало даже забавлять его, — давай как в анекдоте, будем питаться нашей любовью.

— Давай! — с готовностью согласилась Настя. — Я очень скучала по тебе.

Она подошла к Дмитрию сзади и обвила руками его шею. Он продолжал чистить картошку, но Настя почувствовала, что его тело отозвалось на ее прикосновения. Она осторожно коснулась губами его уха, потом щеки, а потом их губы слились в долгом поцелуе.

И вот уже нож полетел на пол, недочищенная картошка плюхнулась в кастрюлю, а Дмитрий, подхватив Настю на руки, бросился в спальню.

— Солнышко мое! — шептал он между жадными поцелуями. — А я как соскучился по тебе! Ты даже представить себе не можешь, — Дмитрий сам раздел ее, как и тогда, в их первую ночь. И опять, насладившись поцелуями, он долго смотрел на ее юную наготу. — Целый день я только и ждал этого момента.

— А я думала, ты мечтал прийти домой, чтобы поесть, — рассмеялась Настя.

— Дурочка, — пробормотал Дмитрий и накрыл ее губы своими.

Дмитрий упивался ее телом, терял голову от ее шелковистой кожи, ему не хватало рук, чтобы обнять ее всю сразу, ему не хватало губ, чтобы целовать ее всюду. А Настя переставала чувствовать границы своего тела, ей казалось, что она тает от огня их страсти и растворяется в любимом. Он научил ее в эту ночь новым ласкам, и Настя знала, что это не предел, что есть еще много разных способов делать друг друга счастливыми.

— Хочу есть, причем ужасно, — объявила Настя в три часа ночи.

Они лежали обнаженные, уставшие, с прилипшими ко лбу волосами. Дмитрий все никак не мог отпустить ее от себя. Ему и жалко было девушку, и неудержимо хотелось еще и еще погружаться в ее горячее лоно. А Настя оказалась под стать ему, неутомимой. Стоило им на несколько минут оторваться друг от друга, как она опять ждала продолжения.

— Я так и знал, — ответил Дмитрий, и Настя по его голосу поняла, что он улыбается, — пойдем продолжим наши игры с картошкой.

На этот раз, когда Настя не мешала Дмитрию, он довольно быстро разделался с картофелинами. Очень скоро тонкие ломтики с аппетитным шипением поджаривались на плите. Настя отошла в ванную и вернулась в Митином купальном халате.

— Нет, нет, разденься, — тут же запротестовал Дмитрий, — без одежды ты мне нравишься больше.

— Но я не привыкла разгуливать нагишом.

— Привыкай, — просто ответил Дмитрий и стащил с Насти халат.

Продолжения не последовало, оба были слишком голодны. Дмитрий в задумчивости застыл перед холодильником.

— Что бы еще такое съесть? — пробормотал он.

— Креветки, — робко предложила Настя.

— Точно, — обрадовался Дмитрий, — незачем их беречь для кого-то.

— Ты хочешь, чтобы я и ела без одежды? — спросила Настя.

— Конечно, я ведь тоже не одеваюсь. Прикинь, в этом есть что-то языческое. Как будто мы первобытные мужчина и женщина, которые насыщаются пищей после любовных утех.

— Ну да, — подхватила Настя, — твоя кухня — пещера, а стеклянные шары — идолы, которым ты поклоняешься.

Жареная картошка с креветками оказалась восхитительным блюдом.

— Иди сюда, — проговорил Дмитрий с набитым ртом. Он усадил Настю себе на колени и принялся кормить ее как маленькую девочку. Поскольку оба были совершенно голыми, очень скоро эта игра перешла в другую, гораздо более захватывающую.

Дмитрий опять возжелал Настю, причем так сильно, что взял ее прямо здесь, на кухне. Они любили друг друга в том синем кресле, которое Настя возненавидела было как разлучника. А на самом деле именно в нем Настя пережила необыкновенно острое и сладостное наслаждение. Митя держал ее на коленях, то приподнимая, то опуская. И Настя то теряла, то вновь обретала способность видеть и воспринимать окружающий мир. Она видела запрокинутое вверх лицо любимого, с чертами, искаженными страстью и наслаждением, потом горячая волна заливала ее сознание, Настя закрывала глаза и полностью погружалась в океан их любви.

Утром она никак не могла проснуться. Сквозь полуприкрытые веки Настя наблюдала за сборами Дмитрия. Он выглядел очень обеспокоенным и даже испуганным.

— Что с тобой? — спросила Настя.

— Голос не работает, — хрипло произнес Митя, — петь не могу. Это все из-за того, что ночью почти не спал. Видишь, что ты со мной делаешь? — он мрачно взглянул на Настю, и от этого взгляда девушке стало не по себе.

— Но разве я виновата, ты же сам никак не мог остановиться.

— Больше такого не будет, накануне концерта секс отменяется. Вот Лучано Паваротти за неделю до выступления к женщинам не подходит.

— Ерунда! У него чуть ли не каждый день концерт. Тогда получается, что он вообще все время воздерживается. А между тем у него роман с молоденькой секретаршей.

— А ты откуда это знаешь? — подозрительно спросил Дмитрий.

— В газете читала. Послушай, у тебя концерт только вечером, еще все наладится. Выпей чего-нибудь горячего для поднятия тонуса.

— У меня очень важная репетиция. Причем у меня такие непростые отношения с нашим руководителем, что проблемы с голосом мне сейчас совершенно ни к чему. Да, слушай, забыл тебе вчера сказать. Я сегодня приду очень поздно, так что не волнуйся. Можешь сходить куда-нибудь погулять.

— А что у тебя за дела?

— Дело в том, — Настя почувствовала, что Митя как-то нехотя отвечает ей, — мой старый друг отмечает сегодня день рождения, и мне неудобно не пойти к нему. Он старше меня лет на восемь, и я думаю, что ты там будешь скучать. Там соберутся немолодые люди, к тому же это рафинированная интеллигентская компания, любители оперы и бесконечных литературных споров…

— Ты просто меня стесняешься! — резко произнесла Настя. Ее сон моментально улетучился.

— Ну и это немножко, — не стал возражать Дмитрий. — Просто, если эта публика увидит тебя, твои зеленые волосы…

— Да дались тебе эти волосы, сколько можно говорить о них!

— Пока нормальные не отрастут. Надо было раньше думать, когда красилась. Ты только представь, что все они будут на тебя пялиться, а потом замучают меня вопросами, кто ты, да где я тебя подобрал. К тому же Женя наверняка их уже просветила на наш счет. Она там тоже в приятельницах ходит.