- Конечно, - его мамэн шагнула в сторону и придержала дверь распахнутой. Когда он не вошел туда немедленно, она, казалось, опечалилась. - Что бы там ни было, вы справитесь. Становление молодыми родителями меняет все, но нет ничего, к чему вы не могли бы приспособиться.

Ну, очевидно, только один из нас - молодой родитель, так что...

Блэй подошел и поцеловал ее в щеку.

- Кабинет? Уверена, что папе он не понадобится?

- Он на чердаке. Думаю, упорядочивает наш багаж, как бы странно это ни звучало.

- Нет ничего странного, когда дело доходит до папы и организации. По цвету или форме?

- Сначала по форме, потому по цвету. Кто знал, что эти чудовища Самсонит[17] из семидесятых проживут так долго?

- Тараканы, Твинкис[18] и Самсонит. Вот что останется после ядерной войны.

Внутри было намного теплее, и пока он шел в отцовское рабочее пространство, его Найки скрипели по свежевыкрашенным полированным сосновым полам. Включив светильник над головой, Блэй поразился тому, сколько всего было в этом месте. Стол напротив не был вычурным, всего лишь добротная модель из Office Depot с черными ножками и медово-коричневой столешницей, на которой стоял телефон и старомодный калькулятор с горбом-рулоном белой ленты. Кресло было черным, кожаным и пухлым, а компьютер был Маком, а не ПК.

Лучше не говорить Ви, подумал Блэй, закрывая за собой дверь.

Здесь было несколько окон, все с плотными, все еще задернутыми шторами, что говорил о том, что его отец сегодня еще не садился за работу для консалтинговой фирмы, которую он основал. Удаленная работа была раем для вампиров, желавших трудиться в человеческом секторе, и идеально подходила, если ты был бухгалтером, который зарабатывал на жизнь тем, что управлял цифрами.

Усевшись за отцовский командный центр, Блэй поднял трубку и прочистил горло.

- Алло?

Раздался щелчок - его мать положила трубку на кухне, в гостиной или где там она ответила на звонок. Затем на линии остались лишь статические помехи.

- Алло? - повторил он.

Голос Куина настолько охрип, что был едва слышен.

- Привет.

Долгое молчание. Неудивительно. В тяжелые времена обычно именно Блэй стремился возобновить общение, во многом потому, что не мог вытерпеть разлуку, а Куину всегда было тяжело открывать свои «чувства». Впрочем, этот мужчина неизбежно сдавался, и они обсуждали проблему как взрослые - а потом Куин хотел часами служить ему в сексуальном плане, словно пытаясь компенсировать свои межличностные слабости.

Это был хороший план. Обычно срабатывал.

Но не сегодня. Блэй не собирался играть в эту игру.

- Так вот, я извиняюсь, - сказал Куин.

- За что? - последовавшая пауза говорила о том, что Куин думал «ты знаешь, за что». - И да, я собираюсь заставить тебя сказать это вслух.

- Я извиняюсь за то, что сказал, когда был вне себя. Насчет Лирик, Рэмпа и тебя. Мне правда очень жаль... я чувствую себя дерьмом. Я был просто охренеть как зол и не мог мыслить трезво.

- В это я верю, - Блэй провел кончиками пальцев по клавиатуре счетной машинки с ее числами в центре и символами по краям. - Ты действительно был не в себе.

- Я поверить не мог, что Лейла подвергла их опасности таким образом. Я сделался просто психом.

Теперь была очередь Блэя согласиться, подтвердить, что да, любой бы вышел из себя. И сделать это было несложно.

- Она действительно рисковала их жизнями. Верно.

- Я хочу сказать, разве ты можешь представить свою жизнь без этих двоих?

А что, да, могу. Я большую часть дня этим занимался.

Когда в горле образовался комок, Блэй кашлянул в кулак, чтобы избавиться от него.

- Нет, не могу.

- Они - самое важное, что есть в моей жизни. Эти двое и ты.

- Я знаю.

Куин выдохнул как будто с облегчением.

- Я так рад, что ты понимаешь.

- Понимаю.

- Ты всегда меня поддерживал. Всегда.

- Верно.

Последовала очередная пауза. Затем Куин спросил:

- Когда ты вернешься? Мне нужно тебя увидеть.

От этого соблазнительного тона Блэй закрыл глаза. Он точно знал, что у Куина на уме. Кризис миновал, время для секса - и эй, это была вовсе не неприятная перспектива. Но бросьте, Куин был ходячим оргазмом в говнодавах, доминирующей непреодолимой силой природы в горизонтали, он был способен заставить мужчину чувствовать себя самым желанным на земле.

- Блэй? Подожди, с твоей мамэн все хорошо? Как ее лодыжка?

- Лучше. Она хромает, но ходит. Док Джейн сказала, что еще одна-две ночи, и можно будет снять манжету. Нога хорошо заживает после падения.

- Здорово. Передай, что я рад слышать, что она поправляется.

- О, передам.

- Так... когда ты возвращаешься домой?

- Я не вернусь.

Долгое молчание.

- Почему?

Блэй провел пальцами по цифрам на клавиатуре, сначала по возрастающей, от нуля до девятки, потом по убывающей. Он не нажимал достаточно сильно, чтобы что-то появилось на подсвеченном экране или чтобы рулон бумаги ожил и начал печатать.

- Блэй, мне честно очень жаль. Я чувствую себя дерьмом. Я никогда не хотел причинять тебе боль.

- Я верю в это.

- Я был не в том расположении духа.

- И проблема во мне.

- Слушай, я поверить не могу, что вытащил пистолет и спустил курок. Мне блевать хочется всякий раз, когда я об этом думаю. Но теперь я успокоился, Лейла покинула дом. Это первое, о чем я спросил, когда пришел в себя. Она ушла, дети в безопасности, так что я в норме.

- Погоди, пришел в себя от чего? Тебя ранили после моего ухода?

- Я, э... это долгая история. Возвращайся домой, и я расскажу тебе лично.

- Они лишили Лейлу прав?

- Пока нет. Но лишат. Роф поставит себя на мое место. В конце концов, он отец.

Комок в горле Блэя опять вернулся, но уже не такой большой. Кашля не потребовалось.

- Лейла должна иметь возможность регулярно видеть детей. Им нужна их мамэн, и нравится тебе или нет, она должна присутствовать в их жизни.

- Хочешь сказать, она с Кором будет водить их в МакДональдс поесть гребаной картошки с колой?

- Я не собираюсь с тобой спорить. Это не мое дело, помнишь?

- Блэй, - теперь просочилось нетерпение. - Что еще ты хочешь от меня услышать?

- Ничего. Ты ничего не...

- Сейчас я пришел в себя. Я знаю, что был неправ, крича на тебя так, и...

- Прекрати, - Блэй потянулся за пачкой сигарет, но потом засунул их обратно в карман рубашки. Не то чтобы он собирался курить в доме. - Ты успокоился? Хорошо, возможно, это поможет тебе быть более здравомыслящим в том, что касается Лейлы. Но вот в чем штука, когда люди злятся, они говорят правду. Ты можешь сколько угодно извиняться за то, что разозлился, кричал и все такое. Однако ты никогда не сможешь изменить того, что в тот момент, в ту самую секунду, когда ты не мог подсластить, сгладить или быть милым - ты высказал во всеуслышание то, во что действительно веришь. То, что я не родитель этим детям.

- Ты ошибаешься. Я просто был зол на Лейлу. Это не имеет никакого отношения ко мне.

- Твои слова напрямую относятся ко мне - и слушай, я ведь понимаю. Ты биологический отец этих детей. Никто не сможет забрать это у тебя - это священно, и этот факт был предрешен, как только Лейла благодаря тебе забеременела. И вот почему твои надежды, что Роф притворится, будто с прошлой ночи и далее Лейлы не должно быть в их жизни - хрень полная. Она в их крови, как и ты сам - и да, она сделала очень плохой выбор во время беременности, но дети благополучно родились, и она ни на секунду не оставила их с самых родов. Ты чертовски хорошо знаешь, что она без ума от них - и ни от кого более, включая Кора. Если ты лишишь ее прав? Тогда ты будешь просто жесток, потому что она напугала тебя до смерти, и ты хочешь проучить ее, хочешь заставить ее страдать. И это недостаточная причина, чтобы забирать ее у Лирик и Рэмпа.

- Она якшалась с врагом, Блэй.

- И он на самом деле не причинил ей вреда. И твоим детям тоже, - Блэй выругался. - Но это не мое дело...