— Да. Хорошо. Ты прав.

— Точно?

— Да.

Он поднялся на колени, затем на ноги и подал ей руку. Она сжала ее, и он в тот же миг потянул ее вверх и крепко прижал к своей груди, заключая в свои крепкие объятия. Удивленная, она не обняла его в ответ, но она могла чувствовать спокойствие, что исходило волнами от его тела. Отвечая ему своим более спокойным состоянием, она принудила свое тело расслабиться и сжала в ладонях его жилетку. Она схватилась за нее так отчаянно, словно он был единственным спасением в этом наступающем урагане, грозящем уничтожить все, что они успели создать.

Он оставил поцелуй на ее виске.

— И больше никаких секретов и лжи, детка. Пришло время выложить все карты на стол. И пошел в задницу весь риск. Кажется, наши жизненные пути вновь переплелись. Так давай же попробуем их распутать так, чтобы мы не боялись и не ждали удара со стороны друг друга.

Разум Лилли заработал с отчаянной скоростью, пытаясь вникнуть в его слова и восстановиться после ужасающей паники. Если Хобсон был одним из братьев Исаака, значило ли это, что все грозило обернуться чертовой катастрофой. Он был прав. Все между ними должно быть разрешено. Ее голова все еще прижималась к его груди, лицо было спрятано в его жилетку, комфорт убаюкивал ее, и она кивнула.

— Вот так, это моя девочка, — он отстранился от нее и поднял ее голову. Глаза Лилли встретились с его, и он попался в ловушку этого взгляда так же крепко, как ранее он сжимал ее руки. Однако его взгляд был теплым, настолько теплым, что, выпустив ее, он как будто снял все цепи, сковавшие ей мышцы. — Я тебя люблю, не смотря ни на что, так что просто давай все решим.

Она кивнула вновь и взяла его за руку. Пришло время сесть и поговорить.

Когда они прошли в дом, она сразу же направилась на кухню и достала из холодильника для каждого по бутылке пива. Затем взглянула на часы с цифровым табло — оно показывало 12:15 дня. Нормально. Она хотела выпить вместо пива текилы, но голос разума подсказывал, что напиваться сейчас было не самой хорошей идеей и, определенно, не улучшило бы ситуации. По крайней мере, пока.

Когда она прошла в гостиную, Исаак уже сидел на диване, его жилетка была снята и аккуратно висела на спинке кресла. Он расположился в углу дивана, а его рука покоилась на его спинке. Лилли передала ему пиво и села рядом лицом к нему, скидывая свои ботинки и подбирая под себя ногу.

Он сделал длинный глоток из бутылки и проговорил:

— Скажи мне, почему ты охотишься за Реем.

— Не сейчас, — она покачала головой.

Жесткость мелькнула в глазах Исаака, он было открыл рот, чтобы запротестовать, но она подняла руку.

— Ты первый, просто я уверена, что моя история длиннее. Он один из членов МК?

— Он не член МК. Он брат члена МК. Уаетта. Я думаю, ты с ним еще не знакома.

— Ты знаешь, где он сейчас находится?

— Точно нет. Я знаю, куда он отправился и когда вернется. Но ты не узнаешь этого, пока не расскажешь мне свою историю. Рассказывай, Спорти.

Что Лилли услышала прежде всего, то, что Хобсон был все еще в пределах этой местности. Она не должна была покидать Сигнал Бенд. Это так сильно облегчило тяжесть на ее сердце, что она практически на секунду забыла, что ее целью было убить ублюдка, и что она сейчас сильно приблизилась к выполнению плана. Но что она будет делать, если Исаак и его МК станут у нее на пути?

Нужно сосредоточиться на одной проблеме за раз. Она рассказала Исааку историю того дня, когда она не повиновалась прямому приказу и из-за этого была уничтожена целая команда, и что потом вину за произошедшее повесили на нее.

Он не перебивал ее, а она не останавливалась, пока вся история не была рассказана. Пиво в ее руке стало теплым. Она рассказала ему все именно так, как рассказала полковнику Корбетту в тот день, когда это произошло, так же, как она доложила это апелляционной комиссии, которой было поручено освободить ее от занимаемой должности, позволяя ей сохранить право на почетную отставку с сохранением звания, только для того, чтобы скрыть произошедшее. Они не желали, чтобы СМИ пронюхали о том, что опытный боевой пилот потерял самообладание в разгаре сложного задания и ослушался приказа, по причине чего погибла вся команда.

Она рассказала это спокойно, без тени эмоций на красивом лице. Ей пришлось сделать это. Эмоции были слишком сильными, даже сейчас было опасно выпускать их из-под контроля.

Когда она зашла далеко в своем рассказе, то остановилась и осушила бутылку с теплым пивом. Она знала, что рассказала не все, но оставшуюся информацию она не рассказывала никому, кто не был частью команды в их задании. И сейчас она собиралась нарушить данное себе обещание.

Исаак заговорил во время ее молчаливой паузы.

— Господи, Лилли. Это просто ужасно. Но я не могу понять, почему ты охотишься за Хобсом.

— Потому что он что-то сделал с моей Донной. Именно поэтому погибла вся моя команда. И он ушел от правосудия.

Исаак замер, глядя во все глаза на Лилли. Как бы она хотела знать его мысли в этот момент.

— Это очень серьезное обвинение. Тебе лучше бы знать, что произошло на самом деле, прежде чем бросаться такими обвинениями.

— Я знаю, что это правда, в этом-то все и дело, — она поднялась на ноги. — Пошло на хер это пиво. Мне нужно выпить текилы. Тебе налить? — Исаак медленно кивнул, она взяла две их пустые бутылки и направилась на кухню, чтобы налить им пару бокалов текилы Patrón. Когда она вернулась обратно, то передала ему бокал и села на то же место, где и сидела до этого. Исаак не сдвинулся со своего места.

После того, как сделала глоток обжигающего напитка, она вновь продолжила рассказ.

— Лопес, мой старший командир экипажа, рассказал мне, что он видел, как Хобсон крутился вокруг моего вертолета незадолго до задания. Он сказал, что упомянул об этом в своих свидетельских показаниях, но у Хобсона, скорее всего, нашлось какое-то веское оправдание, почему он это сделал, только так можно объяснить, почему этому не придали значения. Но спустя пару месяцев с момента моей отставки и жизни на гражданке, Лопес связался со мной. Это было прежде, чем я начала работать там, где работаю сейчас, поэтому связаться со мной было не так уж и сложно. Он только что сменился, а Хобсон пришел с вечеринки и признался ему, что вывел из строя двигатель, а затем починил его перед тем, как начальник управления технического обслуживания авиации и авиационной безопасности пришел проверять его. Было легко все исправить. Потому что он знал, что будет отвечать за расследование, он был страшим пилотом после меня, поэтому он был ОК.

В первый раз за весь рассказ Исаак прервал ее.

— ОК?

— Ответственный капитан. Чертовски идеальное преступление. Он был ответственен за расследование, отвечал за рапорты.

— Почему тогда Лопес не доложил, что Рей сказал ему это?

Их бокалы были пусты. Лилли поднялась, принесла текилу из кухни и наполнила их бокалы вновь.

— Пьяные признания о секретном деле? Признание, которое бы разбило на части авиационную часть? Тогда они пришли бы по задницу Лопеса. Он сделал правильно. Единственный способ восстановить правосудие — сделать это неофициально.

— Лилли, ты мне сейчас говоришь о том, что Рей позволил умереть целому отряду парней только потому, что ты не нравилась ему. Это за пределами моего понимания, что-то совершенно сумасшедшее. Я знаю этого человека.

— Я не думаю, что он полагал, что задание обернется такой катастрофой, когда он что-то сделал с Донной. Я даже не знаю, хотел ли он намеренно так охрененно разрушить мою карьеру. Все, что мне известно, он просто сводил со мной счеты. Это было его любимым занятием в прошлом. Но это уже не имеет никакого значения. Сейчас единственное, что имеет значение, что он повинен в смерти парней, — когда история была рассказана, она пришла к кое-какому выводу.

— Ты что пытаешься мне сказать, что ты не веришь мне?

Он без колебания ответил.

— Это не то, что я пытаюсь сказать. Я пытаюсь понять то, что ты рассказала мне. Мне нужно собрать все кусочки истории воедино.