Кортесы предложили на утверждение короля двадцать пять статей, имевших целью ограничить власть инквизиторов и сделать судоговорение Сант-Оффицио более совместным с общепринятым понятием о справедливости.

Король утвердил эти статьи, поклялся, что они будут соблюдаться, и тотчас же испросил у папы грамоту, разрешавшую его от клятвы.

Когда в ответ на это клятвопреступление возникло восстание, он попросил у папы отмены разрешительной грамоты, дав таким образом своим народам блестящий пример лжи, лицемерия и трусости.

Новые христиане, с своей стороны, предлагали королю крупные суммы денег за то, чтобы он согласился на гласность процессов инквизиции.

Фердинанд хотел уже согласиться, но Циснерос поспешил во дворец и предложил королю сумму еще крупнее, которую король и прикарманил.

Вопрос был решен.

Как вам нравится монархия, продающая без всякого стеснения с публичного торга жизнь, состояние и честь своих граждан?

За одиннадцать лет правления Циснероса Сант-Оффицио отправило на костер:

Три тысячи пятьсот шестьдесят четыре человека обоего пола, кроме того было сожжено тысяча двести тридцать два изображения отсутствующих.

Сорок восемь тысяч пятьдесят девять несчастных были заключены в тюрьму или были отправлены на каторгу с конфискацией имущества.

Циснерос, отпраздновав гораздо больше ауто-да-фе, чем его предшественник Деза, умер 8 ноября 1517 года.

В это время царствовал Карл V.

Карл V, надо отдать ему справедливость, вступил на престол с намерением, внушенным ему воспитателем Вильгельмом де Круа и канцлером Сельвагио, уничтожить инквизицию или по крайней мере реорганизовать ее согласно с требованиями естественного права.

Поэтому он с благосклонностью принял петиции, адресованные ему единогласно кортесами Кастилии, Арагонии и Каталонии в 1518 году.

Следует, между прочим, отметить, что кортесы пользовались каждым удобным случаем, чтобы требовать или уничтожения или реформы Сант-Оффицио.

К несчастью, Сельвагио, на которого возложено было составление нового кодекса инквизиции, умер, а четвертый великий инквизитор, Адриан, сделавшийся впоследствии папой, сумел настолько повлиять на психику короля, что мало-помалу сделал из него страстного покровителя инквизиции.

Тогда начался целый ряд самых низменных интриг перед римской курией, волновавших всю Испанию в течение двух лет.

Лев X, бывший тогда в ссоре с инквизицией за допущение восстаний и народных волнений, был склонен поддержать арагонцев, взбунтовавшихся против власти Карла V, которому они не могли простить несдержанного слова.

Он опубликовал грамоты, коими все инквизиторы отставлялись от должностей, а на епископов и состоящие при них советы возлагалось избрание новых кандидатов.

Ясно, что здесь дело было в лицах, а не в принципе, и Испания не могла рассчитывать на серьезное облегчение.

В намерения папы не входило прекращение преследований, обусловленных нетерпимостью католицизма, он не мог допустить свободу совести и мысли; тут вопрос заключался лишь в том, чтобы изменить в некоторых деталях методы морального угнетения.

Инквизиторы отказались повиноваться папе, а Карл V послал в Рим специального посла с поручением добиться отмены папских грамот.

Папа приостановил приведение в исполнение своих решений, но не отменил их, и в конце концов три грамоты, вводившие реформы инквизиции, не были взяты назад.

Народ, однако, не почувствовал от этого никакого облегчения.

Булла о реформе не была приведена в исполнение, и инквизиция продолжала свое дело.

В то время как изложенные события происходили в Арагонии, Кастилия восстала против инквизиции; во главе восстания встал епископ Замара и несколько священников.

Восстание было подавлено, епископ казнен, и дело пошло обычным порядком.

Ф. Гойя. Ауто-да-фе. Офорт 1808 г.

Правление великого инквизитора Адриана длилось всего пять лет, в течение которых число жертв не только не уменьшилось, но значительно возросло.

За эти пять лет было осуждено двадцать четыре тысячи двадцать пять человек, из коих тысяча шестьсот были сожжены на костре лично, а пятьсот шестьдесят — в изображении.

Адриан, выделявшийся своим рвением перед кардиналом, был избран папой по смерти Льва X и вступил на престол 9 января 1522 года.

Он назначил великого инквизитора только через два года, но за это время трибунал не переставал действовать.

За этот период триста двадцать четыре человека, т. е. почти по два за день, были сожжены на костре и четыре тысячи четыреста восемьдесят один подверглись заключению и конфискации имущества.

Таковы результаты первых лет царствования Карла V, а между тем, когда он взошел на престол, надеялись, что он упразднит инквизицию.

Пятый великий инквизитор, Альфонс Манрик, подобно Циснеросу поддерживавший ранее идею реформы Сант-Оффицио, тем не менее последовал примеру своих предшественников. Получив инквизиторскую власть, он всеми силами стал стремиться сохранить в неприкосновенности все привилегии инквизиции и с особою энергией поддерживал систему тайных доносов, вызывавших протесты всей Испании.

Тем не менее это был человек добродетельный, милостивый с церковной точки зрения и сравнительно гуманный.

Он даже проявил благосклонность к маврам, запретил инквизиторам преследовать их по ничтожным причинам и приказал закончить в наиболее благоприятном смысле все возбужденные против них дела.

Но что могла сделать эта случайная благосклонность и временная гуманность против общего принципа нетерпимости и въевшейся в католицизм привычки к преследованиям, одобряемым и поощряемым папским престолом?

Вразрез добрым начинаниям Манрика, в Валенсии и Кастилии вспыхнула гражданская война, в которой мавры приняли деятельное участие, возмутившее короля.

Последний попросил у папы освобождения от клятвенного обещания, которое он дал перед кортесами Сарагоссы не преследовать религию мавров Кастилии, Арагонии и Валенсии.

Немедленно, в 1525 году, последовало королевское распоряжение маврам этих провинций креститься или покинуть Испанию.

Это распоряжение вызвало страшное восстание, которое Карлу V не удалось подавить окончательно.

Он принужден был исполнить часть требований восставших. Эти требования заключались в следующем: мавры не должны подлежать суду инквизиции, исключая случаев явного отступничества, они сохраняют право пользоваться своим языком, своим костюмом и своим оружием и платят те же налоги, что и христиане.

На этих условиях почти все мавры крестились, но так как их обращение было неискренно, то инквизиция преследовала их за обращение в ересь и продолжала посылать их на костер.

Мы не будем более останавливаться на этом предмете, т. к. в главе X даны все важнейшие эпизоды этой борьбы, долженствовавшей, после многих перипетий и потоков пролитой крови, привести этот народ к полнейшему разгрому в день, когда Филипп II отнял от него последние уступки.

Манрику пришлось также обратить внимание и на лютеран, но мы ничего не прибавим к тому, что уже было сказано по этому поводу в предыдущей главе.

Тем не менее следует отметить арест бенедиктинского монаха Вируеса, заподозренного в лютеранстве. Это был проповедник самого Карла V; последний, возмущенный наглостью инквизиции, изгнал Манрика, но не посмел освободить Вируеса, просидевшего четыре года в тюрьме Сант-Оффицио.

Манрик умер в изгнании в Севилье, 28 сентября 1538 г., пробыв пятнадцать лет в должности великого инквизитора.

Хотя он все время боролся против реформы инквизиции, тем не менее число жертв в его правление значительно сократилось.

Действительно, в течение этих пятнадцати лет, инквизицией было сожжено на костре живыми только две тысячи двести пятьдесят человек и тысяча сто двадцать пять изображений отсутствующих.