- Иван, чего же ты смотришь? - снова не выдержала тетя Ира.

Дядя Ваня вместе с Зиной вышел из избы на крыльцо. За ними последовала и тетя Ира.

- Если ты так настаиваешь, то пойдем вместе, - предложил дядя Ваня племяннице.

- Только тебе с твоим кашлем туда идти! - запротестовала тетя Ира. Тебя не только на том берегу - в Витебске услышат.

- Не бойтесь за меня. Я не одна. Со мной наши деревенские ребята... как могла, пыталась успокоить родных Зина, но называть имена своих помощников не стала.

- Что ж, иди!.. - наконец уступил дядя Ваня, тяжело вздохнув.

Тетя Ира проводила племянницу до дороги, обняла, поцеловала.

- Будь осторожна! - прошептала она трясущимися губами.

Моросил дождь. Низко нависли облака. "Хорошо!" - радовалась рано наступившей темноте Зина, осторожно шагая по тропинке.

Илья, как уговорились, встретил ее у прогона. С ним были и Володька с Женькой, в дождевиках и сапогах. Зина в своем легком городском плаще уже начала промокать. Но холода она не чувствовала.

- Где же твои подшефные?.. Много их?.. - спрашивали ребята, обступив Зину.

- Там, где им полагается... - уклончиво отозвалась Зина. Ей не понравилось, что ребята хотят сразу все знать: - Стойте здесь! - приказала она Володе и Жене. Сама вместе с Ильей пошла к кустарнику, откуда навстречу уже выходили красноармейцы.

Объяснив командиру, что реку теперь вброд не перейдешь, ребята повели красноармейцев к излучине реки, показав, где спрятан заранее подготовленный плот.

- Молодцы! - похвалил командир. - Вижу, у вас все уже готово.

Красноармейцы подняли плот, перенесли к реке, опустили на воду.

- Четверых выдержит? - спросил один из них.

- Выдержит и пятерых, - ответил Илья и стал привязывать к плоту веревку.

Володя с Женей вытащили из кустарника жерди. Из ближнего леса подходили остальные красноармейцы. Их оказалось много.

"Человек пятьдесят, не меньше", - подумала Зина.

По распоряжению командира в разные стороны ушли дозорные.

Зина напряженно вглядывалась в темноту. Пологий берег реки, мокрый кустарник. Небо завешено сеткой холодного, моросящего дождя. Зина вздрагивала от всплесков воды - казалось ей, очень громких, - когда на собранный из еловых бревнышек плот взбирались человек по пять красноармейцев и, отталкиваясь от берега шестами, уплывали на противоположную сторону. В сторону темного леса страшно даже смотреть: кажется, что оттуда бесшумно подкрадываются немцы... Но рядом свои, в их руках винтовки... Тут же по колено в воде суетятся Володя, Женя, Илья. Они стараются стащить перегруженный плот с мелководья. Зина тоже включилась в работу: стала помогать отводить на плот раненых. Она старалась не замечать, как в ее резиновых ботиках хлюпает вода. На носилках пронесли на плот тяжелораненого. Зина не удержалась, подскочила к носилкам, поправила сползавшую шинель с двумя ромбами в петлицах. Когда на берегу оставалось только несколько человек, к Зине подошел командир:

- Спасибо тебе, девчушка, выручила! Большое красноармейское спасибо. И, по-отечески обняв, крепко поцеловал Зину. - Как тебя зовут-то?

- Зина Портнова. - Она подняла на командира засиявшие глаза и, осмелев, попросила: - Не отдавайте немцам Ленинград.

К ним подошли ребята. Командир каждому пожал руку:

- Спасибо вам. Огромное спасибо! Мы вернемся. Соберемся с силами и вернемся. Не дадим врагу поганить нашу землю.

Командир с тремя бойцами переправился на плоту последним.

Ребята на берегу остались одни, только теперь Зина ощутила, как она продрогла, зуб на зуб не попадал. Женя набросил на ее плечи свой пиджак, изнутри он был еще сухой, теплый. Ребята напряженно вглядывались в водную гладь. И когда заметили плывущие по течению бревна от плота, облегченно вздохнули.

Слабо брезжил рассвет. Расходились поодиночке. Зина категорически отказалась, чтобы ее провожали. Ребята все же незаметно проследили, пока она не перелезла через изгородь...

Зина явилась домой промокшая до нитки, измазанная в песке, глине. Хорошо, что калитка оказалась незапертой, не нужно стучать... Тетя Ира и дядя Ваня сидели в темной избе, не спали.

- Ну как?.. - бросилась навстречу тетя Ира.

- Во-о! - Зина по-мальчишески вскинула большой палец.

От усталости и пережитого волнения она была не в силах что-либо говорить.

Переодевшись во все сухое, Зина устало повалилась на свой тюфяк, рядом с крепко спавшей Галькой. И уже сквозь сон слышала рядом тихие голоса:

- Совсем умаялась девчонка... Как бы не заболела!

Глава пятая

После ночной переправы Зина не только почувствовала себя более самостоятельной, повзрослевшей, но и ближе узнала деревенских ребят. Своих двоюродных братьев она, конечно, знала и раньше. Но с белокурым голубоглазым однофамильцем Володи - Женей Езовитовым, которого мельком видела и раньше, она, по-существу, познакомилась только теперь.

Недели две спустя после переправы она встретилась с Женей на улице.

- Здравствуй, Зина!.. Как живешь?

- Сам знаешь, Женя, какая у нас теперь "отличная" жизнь.

Они медленно шли по улице и разговаривали. Он расспрашивал о Ленинграде и посетовал:

- В Ленинграде я еще ни разу не был.

- Когда приедешь, Женя, обязательно заходи к нам. - И тут же, тяжело вздохнув, с навернувшимися на глаза слезами сказала: - Только не знаю, попаду ли я сама обратно в Ленинград.

- Конечно попадешь, Зина, обязательно попадешь, - успокоил ее Женя. На фронте теперь дела налаживаются.

Она удивленно взглянула на него. Откуда ему это известно и почему так уверенно говорит?

- Верь мне, Зина, мы победим.

- Я и так верю.

К ним подошел Володя, и тут затеялся совсем странный разговор.

- К вечеру заходи сегодня ко мне, - предложил Жене Володя.

- Думаешь, будет слышимость?

- Попробуем.

- Я приду обязательно. Еще кого-нибудь приглашаешь?

- Да... Есть тут свои...

Зина недоуменно поглядывала то на того, то на другого.

- Пригласил бы ты, Володя, и меня к себе! Дома такая скучища, попросила она двоюродного брата.

- А разве тебе кто запрещает приходить? - удивленно округлил Володя глаза, но от Зины не укрылось, как многозначительно переглянулись они с Женей.

Женя, пристально взглянув на Зину, предложил Володе:

- Пригласи и ее, девчонка стоящая.

Володя тоже пытливо, каким-то изучающим взором поглядел на сестру и спросил Женю:

- Думаешь, можно?

- Полагаю, вполне. Поговори сам с ней... - И, попрощавшись, Женя свернул к своему крыльцу.

- О чем же, Володя, твой приятель советует поговорить со мной? спросила Зина.

Володя огляделся по сторонам и, наклонившись к ней, прошептал:

- Хочешь радио наше, советское, слушать?

- Ой, хочу! - Зина просияла такой радостью, что Володя невольно улыбнулся. - А когда можно?

- Даешь слово, что никому, ни одной живой душе, не проговоришься?

- Даю.

- Смотри держи язык за зубами, особенно со своими подружками.

- Не беспокойся, Володя, я умею молчать, да и подруг у меня здесь нет.

- Приходи сегодня вечером ко мне. Я попрошу Илью зайти за тобой.

"Если он посылает за мной Илью, значит, у Володи не впервые собираются ребята", - размышляла Зина по дороге домой. О том, что Володя страстный радиолюбитель, она знала и раньше, еще во время своих прежних приездов на каникулы в деревню.

Над Володиной избой возвышалась антенна, из окоп гремела музыка. "Но каким чудом ему удалось сохранить радиоприемник теперь? И где они слушают передачи: ведь антенны над избой не видно".

Как было обещано, под вечер за ней зашел Илья. Он тщательно вытер ноги у порога о половичок, поздоровался, передал Ефросинье Ивановне небольшой узелок:

- Мать прислала.

- Спасибо, родимый... - отозвалась бабушка, принимая подарок.

- Собирайся! - грубовато буркнул он Зине.