- Нет, я не ошибаюсь, - лицо старика приобрело мечтательно выражение. - Мы с королем были близки. Я знал его, как никто другой. Он был замечательным человеком и разумным правителем. И воином он был очень хорошим, ему достойные соперники попадались редко. Если мои слова тебя не обидели, я повторюсь - ты очень на него похож.

  Тиль поднял руку в останавливающем жесте, сказал:

  - Прошу, подожди немного, - и, наклонившись ко мне, зашептал: - Стыдно признаться в этом, но я смутно помню, как выглядел отец. Поэтому не могу сказать, прав он или нет. Рядом с кухней я видел картину, похожую на портрет отца. Не дай ему уйти. А я сбегаю посмотрю.

  Я рассмеялся:

  - Он и так никуда не уйдет, - и жестом пригласил друга полюбоваться на замерших как изваяния людей.

  - Что это? Что случилось? - удивлению Тиля не было границ.

  - Это магия твоего рода. Я не мог тебя этому научить, потому что не умею. Никто в моей семье не умел.

  - И что теперь делать?

  - Ну, ты, кажется, хотел искать портрет.

  - А если кто-нибудь зайдет с улицы?

  - Никто не зайдет. Двери намертво заклинило.

  Мы обнаружили целых три портрета на лестнице в подвал. Либо хозяева не знали, кто нарисован на полотнах, либо были законченными роялистами. На всех трех картинах был один тот же молодой мужчина - точная копия Тиля. И хоть на портретах отсутствовали корона и мантия, подбитая горностаем, с первого взгляда становилось ясно, что перед нами король. От него исходило такое же благородство, как от Тиля, совсем как в сказках. Единственное, что их рознило - шрам на левой щеке.

  - Он прав, - я озвучил очевидный факт.

  - Да, - согласился Тиль, как завороженный глядя на картины.

  - Нам нужно вернуться, закончить разговор и подумать, что делать дальше. Нам опасно быть в городе. Тебя могут узнать прежде времени.

  - Но трактирщик не выдал меня...Не может же быть, что он меня не узнал.

  - Не выдал. Но тут целых три варианта. Либо он тебя не узнал, что маловероятно. Либо он роялист. Да, с такими правителями любой станет роялистом, но рассчитывать на это не стоит. Ведь есть и третий вариант - он хочет выслужиться перед советниками.

  Тиль вздохнул:

  - Ладно, пойдем обратно. Что гадать...

  Он с видимым усилием оторвал взгляд от картин и быстрым шагом вернулся за стол.

  - Как мне заставить их снова двигаться? - по-деловому спросил он.

  - А как ты заставил их застыть?

  Он неопределенно пожал плечами:

  - Просто захотел.

  - Значит, и теперь достаточно лишь захотеть. Очень многое в колдовстве зависит от силы желания.

  Тиль чуть нахмурился, и нас снова захлестнул многоголосый гомон.

  - Я не обиделся, - покачал головой Тиль, не спуская глаз со старика. - Я так похож на короля Йордина, потому что я его сын, Тилерон.

  После такого заявления вельможа не упал только потому, что уже сидел. Он судорожно вцепился в руку Тиля, словно боясь выпустить видение, напряженно вглядывался в каждую черточку лица друга, словно не мог поверить ни глазам, ни ушам.

  - Принц Тилерон, - прохрипел он. - Неужели это возможно? Небеса знают, я надеялся изо всех сил... все эти годы... Я знаю, за твою голову была назначена огромная награда, неофициально, конечно... Но советники и Котто делали все возможное, чтобы поймать тебя... Зачем ты вернулся?

  - Чтобы наказать убийц отца и вернуть стране жизнь. Но мне нужна помощь.

  - Ты можешь полностью располагать мной. Отныне я твой покорный раб, - старик попробовал поклониться из положения сидя.

  Тиль посмотрел на него очень удивленно и ответил:

  - Мне не нужны рабы, но нужны верные друзья.

  Не думал, что вельможа так отреагирует. Если вежливо, то он прослезился. А если честно, он разрыдался.

  - Так же мне ответил твой дед, - пробормотал он, вытирая слезы.

  А, ну тогда ясно. Мы с трудом успокоили графа Иртео, так звали нашего нового знакомого, и велели ему пока даже жене не говорить, кто мы на самом деле. Он пригласил нас в свое поместье, мы договорились встретиться за городом через два часа. Когда граф ушел к жене, Тиль спросил:

  - Как ты думаешь, это не было ошибкой, довериться ему?

  - Нет, не было, - я покачал головой.

  - Знаешь, я вспомнил его, когда он назвался. Он сильно постарел...Они с отцом действительно были дружны, но сейчас... Я сомневаюсь в правильности своих действий.

  - Не стоит. Он любил твоего отца как сына, которого у него никогда не было. Он всегда будет на твоей стороне.

  - Откуда такая уверенность? - удивился Тиль.

  - Меня сложно обмануть... Как бы корректней объяснить... Это своего рода магия моей семьи. Я чувствую эмоции людей. Настоящие, а не те, что они хотят показать. Это большая редкость, когда люди показывают те же эмоции, которые чувствуют.

  Я не добавил, что именно это нравится в Тиле мне больше всего. Его искренность - огромная редкость.

  С графом мы встретились за городом в условленном месте. Когда я увидел старую, на ладан дышащую карету, я понял, что дела у некогда богатого вельможи уже давно очень плохи. Графиня, завидев нас, побледнела и схватилась за сердце. Но осознав, что перед ней живые люди, плача, бросилась обнимать нас обоих. Словно истосковавшаяся по обожаемым внукам бабушка.

  Родовое гнездо Иртео несло такую же печать разрухи, как и вся страна. Огромное здание большей частью пустовало. Жилыми оставались лишь несколько комнат. Остальные даже не пытались топить. При всем желании толстенные каменные стены прогреть очень сложно, а уж учитывая безденежье, и вовсе невозможно. Слуг осталось двое. Да и у тех, как оказалось, нервы ни к черту. При виде Тиля служанка грохнулась в обморок, а дворецкий побледнел и буквально онемел на весь вечер. Только бросал на Тиля странные взгляды и глупо улыбался. Я и представить не мог, что мой друг будет так узнаваем. Ну что ж, тем лучше.

  В карете разговаривать было невозможно. Ладно бы она просто гремела, но это транспортное средство подскакивало на каждой кочке так, что я боялся откусить себе язык. Дом графа мне тоже вспомнился. Правда, раньше он был значительно более живым и теплым.

  За ужином у меня вначале выспросили, как я жил последние годы, как познакомился с Янином. Мой рассказ был коротким и сдержанным. Важнее был подробный рассказ о делах в стране, оценка политический обстановки изнутри. Граф в полной мере удовлетворил мое любопытство. Он рассказывал, называл имена, а меня настигало прошлое, - к каждому имени память подбирала подходящее лицо.

  - Когда советники убили короля, а тебя объявили пропавшим, они начали делить власть. Изначально королем должен был стать Гер, но на него напал тигр. А если человек при смерти, то управлять страной он не может. Вначале советники просто ругались, а потом дошли и до вооруженных столкновений. Дворянство первые несколько недель металось, не в силах определиться, а потом разбилось на лагеря. Ворги, например, поддерживали Итона. Санто и Таньес стояли горой за Гера, а Навиньон-старший жизнь был готов отдать за Лоттиса, что он, в конечном счете, и сделал. Затони боролись за Тана, а Марас бились за Берна.

  - А за кого были Иртео? - спросил Янин бесцветно, словно мимоходом.

  - Иртео были за Иртео, - выпрямившись, с достоинством ответил граф. - Еще несколько семей поступили так же. Мы защищали свои земли от разорения и грабежей. За что и поплатились. Вивьесы потеряли обоих сыновей, Арлоны племянника. Ты, мой принц, наверное, его помнишь. Виктор Арлон, вы часто играли вместе. Такой плотный, с темными волосами. Он был немного старше.

  Я кивнул, я действительно помнил его, совместные забавы... Смерть Виктора огорчила, словно умер кусок моего беззаботного детства.

  - А духовенство? - вспомнился красивейший собор в центре Фелистара. Мы проходили мимо него с Янином сегодня, он показался обветшалым...

  - Духовенство? - переспросил Иртео с горечью. - Церковь не поддержала новых правителей. Епископ объявил советников убийцами и отступниками. Не знаю, может, ты помнишь, преподобный Веллир был честен и прямолинеен. Что само по себе редкость, а учитывая его сан.... И не всегда держал язык за зубами. На следующий день после этого заявления он умер. Сердце. Хотя, конечно, никто не верит. Двое кардиналов в течение недели отправились за ним. Потом церковь чуть ли не запретили. Часть храмов снесли... Весь церковный налог советники перенаправили в свои карманы. Так что священники остались, но их мало. Так сказать, на подножном корму.

  - Закономерно, - буркнул я.

  - Самым странным было поведение Котто, - продолжал граф. - Он месяца два метался по своим владениям и рядом, ни к кому из враждующих лагерей не примыкал и вообще не занимался политикой. А когда он нанял Рудниса, охотника за головами, мы поняли, что Котто напал на твой след и хочет с помощью неоспоримого "козыря" - живого наследника - заполучить преимущество. А через полгода на Ролин напали с юга, - Иртео вздохнул. - Мне даже трудно обвинить соседей в вероломстве и нарушении мирного договора, потому что договор был подписан с Йордином, а советники за своими распрями его не продлили. Удар мы отразили, целостность страны не пострадала. Советники попытались договориться. Попытка закончилась сражением при Тулонке. Вторая попытка примирения тоже закончилась сражением. И нельзя сказать, что только советники были тому виной. Поддерживающие их дворяне не смогли помириться. А советники в свою очередь не доверяли дворянам из семей оппозиционеров. И думали, что кто-нибудь из них уж точно затеет смуту. Третьи переговоры почтил своим присутствием граф Котто. Он потребовал разговора только и исключительно с советниками. Без свиты и свидетелей. Все подумали, что Котто схватил-таки принца. Но оказалось, что у него была идея мира и благополучия. Советники выслушали его, подписали документы и стали равноправными партнерами. За свою идею Котто получил титул маркиза. А буквально через неделю ночью случилось страшное. По всей стране в дворянские дома врывались вооруженные отряды, выхватывали из постелей по одному из членов семьи, - ребенка, брата, мать, - и увозили их во дворец, который восемь лет назад стал тюрьмой для наших родственников. Так все, вне зависимости от своих политических предпочтений и заслуг, оказались в одном положении.