Они переглянулись, и Сергей ответил:

- «Шестой» прямо перед ним.

- Поступил вызов из гостиницы, нужно проверить сауну.

- Вызов принят, через минуту будем на месте.

Сергей отключился и скомандовал:

- Поворачивай туда!

- А что с этими делать?

- Эй, рейнджеры, - обернулся он к парням, - сейчас вы пойдете к мамам и папам. Ваши данные у нас есть. Вот, забирайте назад документы, да смотрите, попадётесь опять – комфорта уже не светит: в багажнике до «мочалки» греметь костями придётся, уяснили?

Те уяснили, быстро выкатились из машины и почти молниеносно растворились в дворовых закоулках.

***

Ковровое покрытие комнаты было мягким и прохладным, он чувствовал щекой волоски, которые успокаивающе щекотали его, забираясь в нос и между губ. На удивление, голова была ясной и свежей, как воздух в морозное зимнее утро. Вокруг стояла мертвая тишина, а внутри него была мертвая пустота.

- Гле-еб, - услышал он тихий шепот, зовущий его откуда-то издалека. «Вероника?» - подумал он, но глаза не хотели открываться.

- Глеб! – голос был встревоженный и уже рядом, и он принадлежал Светлане. – Ты чего на полу развалился?

Он с усилием отворил веки и увидел склонившуюся над собой Свету.

- Цветик? – удивился Глеб.

- Нет, Венера Милосская! – Она улыбалась. – Ты когда успел так набраться, что уснул на полу?

- Да я не… А где..? А… - он обвёл комнату непонимающим взглядом. Они находились в их номере гостиницы, рядом синел пустой экран телевизора, и ни Бориса, ни Вероники в поле его зрения не было. На журнальном столике в извечной молитве мерцал его телефон под склоненной над ним орхидеей.

- А который час?

- Около двух. Я чудненько подремала, даже голова не болит, сейчас можно и в джакузи!

- Да, пожалуй, можно… только мне – на кровать, - он поднялся с пола и, пошатываясь на нетвердых ногах, побрел в соседнюю комнату.

- Я тебе не дам спать сегодня, не надейся! – Света была всё в том же игривом настроении, будто и не ложилась вовсе.

- Я тебя буду ждать, - он остановился, поравнявшись со Светой, обнял её и поцеловал в губы.

- Только попробуй уснуть! – пригрозила она пальчиком.

Глеб легко подтолкнул её сзади к ванной комнате, а сам прошел в спальню и упал спиной на расстеленную постель.

«Ну и сон, - подумал он, - как наяву». Глеб приподнял голову и даже посмотрел на свои брюки, чтобы убедиться, что они ничем не испачканы, но на них не было ни пятнышка, и стрелки всё также горделиво выделялись на темной ткани. Он рукой нащупал еще один пульт от телевизора на тумбочке в изголовье кровати, нажал на первый канал, затем на второй, третий – везде шли какие-то передачи. Он трижды надавил на цифру «6», но высветился шестьдесят шестой канал, на котором транслировали бейсбольный матч американской лиги.

Спать ему совсем не хотелось, хотя ощущение было такое, что он и находится во сне, а не в реальности. В ванной плескалась Света, мурлыча что-то себе под нос, а ему нужно было побыть одному. Он вспомнил свою ярость, охватившую его при виде Бориса, склоненного над Вероникой – он никогда до этого дня не испытывал ничего подобного, так же как и звериного утоления этой ярости через неимоверную жестокость, на которую в реальности был, наверно, не способен. Что родило в нем эти чувства? Страсть? Соперничество? Жалость к беззащитной девушке? Но, прокручивая в памяти этот ролик, он уже сомневался: настолько ли она была беззащитной, может, она просто играла с ними обоими, соблазняя поочередно то одного, то другого? В душе у него таился комок неудовлетворенности – лучше бы такой яркий и чувственный сон закончился логическим продолжением её эротичного танца; но появление Бориса – это как раз то, что и вывело его из себя, заставило оградить свою территория от нежданного пришельца: он, Глеб, три месяца подготавливал девушку к закономерному финалу, а тут врывается этот хлыщ на всё готовенькое и без церемоний, силой склоняет её к любви. За это нужно наказывать – больно и также бесцеремонно. Глеб подсознательно понимал, что в его мозгу начинали смешиваться понятия реальной действительности и желаемых фантазий, смешанных с обрывками сна и прежних событий, но такая картина происходящего его абсолютно устраивала, сглаживая те неувязки с его совестью, которые нет-нет, да и выскакивали из недр его души, понукая остановиться и осмыслить происходящее: просто так с неба не валятся звезды, за них всё равно рано или поздно придется платить, и, возможно, плата окажется куда выше, чем того стоит их холодный и неприветливый блеск.

Лежа на огромной мягкой кровати и уставившись в потолок, он обратил внимание на сине-красные отблески, переливающиеся на гладкой матовой поверхности, отбрасываемые с улицы. Сначала ему подумалось, что это отблески неоновой рекламы, но он тут же отбросил это впечатление – вероятно, они исходили от маячков какой-то спецмашины, которая уже довольно продолжительное время стояла внизу, и он только сейчас обратил на это внимание. Окна номера выходили во двор гостиницы, и, подойдя к занавеске, сквозь её паутину он со своего четвертого этажа увидел белый фургон скорой помощи. Задние дверцы были распахнуты, персонал суетливо поднимал носилки с человеком на уровень пола автомобиля. «Кому-то в сауне плохо стало», - подумал Глеб. Приглядевшись, однако, он заметил среди врачей и знакомое белое полупальто, которое не сразу бросалось в глаза в череде мельтешащих докторских халатов. На короткий ворот «стойки» в беспорядке спадали белые прямые пряди волос.

Это была Вероника. Она остолбенело стояла посреди общей суеты, глядя, как носилки – с Борисом? – закатывали в машину. Рядом с ней стоял мужчина в темной куртке, и после того как «скорая» отъехала от заднего крыльца гостиницы, где также находился и вход в сауну, мужчина взял бережно под руку девушку, и они скрылись под козырьком входа внутри здания.

Первым порывом Глеба было спуститься вниз и узнать, что случилось. Но вдруг он осёкся. Обстоятельства этого вечера всей тяжестью своей неотвратимости нахлынули на его растерзанное сознание, и он мешком осел на край кровати и застыл в оцепенении.

В ванной комнате плескалась Света, продолжая мурлыкать себе под нос навязчивую мелодию из нового клипа Бритни Спирс.

- Глеб, ты не спишь? – крикнула она из-за двери. Голос её был веселый и звонкий, отраженный керамикой стен.

Он не отвечал, уставившись в пол, выстланный оранжевым, с рыжей выделкой, ковровым покрытием. Наверняка такой же и в помещениях сауны – в гостиницах обычно все реквизиты одинаковые…

- Глее-еб, я скоро выхожу, не спи!

…И жарко там – парная всё же… Аж горло обжигает…

Он резко соскочил с кровати и, выйдя в гостиную, взял со столика свой телефон. В нем было сообщение от провайдера с прикрепленным файлом:

«Ваш баланс составляет: тридцать одна тысяча двести долларов США. Live Devil благодарит Вас за пользование его услугами».

Ого. Значит, он совершил что-то весьма и весьма полезное провайдеру, коль его баланс вырос сразу более чем в три раза, учитывая, что больше «десятки» к нему поступило со счета Бориса. И опять сумма цифр его баланса равнялась шести.

- Нет, Цветик, я не сплю, - крикнул он в ответ, спохватившись.

В прикрепленном файле находился видео-ролик. Это была практически та же сцена, которую он наблюдал менее часа назад на большом экране телевизора, только несколько сменился интерьер и сценарий, и общее впечатление было скорее игривое, чем завораживающее: Вероника, держа перед собой на уровне груди какое-то желто-оранжевое покрывало – или это было платье? - томно исполняла стриптиз-танец, постепенно опуская его всё ниже и ниже, то и дело со смехом обращаясь к оператору любительской съемки с кокетливыми вопросами по поводу его общего состояния готовности к труду и обороне на любовном фронте, перемежая свою речь довольно-таки откровенными выражениями, чего Глеб никак не ожидал услышать из этих губ. Качество и формат ролика не оставлял сомнений, что в роли камеры выступал мобильный телефон. Оператором, судя по всему, был Борис. Вот он бросил снимать, кинув трубку на какое-то мягкое возвышение так, что она, по-видимому, отскочив от поверхности, уперлась в другой предмет, оставив общую картинку чуть ниже предыдущей, но вполне разборчивой, и появился в кадре со спины: тот же костюм, без туфлей, правда. Он держал в руке какой-то болтающийся предмет – галстук, понял Глеб, шелковый шикарный галстук. Борис приблизился к Веронике, загородив её практически полностью от объектива, на мгновение оглянулся назад, как бы проверяя, не продолжает ли снимать их камера, потом махнул рукой с галстуком, словно отмахиваясь от назойливых папарацци, сел на колени перед девушкой и начал её целовать в лицо, шею, грудь…