Твое дыхание выравнивается, красивое и опасное лицо потирается о мои штаны, придвигается к животу и там замирает. И все это в спокойной тишине. Мы оба устали воевать друг с другом, хочется заставить замереть этот миг, продлить это спокойствие захватившее нас. Мы ни кто друг другу и в тоже время все. Одно безумие на двоих и это чертовки приятно, перестать сопротивляться тебе. Бояться твоего мрака и тут же желать прикоснуться к нему. Упасть с высоты небоскреба, сплестись руками ногами, телами и падать, падать, растворяться в молекулы воздуха и так и не достичь дна.

Чувствуешь этот момент? Война окончена — белый флаг, один на двоих и будь что будет. Я больше не ненавижу тебя, я отпускаю это, вычеркиваю из себя.

Не знаю, сколько длится эта тишина, опутавшее нас спокойствие, но краем глаза замечаю, как Лис с Крисом неуверенно приоткрывают дверь, входят. Осматривают странную картину из наших переплетенных тел, приближаются, разворачивают тебя на бок, машут руками рядом с твоим большим телом, а ты еще сильней влипаешь лицом в мой живот. Вижу, как желваки начинают ходить на скулах, и я сплетаю наши руки, впиваюсь пальцами, а ты впиваешься в ответ своими. Моя инициатива, сегодня странный день, теперь я за тебя цепляюсь, не просто рядом плетусь удерживаемая твоей могучей дланью. Теперь я рассматриваю наши руки, как тогда в аудитории, рассматривал их ты. Я видела, я все видела, все замечала, но не показывала тебе. Хватит моя очередь быть сильной. Иметь над тобой власть. Ведь ты мне ее дал.

— Не бросай больше меня. — Слышу твой глухой голос, он отдается вибрацией во мне. Щекотит, но я не отвечаю. Просто не хочу задумываться над тем, что ждет меня, потом когда приду в себя, очухаюсь от сумасшествия. Опять вспомню кто я и где мое место.

Ни хочу. Сейчас мне хорошо и так спокойно рядом с тобой, хочу продлить это душевное перемирие. В ответ только пожимаю пальцами, я пока здесь, расслабься, чертов ублюдок, я сдалась. Нет сил отвоевывать себя, так же как нет и сил все прекращать. Я вернулась. Осыпала стену из стекла, но еще не растворилась в тебе. Я не могу себе этого позволить. Завтра я вспомню кто ты. Все завтра, а сейчас я устала.

Вижу, как Лис вырезает кинжалами куски мяса с тебя, а ты как долбанный супермен даже не поморщился от боли. Совсем бесчувственен? Или пытаешься таким казаться? Почему мои друзья переживают за тебя? Чем ты их подкупил? Я ревную их к тебе? Да, я, блядь, ревную. Хочу увидеть то, чем ты их подкупил. Обаял. Хочу смириться уже, с твоим присутствием и перестать остро реагировать на него.

Тебя забирают от меня, перекладывают на больничную каталку, но ты не отпускаешь моей руки, поэтому иду рядом, вслед за вращением колес, держу, не выпускаю твою руку и мне от этого чертовски хорошо. Не вижу окружающих нас людей, не замечаю взглядов, смотрю, только на колеса и на сплетенные руки и мне нет никакого дела до ебучего окружения. Мне в этом безумии впервые тихо и хорошо, словно так и должно быть. Рядом с тобой.

И это именно так, я с детства знала кому принадлежу и впервые не испытываю от этого тошноты и желания сражаться за свою душу. Я твоя. Только тебе об этом знать не стоит. Не хочу видеть торжество в твоих безумных глазах, с которых смотрит мой личный дьявол. Мой личный искуситель, способный запугать свою жертву, способный соблазнить ее и сломать, и снова починить. Да это про тебя. И я должна ненавидеть эту власть над собой, этот поводок, должна ему сопротивляться, только сил уже нет. Надоело.

Закатывают тебя в уже знакомую мне палату, вижу растерянный взгляд Грегори и тут же отворачиваюсь привлеченная движением твоего тела.

Положили на постель, оборачивают твою грудь, руки, бока, ноги бинтами, пытаются расцепить наши руки, ты рычишь, и наши руки оставляют в покое, махают на нас — мол, оставьте это бесполезное занятие, не трогайте их. И это хорошо, покой продлится чуть дольше. Ты отодвигаешься, прижимая большое тело к краю, освобождаешь место для меня, тянешь, и я неловко переступаю с ноги на ногу, присаживаюсь, а потом растягиваюсь около твоего тепла. Ты не смотришь на меня, закидываешь руку с переплетенными пальцами мне через голову, я разворачиваюсь на бок и ложу свою голову к тебе на руку. Ты оплетаешь меня, прижимаясь к моей спине, зарываешься носом в мой затылок, глубоко вздыхаешь, а я смотрю, как хмурится Грегори, как расстроенный рот опускается скобочками вниз, разворачивается. Отворачивается от меня, больно, знаю, и мне похуй.

Сейчас в моей голове крутится навязчивая мысль-вопрос «Была ли я в душе сегодня или нет, а если нет, то, наверное, от меня воняет?» блядь глупость, но ничего другого в голове нет. И хочу, чтобы так и осталось.

Здесь в твоих объятьях тепло, тихо, и я спокойно проваливаюсь в благословенную темноту, сплю крепко, как в защищенном коконе. И правильно, зачем кошмарам касаться моего сознания, зачем напоминать, когда рядом за спиной первопричина размерено дышит в затылок. Защищает своим телом, вжимает в себя. Хочешь растворить в себе? Не нужно, я и так в тебе, а ты во мне. Связаны, спаяны между собой.

========== 14 глава ==========

В этот раз Морфей добродушен ко мне, он скорбно пожимает плечами, поворачиваясь к Гипносу, что-то шепчет ему и уходит. Оставляет меня. Дарит забвение уставшим мышцам, а мозгу необходимую разгрузку. Шлейф тишины и покоя, который так необходим длится бесконечно, чувствую, как онемела кожа натянутая набедренной косточкой, в которую жестко впилась упругая пружина матраса, а по спине пробегают маленькие разряды, похожие на пузырьки шипучки.

Время во сне проносится очень быстро, но я его ощущаю, глажу по голове, словно неотъемлемую часть себя, слежу за его спешным бегом, но не могу затормозить этого разыгравшегося щенка. Просыпаюсь, немного перемещаю тело, ближе к теплу, к пузырькам и опять оставляю этот бренный мир.

Хочется выспаться впрок, насладиться этим покоем, потому как знаю, что это может быстро закончится, стоит только вспомнить вчерашнюю ночь, и тебя в ней. Но нет, я пока не хочу осознавать, не буду просыпаться. Сильнее прижимаюсь к тебе, а ты не возражаешь.

Спишь? Навряд-ли, регенерация у тебя намного лучше чем у вампиров, да и сон практически не нужен. Тогда зачем это представление? Играешь со мной?

Я и не против — пока.

Твое дыхание шевелит маленькие волоски на затылке, а я окончательно просыпаюсь от испуганных мурашек, уползающих к спине, но не могу заставить свое тело шевелиться. Испугано замираю, жду, когда тебе надоест лежать, и ты уйдешь. Сама я этого сделать не смогу или смогу, но захочу ли? В твоих объятиях до зубного скрежета хорошо и спокойно и это разочаровывает меня. Так не должно быть. Ты существо, сломавшее мою жизнь, но блядь, почему мне так спокойно рядом?

Я должна опасаться ублюдка, ненавидеть, но чувство, что все это перегорело, неправильностью карябает по сознанию, не когтем, нет, как шероховатая губка, не больно, но раздражающе.

А наши переплетенные пальцы? Почему они не расстались за все время сна и до сих пор крепко стискивают друг друга? Такого не должно быть, губка замирает и тут же берется за дело с новой силой.

— Не думай. — Хриплый голос растекается по коже и убегает, не касаясь моих щек, но я упорно молчу и назло тебе, ублюдку, думаю и пытаюсь воскресить все пережитое по твоей вине.