Сначала польский, а потом французский.

Генрих

Мы сохраним ей верность, Можирон,

Какие бури нам ни угрожали б.

Можирон

Тогда позвольте наказать того,

Кто осквернил наш праздник.

Генрих

Ты о чем?

Можирон отрубает ухо карманному вору, который срезал золотые пуговицы с его

камзола.

Карманный вор

О боже мой, меня лишили уха!

Можирон

Верни мне пуговицы, и обратно

Его получишь.

Гиз

Стража, вора взять!

Генрих

Нет, я беру беднягу на поруки.

Ступай-ка, друг, и больше не работай

Во время коронации моей.

Теперь, свершив торжественный обряд,

Попировать мы с вами можем вволю

И посвятить дней пять иль шесть турнирам

И прочим славным рыцарским забавам.

Идемте, господа. Нас ждет обед.

Уходят все, кроме королевы-матери Екатерины и кардинала Лотарингского.

Екатерина

Скажите, кардинал, вы не нашли,

Что слишком уж король, мой сын, беспечен?

Он думает лишь о своих миньонах.

Одна забота у него - забавы.

Поэтому, пока он веселится,

Я, вы и брат ваш Гиз должны всю власть

Прибрать к рукам, чтобы никто в стране

Не смел дохнуть без нашего согласья,

Не то что дерзко изрыгать хулу

На римско-католическую церковь.

Кардинал

Сказал мне по секрету брат мой Гиз,

Что он уже собрал большое войско,

Готовое на протестантов грянуть,

И дом Бурбонов извести намерен.

Теперь осталось королю внушить,

Что мы поход предпринимаем только

Для блага Франции и нашей веры.

Екатерина

Об этом позабочусь я сама

И все сумею сделать так, как надо.

А если он мне вздумает перечить,

Я и его пошлю вдогонку брату,

И станет королем мой сын меньшой.

Все те, кто мне противится, умрут;

Пока живу, не уступлю я власти.

Пойдемте к Гизу, кардинал, и с ним

Все предусмотрим, взвесим и решим.

Уходят.

СЦЕНА 16

Комната во дворце Гизов.

Входят герцогиня Гиз и ее камеристка.

Герцогиня

Подай чернила и перо...

Камеристка

Сейчас.

Герцогиня

Я напишу тому, кто мне так дорог.

Уходит камеристка.

В моей душе царишь ты, Можирон,

Хоть Гиз, мой муж, моим владеет телом.

Как я хочу поговорить с тобою,

Но не могу и потому пишу.

Чтоб ты пришел на тайное свиданье,

Где на тебя я вдоволь нагляжусь.

Возвращается камеристка с чернилами, пером и бумагой.

На стол поставь все это и ступай.

Уходит камеристка; герцогиня пишет.

О, если бы из крыльев Купидона

Могла перо я вырвать, чтоб навеки

Запечатлелись в сердце, мной любимом,

Моей рукой написанные строки!

Входит Гиз.

Гиз

Как! Ты одна, любовь моя? И пишешь?

Признайся мне - кому?

Герцогиня

Одной подруге,

Которая, прочтя мое посланье,

Над этими строками посмеется.

Гиз

Дай мне письмо прочесть.

Герцогиня

Нет, мой супруг,

Я тайны сердца своего открою

Лишь женщине.

Гиз

Я все-таки прочту.

(Выхватывает письмо.)

Так вот чего не должен знать мужчина!

Герцогиня

Прости меня, супруг!

Гиз

Вот что ты пишешь!

Бесстыдница! Иль стал я стариком?

Иль похоть вновь в тебе помолодела?

Иль так уж стерлись тексты чувств моих,

Что стал теперь к ним нужен комментатор?

Иль позабыла ты, что мне была

Дороже, чем очей моих зеницы?

Иль кажется твоим глазам распутным

Честь дома Гизов призраком пустым?

Mordieu! * Когда б ты в чреве не носила

{* Французское ругательство.}

Столь мне желанный плод, тебе я в сердце

Вонзил бы сталь своей рукою гневной.

Закрой лицо от срама, потаскуха,

И, если хочешь жить, прочь с глаз моих!

Уходит герцогиня.

О, пол клятвопреступный и порочный!

Как я не видел раньше, что измена

В ее глазах гнездилась с самой свадьбы!

Но тот подлец, кому она писала,

Заплатит кровью за ее любовь.

(Уходит.)

СЦЕНА 17

Лагерь короля Наваррского.

Трубы и барабаны. Входят король Наваррский,

дю Плесси, дю Бартас и свита.

Король Наваррский

Раз, праведное дело защищая,

Сочли за благо мы начать войну

С надменными гонителями веры,

Раз папа римский, Гиз, король испанский

Решили нас стереть с лица земли

И уничтожить истинную церковь,

Раз мы вступаем в битву для того,

Чтоб не позволить к идолопоклонству

Принудить нас кострами и мечом,

Должны сражаться мы неустрашимо

Во славу господа и к нашей чести.

В Испании всесилен папа римский,

В Испании он вяжет и решит,

Испании в угоду короля

Принудил Гиз пойти на нас походом.

Дю Бартас

Так пусть в кровавой сече их усилья

Не сломят вашу царственную волю

Еретикам-испанцам доказать

Законность ваших прав на трон французский.

Король Наваррский

Разбило мщенье лагерь на высотах

Непримиримой гордости моей

И развернуло свой штандарт багряный,

Который я, как дуб, покров листвы

Роняющий лишь осенью глубокой,

До дня победы нашей не спущу.

Входит гонец.

Какие вести, друг мой?

Гонец

Государь,

Разведчики доносят, что подходит

Из Франции большое войско маршем

И занимает боевой порядок,

Намереваясь в поле встретить вас.

Король Наваррский

Ну, что ж. Во имя божье примем вызов,

И пусть вина за все падет на Гиза,

Который короля втравил в войну!

Известно ль, кто начальствует над войском?

Гонец

Лишь перед битвой выяснится это,

Но ходит слух, что герцог Жуайез

Просил ему командованье вверить.

Король Наваррский

Даст бог, король ему откажет в этом:

Я б предпочел, чтоб Гиз был полководцем,

Но ведь ему милей сидеть в засаде,

Чем к славе восходить тропою риска.

Он бережет себя, и нет ему

До короля и государства дела.

Идемте, господа, и поспешим

Свои места занять перед сраженьем.

Уходят.

СЦЕНА 18

Зал в Лувре.

Входят король Генрих, Гиз, Эпернон и Жуайез.

Генрих

Мы, Жуайез, тебе вверяем войско,

Которое уже готово в бой

Вступить с мятежным королем Наваррским,

Мы вняли настояниям твоим,

Хоть трудно сердцу нашему смириться

С тем, что тебе грозить опасность может.