Сегодня был мой первый сеанс с са Лентсом. Я сообщила ему, мол, сомневаюсь, что земляне произошли от муинцев, а он ответил, дескать, выходцы с Муины, осевшие в других мирах, тоже забыли свои корни, и что я, судя по генам, определенно потомок муинцев. Я уж не стала указывать, что все может быть наоборот, и это муинцы — потомки землян.

Остальное время мы занимались географией. Я нарисовала пальцем на покрывающем стол экране очень корявую карту Земли и вписала страны, которые смогла вспомнить.

Завтра, как только костюмы убедятся, что инъекция языка, на которую я отреагировала «плохо», не вызвала никаких необычных реакций, мне полагается приступить к изучению интерфейса. Очень скучно. Жаль, что я не захватила для компании свою фигурку милахи.

Цифровое сознание

Больше никаких жалоб на скуку. Изучая интерфейс, начинаю понимать, что такое иметь в голове компьютер.

Курс предназначен для маленьких детей и наряду с использованием интерфейса учит их читать. Только читать. Они не учат детей писать. Вроде бы очевидно, и все же так странно. Если выбрать букву из алфавита быстрее, чем написать, зачем зря напрягаться? Со мной занимается сложная программа, которая выглядит как приятная леди чуть за тридцать. Сана Дора. До меня слишком долго доходило, что она не настоящая личность в реальном времени, но наконец я все-таки осознала, что, стоит прервать ее своими корявыми вопросами, она отвечает, а затем продолжает говорить с того же самого места, где остановилась, абсолютно тем же тоном.

Занимаюсь уже целую вечность — очень уж хочется выйти из этой комнаты — и чем лучше осваиваю основы, тем замысловатее становится обучение. Сначала были только я и сана Дора. Мы стояли в живописном зале, и сана велела нажимать кнопки, которые я видела перед собой. Не могу внятно описать, как я это делаю. Они просто пролетают мимо и активируются по моему желанию. Следующая ступень — алфавит. Интерактивная игра «Прикоснись к букве», которая любой 3D-фильм заткнет за пояс. Кажется, будто нахожусь в своей комнате и одновременно в этом красочном мире летающих букв, цветов и умильных животных. Два мира налагаются один на другой. Это сильно обескураживает, если не закрыть глаза и не заблокировать реальность.

В их алфавите двадцать восемь букв.

86400

Я могу выключить свет! Это кажется таким достижением, но насколько я поняла, означает лишь, что обучающая программа считает меня пятилеткой. А еще я могу открывать внутренние двери, не касаясь замков, и затемнять окна так, что они выглядят как сильно тонированное стекло. Все это чрезвычайно

легко — просто после выполнения обучающих упражнений у меня повысился статус, и теперь я могу пользоваться некоторыми незначительными жилищными функциями. Введенный язык также чуток прижился — в ближайшее время прилично я не заговорю, но он помогал мне на всех этих детских уроках. Полагаю, это можно назвать ускоренным обучением, и я двигаюсь вперед семимильными шагами — уже даже могу задавать вопросы посложнее.

Во время вчерашних занятий с са Лентсом мы с помощью моих часов пытались сравнить продолжительность земного и тарианского года. К счастью, хотя для цифр они используют другие закорючки, их система счисления, по-видимому, такая же, как наша. Не представляю, как бы справлялась, используй они двоичную или троичную, или какую другую. У меня хорошо с математикой, но не настолько.

Несмотря на встроенный в голову калькулятор, все равно очень трудно думать их цифрами, так что я пользуюсь ими только для умножения и деления больших чисел, а расчеты провожу в конце дневника. Са Лентс говорит, мол, я пишу очень интересно — для него это наверняка что-то типа наскальной живописи.

Итак, в одном земном году примерно три тарианских. По тарианскому летосчислению са Лентсу уже больше ста. Их «жилые сутки» — около двадцати шести земных часов, и они точно разделены на десять «часов» по сто «минут» каждый. Здешние секунды немного отличаются от земных, и их по сто в каждой минуте. Каждый пятый из таких дней — солнечный (этим и объясняется, почему на улице так подолгу темно). Я совершенно не понимаю, как на планете день может быть длиннее, а год короче, чем на Земле, и при всем при том такая же гравитация.

Взгляд в себя

Ден = секунда

Джоден = минута

Кассе = час

Каороне = жилые сутки

Као = сутки (один цикл день-ночь)

Так что мое имя немного похоже на местное обозначение отрезка времени. Гораздо лучше, чем земное толкование. Кассандра означает «та, что ловит мужчин в сети» — наверняка самый отстойный смысл, какой только может быть у имени. И это если не углубляться в проклятие Аполлона, когда все считают тебя сумасшедшей, и ты знаешь, что все закончится очень печально, но ничего не можешь с этим поделать. Никогда не понимала, почему мама так меня назвала — обычно в таких вопросах она разумнее. Я могу сходу озвучить с десяток миллионов имен, которые понравились бы мне больше, чем то, что означает трагическую никчемность и сумасшествие.

Да, я повторяюсь, но мысль о собственном безумии действительно сводит меня с ума. Ну, то есть, проходить на другие планеты через трещины во Вселенной? Компьютер, встроенный в мозг? Вероятность, что я все же хихикаю в смирительной рубашке, становится все выше.

Но я не свихнулась. Я бы знала, где-то в глубине души точно бы знала, что это все мое воображение. Иллюзия. Начнем с того, что я бы никогда не выдумала такую сильную болезнь или волдыри от туфель. Мне это не мерещится. Не мерещится.

…

Нужно побольше спать и поменьше заниматься интерфейсом. Тогда я перестану так изводиться из-за глупостей.

Шлю привет

Счастливого Рождества, мама. Счастливого Рождества, папа. Счастливого Рождества, Джулс. Будь у меня сейчас возможность как-то вас приободрить, я бы это сделала.

Вперед, к новой жизни

Меня выпустили из Института! Последний медосмотр показал, что в тщательном наблюдении больше нет нужды, и са Лентс взял меня «на поруки».

Однако кое-что, сказанное доктором перед выпиской, заставило меня очень ясно осознать, в каком обществе я оказалась. Недавно у меня появились минимальные права доступа к окружающим системам, но здешнее правительство имеет право доступа ко мне. Мой интерфейс отнюдь не односторонний, и не я его контролирую. Это и школа, и развлечения, и датчик здоровья, и сигнализация. Он пошлет сигнал тревоги в случае моей болезни или травмы, и он в силах заставить мозг регулировать выработку гормонов. По умолчанию меня «отрегулировали» на невозможность зачатия. Тут очень жесткие правила по поводу рождения детей, и чтобы зачать, нужно разрешение. На каждого ребенка. Надо пройти какие-то тесты, подтверждающие, что ты станешь достойным родителем, и тому подобное.

То, что меня посадили на противозачаточные без моего разрешения… вызывает очень странные чувства, особенно учитывая наш неловкий разговор с мамой насчет детей в начале года, перед свиданием с Шоном Джи. Мы с Шоном дружили несколько лет и пытались понять, не сможем ли стать друг для друга чем-то большим, но идея оказалась провальной. Мы пробовали всего-то пару раз (а потом жуткое смущение привело нас в чувство) и были крайне осторожны, но при желании я вполне могла бы родить ребенка. Здесь такого выбора нет. Для начала мне пришлось бы заполнить анкету и надеяться, что кто-то там поставит печать «ОДОБРЕНО».

Са Лентс берет меня к себе домой в место под названием «Унара». Придется долго лететь на самолете (или танзе, как тут называют эти космические летающие машины — они совсем не похожи на наши самолеты). Это займет несколько часов, но учиться пользоваться интерфейсом я могу где угодно. Мне в голову встроен целый мир, который надо освоить, и он питается от моего собственного тела, так что, пока сама не выдохнусь, батарейки не сядут.