— Вам незачем заглядывать в записную книжку, старший инспектор! — обрадованно подхватил Кит. — Я могу это подтвердить. Помню, я обратил внимание на эти красно-черные туфли, когда мы подъезжали к дому. Разве это не доказывает, что Хелен побывала здесь?

Очевидно, нет, так как взгляд Мастерса стал еще более зловещим. В голове у него явно начала формироваться определенная теория.

— Почему же вы не сообщили об этом раньше, мисс? — осведомился он.

— Я… я просто не подумала.

— Отвечайте, мисс! Почему вы не сообщили об этом раньше?

— Минутку, сынок, — спокойно вмешался Г. М.

Он заговорил впервые с тех пор, как они вошли в магазин. Мастерс резко повернулся.

На середину комнаты из открытой двери, ведущей в квартиру мисс Мэнсфилд, падала полоска света. Несколько секунд Г. М. разглядывал эту дверь и то, что находилось за ней, с видом, по отношению к которому слово «интерес» было бы слишком мягким.

Неуклюже проковыляв вперед, он запихнул шапку в карман древнего мешковатого пиджака и обратился к мисс Мэнсфилд, положив одну руку на прилавок, а другую уперев в бок.

— Я старый человек, мэм. — Последовавшая пауза была призвана подчеркнуть величие отмеченного факта. — Этот медведь Мастерс напрочь лишен учтивости. А вот я никогда не бываю невежливым. Может, вы скажете мне, почему не сразу упомянули о туфлях?

— Я…

— Не потому ли, — продолжал Г. М., сурово глядя на нее, — что вы вообще не любите Хелен Лоринг? А когда она пришла сюда и не узнала вас или сделала вид, что не узнала, вы настолько обозлились, что решили не признаваться, будто запомнили хоть какую-то деталь ее облика?

«Попал в яблочко?» — подумал Кит.

— Право же, — воскликнула мисс Мэнсфилд, — у меня нет никаких причин любить или не любить леди Хелен! Меня абсолютно не интересуют ее наряды, археологические экспедиции и лю…

Кит мог бы поклясться, что она хотела сказать «любовные истории», но вовремя сдержалась.

— Однако мне кажется, — добавила женщина, — что было бы простой вежливостью сказать: «Добрый вечер. Я Хелен Лоринг», а не вести себя так странно, словно она меня в чем-то подозревает. Особенно учитывая то, как добр был ко мне в прошлом лорд Северн. И… и другой джентльмен. — Мисс Мэнсфилд неожиданно покраснела. — Вы со мной не согласны?

— Согласен, мадам. А что вы имели в виду, говоря, что лорд Северн был добр к вам в прошлом?

Голубые глаза широко открылись.

— Боже всемогущий! — воскликнула мисс Мэнсфилд. — Во всяком случае, не то, что вы подумали!

— Откуда вы знаете, что я подумал?

— Естественно, я этого не знаю! Но…

— У меня грязный ум, — виновато произнес Г. М. — Значит, я не прав?

— Разумеется!

Г. М. выглядел удрученным.

— Я имела в виду, — объяснила мисс Мэнсфилд, — что лорду Северну хватило доброты написать мне два-три раза в прошлом году. Иногда он присылал мне кое-какие вещички из Египта. — Она указала на нижнюю полку прилавка. — Ничего особенно ценного, но, по крайней мере, я могу заверить покупателей, что эти предметы — подлинные, а не изготовленные в Бирмингеме.[33] — После небольшой паузы она снова прижала руку к горлу. — Иногда я даже реставрировала картины в Северн-Холле. Я работала в кабинете лорда Северна на первом этаже, с отдельным выходом на участок, так что туда можно было попасть, не проходя через дом и не привлекая внимания слуг. Именно там я…

— Что, мадам?

— Вы должны меня извинить, — сказала мисс Мэнсфилд. — Я чувствую себя просто кошмарно.

Женщина вышла из-за прилавка, прижимая к шее шарф. Прежде чем Г. М. успел заговорить, она вбежала в дверь и захлопнула ее за собой. Через несколько секунд дверь приоткрылась снова.

— Можете оставаться здесь сколько хотите, — добавила мисс Мэнсфилд с ледяным сарказмом.

Дверь захлопнулась вторично, и ключ повернулся в замке.

Посетители остались одни в чисто выбеленной комнате с обитыми парчой стульями, венецианским зеркалом и старинными напольными часами, которые не работали.

Г. М. фыркнул и посмотрел на Мастерса.

— Нет, сынок! — предупредил он. — Не говорите этого!

— Не говорить чего?

— Того, что вы сейчас собирались сказать, — ответил Г. М. — Вы так или иначе попадете мимо цели. Догадываетесь, что заставило ее внезапно убежать?

— Случайно, не чувство вины? — ехидно осведомился Мастерс.

— Нет, сынок, облегчения. — Г. М. кивнул. — Всепоглощающего облегчения. Знаете, Мастерс, я начинаю многое понимать в этом деле, чего не понимал раньше. Только в одном не могу разобраться.

— Рад слышать. В чем же именно?

— Каким образом Хелен Лоринг исчезла из дома.

— Но это самое важное! — вмешался Кит. — И была ли вообще здесь Хелен в четверг вечером? Как по-вашему, сэр Генри?

— Не знаю, сынок.

— С мисс Мэнсфилд вы говорили так, будто верили ей. Но старший инспектор, кажется, считает…

Мастерс стянул резинкой записную книжку и сунул ее в карман.

— Если не возражаете, молодой человек, я оставлю свое мнение при себе. Простите, но мы не можем допустить, чтобы вы таки свалились с крыши.

— Знаете… — Кит помедлил, подыскивая слова. — Мне целый час было трудно смотреть в глаза вам обоим. Я знаю, что этим утром был на волосок от… от идиотской выходки. Я чуть не спрыгнул с башни.

Детективы воздержались от комментариев.

— Поверьте, тогда я сам этого не осознавал. Я искренне думал, что мне кровь ударила в голову. Но потом я понял… Может, я бы не решился прыгнуть. Мне хотелось бы в это верить, тогда хоть было бы не так стыдно за себя… Но это больше не повторится. Второй раз я таким ослом не буду.

— Вам не за что извиняться, сынок, — успокоил его Г. М. — Только не забывайте, что подобные минутные ослепления нередко являются причиной самоубийств… И убийств, — добавил он.

— Почему убийств?

— Спросите Мастерса.

— Ну, старший инспектор?

Мастерс прочистил горло:

— Посмотрим правде в глаза, мистер Фэррелл. Вынужден признать, что, по моему мнению, ваша молодая леди мертва.

— Понятно, — промолвил Кит.

— Эта история с туфлями… Меня не удивит, если она послужит доказательством.

— Каким образом?

— Если верить мисс Мэнсфилд, кто-то побывал в этом магазине в шесть вечера в четверг. Не леди Хелен, а кто-то другой, носивший ее красно-черные туфли. Зачем? С целью дать понять, что в это время леди Хелен Лоринг жива и находится за пределами Северн-Холла. Я же готов поклясться, что она мертва и находится в Северн-Холле.

Где-то рядом раздался колокольный звон. Но Кит Фэррелл едва слышал его.

— Мертва, — повторил он, — и находится в Северн-Холле… Но где именно? И почему ее не нашли?

— На этот счет у меня тоже имеется теория, — мрачно произнес Мастерс. — Она объясняет всю неразбериху. Хорошо, что местный суперинтендент держал дом под наблюдением все ночи с четверга. — Он возвысил голос, чтобы его не заглушал звон колокола. — Вы не согласны со мной, сэр Генри?

Г. М. не слушал его. Он смотрел на закрытую дверь квартиры Джулии Мэнсфилд.

— Только что, — продолжал старший инспектор, — вас страшно заинтриговало нечто, находящееся в комнате за этой дверью. Не возражаете сообщить, что вы там узрели?

— Всего лишь еще одну картинку. — Голос Г. М. звучал словно издалека. — Маленькую картинку в серебряной рамке, стоящую на столе. Вот и все.

— Черт с ними, с картинками, сэр! Послушайте меня хоть секунду! Вы согласны со мной по поводу того, что убийца или убийцы должны сделать сейчас? И… насчет местонахождения тела?

Г. М. молчал. Только в пять часов вечера, когда в Северн-Холле разразился новый кошмар, он ответил на вопрос Мастерса.