– Это не одно и то же.

– Живешь одна в большом доме, где все половицы скрипят, с такой мрачной историей, да еще после нашего сеанса. Как тут не поверить? – созналась Рита.

– Во что я должна поверить?

– Что кто-то жуткий лежит под твоей кроватью и только и ждет, как ты спустишь ногу на пол… и тут он тебя ца-ап, – снова засмеялась Рита.

Анна поморщилась. Да, более милую и сочувствующую собеседницу, когда так хреново, просто не найти.

– Сегодня в кафе на набережной спросили: навещают ли меня хозяева дома? Как тебе это? – спросила Анна.

– Интригует, – созналась Рита.

– А меня не очень.

– Ты весь дом проверила? В таких старых домах должно быть полно потайных ходов, секретных комнат, а в стенах глазки. Слуги же должны были следить за своими хозяевами.

– Ты начиталась романов. Замки с потайными ходами строили в Средневековье, а особняк построен в конце восемнадцатого века.

– Много ты знаешь? В таких домах всегда происходило нечто странное: убийства, самоубийства, проклятия… Это самое простое объяснение происхождения приведений, а уж если углубиться…

– Лучше не углубляться. Еще бы знать, что им нужно?

– Спроси, – засмеялась в ответ Рита.

Анна проигнорировала этот ответ.

– Почему ты не вернешься в город? – спросила Рита.

– На это несколько причин. Квартиру я сдала, мне некуда возвращаться, и тут хорошо пишется. Сегодня я целый день не вставала из-за стола, чего в городе со мной не бывает. Здесь я много успела написать.

– Может, ты просто заработалась? Тебе нужно что-нибудь попить. Когда у меня напряг, то я принимаю ксанакс, а перед сном валиум. И все работает.

– Это продается в аптеке?

– Нет, нужен рецепт. Сходи к психиатру, там всем выписывают. Скажешь: много работаю, нервничаю, плохо сплю…

– Дай адрес.

– Своего не дам, – категорично отрезала Рита. – Вдруг заподозрит что-нибудь. Сама найди.

Приветливая секретарша поздоровалась с Анной и протянула ей бланки: – Будьте так любезны заполнить эту анкету…

Когда Анна закончила с анкетой, секретарь, мило улыбаясь, пригласила следовать за ней:

– Проходите!

Кабинет врача оказался светлым и уютным. На стенах висели картины, писанные акварелью, а в углу стояла кадка с раскидистой пальмой. Анна уселась за стол. Психиатром оказалась маленькая, тщедушная женщина, с бесцветными, глубоко посаженными глазами. Волосы были зачесаны назад, ногти на руках коротко подстрижены.

– Все сеансы я записываю, чтобы при случае воспользоваться. Вы не против? Это строго конфиденциально, в конце лечения все записи вы можете получить.

Анна кивнула в знак согласия. Психиатр включила видеокамеру и внимательно посмотрела на Анну. Уголок рта у нее слегка дернулся. Что это? Нервный тик?

– Слушаю вас.

– Не знаю, с чего начать… – замялась Анна.

– Мы никуда не торопимся. Соберитесь с мыслями, я подожду, – заученно произнесла доктор.

Было заметно, что спрашивала она механически, и ей совершенно не интересны проблемы Анны. За целый день ей так надоели психи с их дебильными историями, что она полностью абстрагировалась от своих пациентов.

– По ночам меня мучают кошмары, я просыпаюсь с криками, – начала Анна. – И не только это, с этим бы я справилась, но и в реальной жизни такое ощущение, что кто-то за моей спиной… и я почти физически чувствую его присутствие…

– И сейчас? – слегка оживилась доктор.

Анна оглянулась по сторонам:

– Нет, здесь нет. Такое случается только в моем доме…

Левая сторона лица врача снова непроизвольно дернулась. Да уж, этому психиатру и самому нужна помощь психиатра.

– Когда это началось?

– В тот момент, когда я переехала на виллу «Магнолия». Сейчас это случается настолько часто, что меня это измучило.

– В вашей семье были случаи психиатрических заболеваний?

– Да, в моей семье есть такие случаи. Самый тяжелый случай был с прабабкой. Она провела год в психиатрической клинике, а потом покончила с собой…

Уголок рта у доктора нервно задергался, как ни пыталась она это скрыть. Видно история Анны ее сильно заинтересовала.

– И не она одна этим страдала, многие из моих родственников тоже лечились, но я не знаю подробностей, – добавила Анна.

– Если бы вы подробнее узнали обо всем, нам бы это помогло.

– Я попытаюсь. Вы назначите мне лечение? – спросила Анна. – Мне нужно спать и жить, чтобы узнать подробности. Меня мучает бессонница. Всю ночь лежу с открытыми глазами, лишь временами впадаю в беспокойный сон, но при малейшем шорохе вскакиваю с постели. Порой мне кажется, будто кто-то кричит в ночи, но, проснувшись, я понимаю, что кричала сама…

– Вот вам рецепт на один месяц. На следующий прием запишитесь у моего секретаря, – протянула рецепт доктор.

С утра на Анну напал творческий жар, она забыла о еде и отдыхе. Целый день пила кофе и лишь вечером, когда закружилась голова от голода, отправилась на кухню, чтобы приготовить ужин.

После ужина Анна решила осмотреть другие комнаты. Слова подруги о потайных ходах, секретных комнатах, о глазках в стене не давали покоя.

Анна бродила по дому, заглядывая во все двери. Одна из комнат, расположенная в торце, была заставлена мебелью в белых чехлах. Пока девушка сдирала их, комната наполнилась пылью, стало трудно дышать. Анна с трудом открыла скрипучие ставни, на подоконник вывалились мертвые мотыльки. Порыв ветра ворвался внутрь, и за несколько минут комната очистилась от пыли и спертого воздуха.

Анна огляделась: темные дубовые панели на стенах, на полу потертый от времени ковер, в углу камин, декорированный черным камнем. Высокие книжные стеллажи занимали всю стену между окнами. На полках стояли книги по реинкарнации, спиритизму, теософии, астральным путешествиям.

На покрытом зеленым сукном письменном столе стоял чернильный прибор эпохи модерна, по каям стола – канделябры. Там же, придавленная пресс-папье в форме льва, лежала пачка пожелтевших от времени листов бумаги. Вокруг стола располагались кожаные кресла в стиле честерфилд.

Из одного кресла выбились пружины, пол был весь в грязных потеках – ничего не пощадила безжалостная рука времени. Шаги Анны гулко отдавались по рассохшемуся паркету, пахло пылью и сыростью.

Анна трогала кожу кресел, в которую за годы жизни впитались: запах, отпечатки и страсти Матильды.

«Мы должны успеть вспыхнуть как можно ярче в тот недолгий период, что нам отпустила судьба…»

Анна посмотрелась в отражение стекла, и вдруг у нее возникло ощущение нереальности происходящего, словно она попала в другое измерение. Луч солнца преломился под определенным углом, мутный воздух вздрогнул. На секунду ей показалось, что это не она, а Матильда отражается в стекле. Анна сделал шаг, чтобы поближе разглядеть, но тут все встало на свои места: в оконном стекле отражалась лишь она сама.

Сейчас Анна наедине с той роковой тайной, что окутывала весь дом. Что здесь случилось? Какие секреты хранит в себе «Магнолия»?

Анна закрыла окно и уже собралась покинуть комнату, как обратила внимание на множество выдвижных ящиков в письменном столе. В некоторых из них торчали ключи. Анна по очереди открывала каждый из них, но внутри было пусто. Один из ящиков не открывался, он был закрыт на ключ. Что в нем может храниться? Может, важные бумаги или любовные письма? Ни один из ключей на связке не был нужного размера. Анна принесла нож с кухни и попробовала вскрыть ящик, но ей не удалось. Стол сделан на совесть, это не современная ерунда из «Икеи», которую можно взломать пилкой для ногтей. Тут Анна вспомнила про маленький ключик в кошельке, отделанном гобеленом.

Анна вышла в коридор, ведущий во мрак. Половицы пугающе скрипели под ногами. Внезапно на нее накатил страх. Что, если случившееся вчера не было подстроено Риткой? Вытащив все вещи из сундука, Анна быстро обнаружила кошелек с ключиком. Судя по размеру, он легко мог подойти к тому ящику. Девушка уже сложила вещи обратно в сундук и собралась уходить, как в глаза ей бросилась доска Уиджи, забытая вчера на полу. Анна словно загипнотизированная, позабыв обо всех страхах, зажгла пару свечей и уселась на пол. Хотелось полностью убедиться, что Ритка ее надула.