Олег сделав многозначительную паузу, загадочно произнес.

– Отчего же? Может, именно этот вопрос волнует меня больше всего с того самого вечера, как я увидел вас.

Мэри смутилась. Это сразу было видно по ее глазам.

– Вы говорите серьезно или шутите?

– Отнюдь. Я думаю, что буду не первым мужчиной, который говорит вам, что вы очень красивая девушка.

От столь внезапного комплимента этого сероглазого журналиста Мэри смутилась еще больше.

– Давайте лучше поговорим о предстоящей работе.

Олег улыбнулся и кивнул головой.

– Давайте.

К исходу вторых суток волнение океана заметно стихло. Судно пошло быстрее, хотя изменения в два-три узла мог заметить только профессионал.

Получив от Ричарда Стэмпа информацию о маршрутах всех участников экспедиции на Онекотане, Умелов стал составлять в голове свой план действий. Посмотрев на сильно озадаченного журналиста, японец решил не мешать своему соседу и тактично покинул каюту. Теперь Умелов мог спокойно разложить перед собой карту Онекотана, любезно предоставленную ему Александром Гольцем. Достав блокнот, он стал рисовать карандашом пунктирные линии предполагаемых маршрутов своих коллег. Рядом с каждой пунктирной линией он ставил имя того, кто должен был пройти по нему. Кроме имени, он ставил еще цифру, соответствующую времени движения по маршруту.

К моменту, когда Олег закончил рисовать, вся карта была испещрена пунктирными линиями.

– Так. И что мы имеем в итоге? – вслух сам себя спросил Умелов.

Перевернув лист блокнота, он принялся выписывать имена тех, кто мог оказаться в районе Черного озера в рамках своего маршрута. Оказалось, что ни Мария, ни супруги Гольц никак не попадали на Черное озеро. Их маршруты проходили по югу острова. И это было вполне объяснимо. В планы Мэри входили поиск и изучение колонии морских выдр, или, как их еще называют, каланов.

«Кстати, – улыбаясь, подумал Умелов, – я мог бы подсказать ей, где жила эта колония».

Во время службы на Онекотане ему не раз приходилось наблюдать за этими интересными зверьками. Чаще всего они попадались ему в районе мыса Субботина. Там, у подножия прибрежных скал, торчащих из воды, метрах в тридцати от берега образовалось защищенное от высоких волн пространство, где густо росла ламинария. Именно в этих морских зарослях Олег неоднократно и наблюдал каланов, которые, лежа на спине, невообразимым образом удерживались на поверхности воды и колотили маленькими лапками каких-то моллюсков прямо у себя на животах. Даже в его дембельском альбоме была черно-белая фотка с каланом.

«Так, – прервал приятные воспоминания Олег, – что же у нас дальше?»

Относительно маршрута Александра и Сары Гольц было всё очевидно. Они уходили на юг контролировать популяцию морских тюленей, облюбовавших южное побережье острова. И особенно мысы в бухтах со стороны Тихого океана.

Просмотрев оставшийся список, Умелов констатировал, что под явным подозрением был только Кудо Осима. С остальными участниками экспедиции были сплошные знаки вопроса.

«А если убрать из этого списка Осиму, кто еще мог бы быть наиболее вероятным претендентом на роль специального агента? Пожалуй, логично начать с американцев. Во-первых, и Сэм Льюис, и Кен Линч – граждане США. Значит, дополнительная легенда им ни к чему. Во-вторых, Сэма вообще, кроме Черного озера, ничего не интересует. Он якобы собирается изучать гольца, который живет в этой замкнутой экосистеме. Ричард Стэмп говорил, что в озере живет какой-то реликтовый вид этой рыбы. Поэтому, собственно, и был приглашен в экспедицию Сэм Льюис как специалист в этой области. Допустим, что это действительно так. Значит, единственным человеком из экспедиции, который две недели будет находиться на берегу озера, не вызывая подозрений, это Льюис. Ну, вот и подозреваемый номер два, вернее, три».

Умелов отдельно написал по-русски слова: «Осима» и «Льюис» и подчеркнул их. В общем списке напротив имени «Александр» он поставил знак вопроса.

Только он собрался начать анализировать плюсы и минусы другого американца, вулканолога Кена Линча, как в дверь каюты постучали.

Умелов быстро убрал под подушку карту и подошел к двери. На пороге стояла Мэри.

– Мария? – не смог скрыть своего удивления Олег.

– Извините, Олег. Вы хотели меня срочно видеть?

Умелов собрался сказать, что, вероятно, она что-то напутала, но вовремя осекся. В его памяти всплыл недавний разговор с Александром, когда тот просил Олега при случае отвлечь Мэри на час или полтора, если он захочет встретиться наедине с Барбарой Кински. Олег осторожно спросил.

– Это вам передал Гольц?

– Да, он встретил меня у моей каюты и сказал, что вы очень хотите получить от меня какую-то информацию, но стесняетесь обратиться ко мне.

«Ну, Александр! – подумал Умелов. – Ну и сукин сын! Мог хотя бы предупредить».

Улыбнувшись, Умелов шире распахнул дверь.

– Да-да, у меня к вам действительно много вопросов. Вам как удобнее: мы здесь поговорим или пойдем в кают-компанию?

Мэри пожала плечами.

– А мы здесь не помешаем мистеру Осиме?

– Нет, что вы. Как видите, его здесь и нет. Но если он вернется, мы можем переместиться в кают-компанию. Договорились?

Мэри кивнула и, пройдя вперед, села на маленький стул перед койкой. Умелов посмотрел на часы и засек время.

«Надеюсь, Александр успеет за час “кое-что обсудить” с Барбарой».

Умелов даже не заметил, как Мэри взяла в свои руки нить их беседы. Почувствовав это, Олег подумал, что из нее мог бы получиться неплохой интервьюер. Она обладала очень хорошим качеством, которым должен был обладать журналист-профессионал, – умением слушать и слышать своего собеседника.

Теперь Олег пытался рассмотреть в ней еще какие-нибудь скрытые достоинства. Это не ускользнуло от ее внимания.

– Олег, по-моему, вы меня сейчас не слушаете. Вы, кажется, думаете о чем-то своем.

Умелов загадочно улыбнулся ей в ответ.

– Я опять сказала что-то не так?

– Нет, вы все правильно говорите. Просто я сейчас думаю о вас.

– Обо мне?

Олег кивнул.

– И что же вы обо мне думаете?

Немного помедлив с ответом, Умелов решил, сказать всё как есть, тем более раз выпал такой случай и они сейчас наедине.

– Я просто поражен вами. Кроме того, что вы очень красивая девушка, вы еще и прекрасный собеседник. Я уж не говорю о вашем уме и воспитании.

На щеках Мэри выступил предательский румянец. Заметив это, Умелов продолжал:

– Мария, можно я вас спрошу о личном?

Девушка смущенно подняла глаза и, не найдя, что ответить, снова их опустила. Олег воспринял это как знак согласия.

– Скажите, Мария, у вас есть парень или мужчина, который вам дорог?

Справившись с волнением, Мэри довольно твердо ответила.

– Это и есть та важная информация, о которой вы хотели меня спросить?

Умелов понял, что пора применить один из безотказных журналистских приемов, которых в его арсенале было достаточно.

– Хорошо. Давайте поговорим обо мне. Вы не против?

– Нет.

– Скажите, Мария, как вы думаете: есть хоть один шанс у такого молодого мужчины, как я, надеяться на то, что когда-нибудь он сможет стать близким человеком для такой девушки, как вы? – Олег выдержал несколько секунд. – Чтобы однажды на правах близкого мужчины назвать вас красивым именем – Маша?

Мэри смущенно отвела глаза.

– Олег, ну зачем вы заставляете меня краснеть?

– Это же прекрасно, когда человек краснеет. Это значит, что у человека есть совесть. Сейчас так мало людей, которые имеют ее.

Мэри хотела что-то возразить, но дверь каюты открылась, и на пороге появился Кудо Осима. Увидев Умелова и Мэри Корн вдвоем, он смутился и, с поклоном буркнув по-английски «Извините меня», закрыл дверь.

Появление японца явно разрядило обстановку.

– А, вот еще один человек, имеющий совесть, – со смехом сказал Олег. – Правда, японцы, когда смущаются, не краснеют, а кланяются ниже. Я думаю нам надо перейти в кают-компанию. Мне еще надо расспросить вас о вашей работе на Онекотане. Заодно там и кофе выпьем. Согласны?