Протянулась рука, и на конце ее раскрылись стальные клешни.

— Дай мне свою карточку, — раздался резкий голос Андерсона. — Я позже сообщу тебе, в чем ты обвиняешься. Если ты сейчас не уйдешь, я велю двоим людям увести тебя — хотя я и не могу разбрасываться ими, — а когда это будет занесено в твою карточку, ты проведешь остаток первой жизни, сожалея о случившемся.

— Ну ладно. Не брызгай слюной. Я ухожу.

Стальная рука оставалась недвижно протянутой, клешни угрожающе раскрытыми.

— Я жду карточку.

— Я сказал, что ухожу!

— Тогда иди.

Пигги сорвался с места и побежал. Бросив смущенный взгляд на облаченную в доспехи фигуру опекуна, Крис последовал за Пигги, лавируя между массивными статуями из вороненой стали, бесстрастно стоявшими почти вдоль всего пирса.

Пигги уже исчез из виду. Пока Крис, озадаченный, бежал домой, город совершил посадку под аккомпанемент раскатов грома.

К сожалению, для Криса посадки как бы и не было. Занятия шли своим чередом, так что он имел лишь самое смутное представление о происходящем. Хотя муниципальная трансляционная сеть, Дабл-ю-Эн-Уай-Си, WNYC, ежечасно передавала сводки новостей, десятилетия скудного на события космического путешествия выработали унылый стандарт, делавший эти передачи пустыми и бессодержательными. Всю серьезную информацию, которую Крису удавалось добыть, он получал от сержанта Андерсона, но и она не отличалась обширностью, поскольку сержант теперь редко бывал дома; он был занят укреплением плацдарма на Рае. Тем не менее, Крис кое-что узнал, подслушав несколько разговоров сержанта с Карлой:

— Они хотят, чтобы мы помогли им провести индустриализацию планеты. На первый взгляд, это просто, но загвоздка в том, что у них феодальный строй — шестьдесят шесть тысяч человек, которых они называют Избранными являются, по сути, единственными землевладельцами. Им принадлежит огромное количество крепостных — никто никогда не давал себе труда их сосчитать. Архангелы хотят, чтобы все оставалось так же, даже после создания тяжелой промышленности.

— Звучит невероятно, — сказала Карла.

— Это невозможно, в чем они убедятся, когда мы закончим работу. В этом-то вся проблема. Мы не имеем права менять общественный строй планеты, но не можем выполнить контракт, не дав толчка революции — долгой, медленной, но революции. И когда сюда впоследствии заявится полиция и выяснит это, нам придется отвечать за нарушение условий контракта.

Карла мелодично рассмеялась.

— Полиция! Дорогой, неужели это слово для тебя — ругательное? А ты кто? Сколько веков должно пройти, прежде чем ты привыкнешь к этому?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — нахмурившись, произнес Андерсон. — Да, правда, я полицейский. Но я не земной коп, я г о р о д с к о й полицейский, в этом-то вся разница. Ну, ладно, поживем — увидим. Что у нас на обед? Мне нужно уходить через полчаса.

Гроза, как и было обещано, не стихала. Когда представлялся случай, Крис наблюдал, как распаковывают и готовят к отправке механизмы, а потом сопровождал их в доки, расположенные по периметру города, за пределами которого постоянно плавали и ползали яркие болотные вездеходы колонистов Рая. Отличаясь разнообразных цветов и размеров, вездеходы имели одинаковую конструкцию: большой цилиндр из какого-то прозрачного материала, скрепленный металлическими ребрами и снабженный с обеих сторон гусеничными лентами с такими большими грунтозацепами, что они могли служить лопастями, когда почва становилась особенно жидкой. Оболочка была герметичной, но Крису казалось, что подобное устройство вряд ли сможет двигаться по воде, даже если снабдить его винтом; в такой ситуации оно, самое большее, могло только удержаться на плаву, передавая радиосигналы с просьбой о помощи. Для этой цели вездеходы были густо усеяны антеннами. Похоже, они скорее предназначалось для защиты от воды, чем для плавания в ней.

Как будет существовать в этих болотах хоть какая-то промышленность? С другой стороны, Крис не мог себе представить, как аграрное общество могло выжить среди этих беспрерывных ливней. К тому же, площадь выступающей над водой суши на этой планете была очень мала. Но затем он припомнил кое-что из истории колонизации Венеры, где пришлось столкнуться с подобными проблемами. Там сельское хозяйство постепенно переместилось под воду; но это требовало огромного количества энергии, и людям Рая было еще не под силу. Похоже, они питались преимущественно рыбой и растущими в трясине водорослями.

Крис как можно внимательнее прислушивался к разговорам колонистов в доках — не к разговорам на английском с жителями города, эти беседы касались технических вопросов и были малоинтересны, — а к тому, что колонисты говорили друг другу на своем наречии. Этот язык представлял собой тягучий вариант русского, ныне мертвого универсального космического языка, с которым Отцы Города познакомили Криса в первые дни его обучения. Усвоить такой сложный язык, тем более на борту города, где им пользовались редко, было невероятно трудно. Возможно поэтому, колонисты, чрезвычайно осторожные даже в разговорах между собой, не опасались всерьез, что кто-то из жителей города может им владеть. Все они были убеждены, что их история восходит ко времени, когда городов-бродяг не было и в помине. Кому же могло прийти в голову, что их может понять подросток, торчавший у причалов и разинув рот глазевший на катера.

Из обрывочных слов колонистов и замечаний Андерсона, который появлялся дома все реже и реже, Крис постепенно сложил довольно ясную картину. Будь он гражданином, он мог бы прямо попросить у Отцов Города текст контракта, но пассажиры такого права не имели. В общих чертах, однако, он уловил, что Архангелы предложили создать экономику типа венерианской, с подводным сельским хозяйством и животноводством, на основе передаваемой по радио энергии, вроде той, что держала в воздухе городские Жестяные Кэбы. Городу предстояло прорыть в зыбучей трясине каналы для осушения почвы и построить генераторно-передающую станцию. Необходимо было также использовать предприятия города для обогащения необходимых энергосодержащих металлов, в основном тория, изобилие которого на планете превосходило возможности Рая по его переработке. Архангелы рассчитывали, что после модернизации экономики у них появятся свои обогатительные фабрики, и они смогут продавать чистые металлы другим планетам. Работу они собирались оплачивать германием, хотя очищать его тоже было очень непросто. Межзвездной торговли колонисты не вели и бро-долларов у них было меньше, чем монет в хорошей нумизматической коллекции.

После того, как вся техника, выгруженная на планету, с грохотом и хлюпаньем исчезла в вечной буре, отлучки сержанта Андерсона стали более продолжительными, а число колонистов в доках резко уменьшилось. Теперь к вечеру каждого дня, когда Криса отпускали из школы, он мог увидеть лишь несколько болотных вездеходов — непонятно почему называемых лебедями, чьи владельцы пытались выменять у жителей города какие-нибудь инопланетные редкости для своих дам. Эта торговля тоже быстро шла на спад, так как отдельным горожанам деньги были ни к чему, а лорды и франклины Рая мало что могли предложить на обмен. К огромному огорчению Криса, новая информация была теперь для него почти недоступна.

В этой безвыходной ситуации его осенило. Он все еще таскал с собой маленький дешевый складной нож с вделанным в рукоятку крошечным компасом, последний из тех немногих подарков, которые отец был в состоянии ему сделать. На Рае этот ножик вполне можно превратить в предмет обмена. Как ни больно было Крису расставаться с этой вещицей, напоминавшей о доме, он перестал колебаться, узнав, что сержант Дьюлани и его собственный опекун занесены в официальные списки пропавших без вести.

Он дождался лорда из шестиместной лодки, разочарованного неудачной сделкой, и приблизился к нему, держа на ладони раскрытый нож.

— Господин!

Высокий, дородный мужчина с лицом мрачным, как одна из вечных туч его планеты, остановился как вкопанный и глянул на Криса сверху вниз.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: