- Конрад… я случайно оказалась в той гостиной. Мне просто стало плохо, и я вышла подышать воздухом, - не глядя, произнесла тихим голосом. – А остальное подстроили.

- Я знаю, - так же тихо ответил он, остановившись рядом. – Я не поверил ни одному слову леди Айвори.

В экипаже мы молчали, только когда почти доехали, Монтеррей вдруг довольно улыбнулся, скользнув по мне взглядом. Щекам стало жарко, а по спине пробежали мурашки.

- Ты первый раз назвала меня по имени, - я сначала даже не поняла, о чём он, а потом вспомнила.

Ответить не успела, карета остановилась, и граф коснулся ладонью моей щеки.

- Иди, милая, а то тебя искать будут. И помни, я вернусь. Вернусь, чтобы ты стала моей женой.

В совершенно растрёпанных чувствах я переступила порог дома. Папа читал газету в гостиной.

- Лорелин? Где ты была? – он окинул меня недоумённым взглядом и нахмурился.

- Гуляла, - было совершенно всё равно, как он отнесётся к моему долгому отсутствию.

- Одна?

- Хуже мне уже не будет, папа, - немного резко ответила я, пожав плечами, и начала подниматься по лестнице.

Он даже не спросил, почему я столь странно одета. Ну и ладно…

- Тебе какое-то письмо пришло! – услышала я его голос.

Сердце ёкнуло. Только один человек писал мне письма. О, господи, этого не хватало! Складывается впечатление, что меня испытывают на прочность, сколько могу выдержать и как долго. Я открыла дверь в комнату и переступила порог. Белый конверт лежал на тумбочке. Некоторое время я просто смотрела на него, испытывая безумное желание подойти и прочитать, что там. Но нет, нельзя. Я просто не могу!.. Именно потому, что этого так хочется. Медленно приблизившись к тумбочке, будто на ней лежала ядовитая змея – в какой-то мере так оно и было, - я взяла конверт, постаравшись, чтобы рука не дрожала. Пальцы чесались, так хотелось надорвать плотную бумагу и увидеть знакомый почерк. Перед глазами мелькнула Падающая Башня, семёрка Мечей и перевёрнутая двойка Кубков. Всё ясно. Прикусив губу, я взяла за уголок конверта и резко дёрнула. Зажмурившись, сдерживая слёзы, рвала письмо на мелкие кусочки, понимая, что ставлю окончательную точку в этом странном эпизоде моей жизни. Собрав обрывки, я бросила их в камин, глядя, как языки пламени пожирают моё прошлое.

- Ты опоздал… слышишь, опоздал… - шептали губы, а глаза невидяще смотрели на пляску огня. – Я не твоя, ты не мой. Прощай.

Не успела я вытереть мокрые щёки, как в дверь робко постучались.

- Мисс, там вас миледи просит, - горничная стрельнула любопытным взглядом на пустой поднос, потом перевела взгляд на моё заплаканное лицо.

Не отвечая, я сорвалась с места, почти бегом покинув комнату. Папа и доктор как раз спускались по лестнице.

- Лори, мама отдыхает! – успел крикнуть папа, но я не обратила внимания на его слова.

Мама хочет о чём-то поговорить. И кажется, начинаю догадываться, о чём… У спальни я на мгновение замерла, успокаивая дыхание, потом тихо открыла дверь.

Мама выглядела совсем плохо. Лицо цветом почти сливалось с подушкой, волосы тусклыми прядями разметались по плечам, а на кружеве ночной рубашки виднелись зловещие бурые пятнышки. Но едва я появилась на пороге, она повернула голову и слабо улыбнулась.

- Лори, милая… - я едва расслышала тихий, шелестящий голос. – Как я рада тебя видеть…

- Мамочка, - присев на кровати, я сжала сухую, горячую кисть. – Как ты?

- Я умираю, милая… - мама на мгновение прикрыла глаза. – Нет, не возражай, мне лучше знать. И не надо плакать…

- Не надо было тебе ездить на этот приём, - прошептала я, уже особо не заботясь, что она подумает о моей проницательности.

- Лори… - мама пристально посмотрела на меня, потом окинула внимательным взглядом мой наряд. – Я уже видела это платье…

Предательский румянец на щеках красноречиво свидетельствовал о правильности догадки.

- Значит, вот как… - она на мгновение прикрыла глаза. – Ну что ж, тогда мне следует рассказать тебе совсем немного… Я боялась, всю жизнь боялась, что и тебя не минует чаша сия, я не хотела тебе такой судьбы… Когда-то я отказалась брать на себя такую ответственность, и не взяла карты, но взамен пришлось пообещать, что если ЭТО придёт к тебе, не препятствовать и не запрещать. Кто привёл тебя на этот путь?..

- Учитель, - тихо ответила я, не глядя на маму. Почему-то в груди была пустота, ни удивления, ни злости или растерянности. Где-то внутри я знала, что когда-то мама тоже коснулась колоды Таро. Ещё в тот вечер, когда она села за мой стол, и я увидела её судьбу.

- Да, сны… - она кивнула, и бледные губы снова тронула слабая улыбка. – Он говорил мне… предупреждал… Теперь я расплачиваюсь…

- Мама, нет, это я виновата! – непрошеная слезинка всё-таки скатилась по щеке. – Просто… просто всё так нелепо, запутанно… Я не знаю, что мне делать, чтобы спасти тебя!

- Следуй своим путём, дорогая, - тонкие пальцы легли на мою ладонь. – И не думай больше обо мне. Это жестокий урок, но нужный. Пришло время взрослеть, Лори. И справляться со всем самой.

- Я не должна думать о Деймоне! – не сдержавшись, выкрикнула я. – Поэтому ты заболела! И надо было отказать Блэкхоуку, несмотря ни на что! Может, ты бы выздоровела… - уже тише добавила я.

Мама покачала головой.

- Старшие Арканы никогда не врут, - её голос снова упал до шёпота. – Иди, милая… и не плачь по мне, я всегда буду с тобой рядом…

Это было выше моих сил. Задыхаясь от рыданий, я выбежала из комнаты, желая оказаться как можно дальше отсюда. Господи, по-моему, последний раз я так много плакала в глубоком детстве, когда впервые увидела мёртвую птичку. Ладно, слезами не поможешь, посему удалось кое-как успокоиться и позвонить горничной. Надо переодеться, да и есть хотелось. Вяло поковырявшись в том, что принесла Бетти из кухни, я вдруг замерла: на улице послышался стук колёс. Осторожно приблизившись к окну, я убедилась в правдивости догадки – из экипажа выходил Блэкхоук. От встречи не отвертеться, разве что вылезти из окна, рискуя свалиться со второго этажа и поломать ноги. Ну и ладно. Не накинется же он на меня прямо в гостиной, а ехать с ним я откажусь категорически. Хватит на сегодня приключений, да и вечер уже скоро.

Обед с женихом прошёл сносно, присутствие папы вынудило Блэкхоука вести себя безупречно, без всяких намёков и двусмысленных фраз. Но к сожалению смотреть ему никто не запрещал, и приходилось прикладывать усилия, чтобы не вздрагивать и не ёжиться – от его пронзительного, пристального взгляда хотелось спрятаться под стол. Конечно, прежде чем откланяться, лорд Блэкхоук изъявил желание завтра прогуляться со мной. Не пригласил, не спросил, хочу ли я, а просто уведомил, что в двенадцать он за мной заедет и будет счастлив отвезти на ланч в недавно открывшееся кафе на Оксфорд-стрит.

- Там подают восхитительный кофе и просто потрясающие сдобные булочки с джемом, - непринуждённо улыбнувшись, добавил он.

- Благодарю, - кратко ответила я, опустив взгляд.

Не хочу, чтобы он видел моё отношение к его предложению. Всё равно ведь это ничего не изменит. После ухода гостя я поднялась к себе, и некоторое время честно пыталась посидеть за книгой, но время шло, за окном темнело, а строчки мешались перед глазами, и в голове бродили безрадостные мысли. В доме царила тягостная тишина, даже из маминой спальни не доносилось ни звука – наверное, она уже уснула. Часы пробили восемь, и я поймала себя на том, что вот уже четверть часа сижу, бездумно уставившись в камин, а забытая книга лежит на коленях. Спать ещё не хотелось, но и находиться дома тоже стало вдруг невмоготу. Поехать к Элис? Она начнёт расспрашивать, а я не настроена на разговор. Больше близких подруг у меня в Лондоне не было, а просто отправиться гулять по улицам – слишком рискованно. Мало ли что может случиться, даже в благополучном Мэйфейре. Разве что…

От мелькнувшей мысли я замерла, потом слегка улыбнулась и пожала плечами. Собственно, почему бы и нет? Помнится, как-то граф Монтеррей приглашал к себе, посмотреть на библиотеку… Правда, уже девятый час, но он завтра утром уезжает, и когда ещё я наберусь смелости вот так заявиться в гости. Быстро накинув тёплый плащ, подбитый мехом – ночью уже случались первые заморозки, вот-вот пойдёт снег, - я выскользнула из комнаты, и тихо спустилась вниз. Камин в гостиной едва теплился, и в холле царил густой полумрак. Меня никто не заметил, я спокойно вышла на улицу, и минуту спустя уже поймала экипаж – хотя дом графа располагался недалеко, идти пешком не рискнула.