И каждый раз Кира улавливала особые колебания там, где творилась магия. Иногда она даже могла видеть небольшие блики, как это было с ловушками возле порталов.

И теперь, глядя на полного юношу, корчившегося от желудочных спазмов, она сказала:

— Да какое же это волшебство? Съел он что-то или выпил. Отравился, одним словом. Не знаю, чем вы это лечите, но в моем мире подошла бы и обычная зола из камина.

Тогда на нее посмотрели с изумлением и недоверием, но последовали совету. И ближе к вечеру Фрид показался в таверне, где его появление было встречено громкими одобрительными выкриками и отмечено настойкой.

С тех пор Киру стали звать Ясно Видящей. И местные жители вкладывали в эти слова иной смысл, чем земляне. Девушка не могла предсказывать ни прошлого, ни будущего, но очень хорошо разбиралась в настоящем.

Дело дошло до того, что почти в любой затее требовалось ее обязательное участие. Например, как найти место под новый колодец? Специальная волшебная смесь, которая указывала на нужные координаты, закончилась. Дороги не растаяли. А в колодец старику Прусу свалилась огромная птица. Он не заметил этого вовремя и вода испортилась. Ему надоело брать воду у соседей и в приступе старческого маразма он потребовал у общины вырыть ему новый. Все бы ничего, да только не знали, где рыть.

Кира вспомнила, как Римма Мордехаевна рассказывала ей о забавах с ивовыми прутиками. Чем черт не шутит? Нашли похожее дерево и гурьбой ходили, вооружившись ветками, по участку ворчливого Пруса. В конце концов, ориентируясь по их движению, выбрали место.

Сутки жгли костры, чтобы земля оттаяла, и выкопали новый колодец за один день.

Семейство почетного Таира гордилось тем, что приютило столь необычную девушку. А Кара, подмечая интерес сына, уже втайне строила планы о свадьбе и внуках.

— Что ж ты все топчешься, не знаешь как подойти? — как-то сказала она сыну.

— Да не хочет она, все на шутки сводит, не принимает меня всерьез, — угрюмо отвечал Брен. С матерью было бесполезно спорить или что-то скрывать от ее проницательных глаз.

— Дык твой отец тоже все топтался, пока его не взял и не надоумил кто-то. Ухаживай за ней, подарки дари и покажи, что ты настоящий мужчина.

— Она живет с нами. Что скажут люди?

— А ты на людях и ухаживай, а не тайком бегай в ее комнатку. Видела я, как ты стоишь у дверей и глазеешь на Киру.

Брен спрятал покрасневшее лицо. А ведь действительно, когда ему было невмоготу, он вставал среди ночи и просто смотрел на ее прекрасное лицо.

С тех пор он дарил девушке подарки, садился рядом с нею в трактире, помогал с тяжелой работой, за что над ним подтрунивали сестры. Но все в деревне знали, что он добивается расположения Киры.

Лана белела от злости. И ее рыжие волосы, казалось, полыхали на голове. А когда Кира появилась в прекрасной меховой накидке, просто дошла до точки кипения. И невзначай уронила угли на шикарный мех.

Кира расстроилась. А Брен обнял ее за плечи и сказал:

— Не повод для печали, птичка. Самой красивой девушке не нужны меха, чтобы оттенить ее красоту.

И хмуро глянул на злорадствующую Лану, которой упоминание о превосходстве соперницы испортило удовольствие от мелкой мести.

Однако следующим же вечером, когда мужчины вернулись с охоты, он на глазах у всех бросил к ногами Киры кучу тушек пушных зверьков и сказал, что она может сделать себе столько накидок и таких расцветок, которые только пожелает.

— Наш братец настроен очень серьезно, — смеялась Леа. Девушки были на кухне и готовили обед.

— Я никогда не давала повода думать, что он может на что-то рассчитывать, никогда не подавала знаков, — оправдывалась Кира.

— Он не нравится тебе? — лукавые ямочки проступили на щеках девушки.

— Он очень симпатичный молодой человек.

— И очень трудолюбивый, и спокойный, и надежный, — Леа нахваливала брата, Таи только усмехалась, нарезая овощи.

— Да-да, конечно.

— И он лучше все сделает сам, чем прибегнет к магии.

— А это еще почему?

— Он не любит волшебства.

— Странно, — удивилась Кира. Здесь все так или иначе подпитывалось магией.

— Ничего странного. Когда-то ему встретилась на базаре Провидица. И он решил узнать, уготована ли ему выдающаяся судьба. На что получил ответ — к его гибели будет причастен кто-то из каст, обладающий силой и весом в Веретене Миров. Вот с тех пор он стороной обходит всех, кто принадлежит к кастам, ну и заодно старается не использовать волшебство.

Кира поежилась. Никогда бы не хотела знать свою судьбу. Как или когда она умрет. Тогда вся жизнь была бы отравлена ожиданием страшного момента.

Наступала весна. Как ни странно, в этом мире встречали ее приход так же весело, как и на Руси.

На проталинах зацвели первые ярко-желтые цветы. Девушки собирали их и украшали букетами входы в жилища. Птицы щебетали вразнобой и от этого гомона иногда начинала болеть голова.

Деревья выпустили первую листву. Молодая зелень заигрывала с солнечными лучами, запутывавшимися в ветвях.

Дети с визгом пускали кораблики по ручьям, которые стекали в долину с невысоких холмов. В каждую лодочку клали записку с желанием. Тот, чей кораблик вырывался за пределы деревни, был настоящим счастливчиком, потому что считалось, что его желание обязательно исполнится.

Кира тоже тайком пустила свое маленькое самодельное суденышко. На листке бумаги она нацарапала: «Обрести свою судьбу». Сейчас ей казалось, что она почти осела, почти могла назвать эту милую деревушку своим домом. Но иногда ее взгляд с тоской обращался к небу, где таинственные разноцветные полосы растекались, словно небрежно пролитая радуга. И она вспоминала Аргуса. Несмотря на то, что в последний раз она видела, как он тащил к себе в комнату вульгарную девицу, в ее сердце этому мужчине был отведен маленький кусочек. Его удивительные синие глаза иногда снились ей по ночам. Она вспоминала хищный профиль, хитрый прищур, ироничную ухмылку. И не могла не признаться, что скучает за всем этим.

Но если они встретятся вновь, он опять уведет ее силой, отдаст своим нанимателям, не моргнув глазом.

Ее кораблик несся стремительно, а она шла вдоль ручья, наблюдая, как прозрачные воды увлекают все дальше ее просьбу, за пределы жилых домов, в дремучие дебри леса.

Брен нашел ее на опушке. Она прислонила к лицу руку козырьком, чтобы спрятать глаза от солнца. Взгляд ее терялся в густых чащах. Она была необыкновенно хороша.

— Кира, — позвал он ее тихо, выводя из задумчивости. Она встрепенулась, слабая улыбка скользнула по нежным розовым губам. Брен почувствовал, как быстрее забилось сердце. Столько тепла было в ее взгляде, в голосе. Он подавил преследовавшее его почти постоянно желание обнять ее.