Рысь тяжело вздохнула, всем видом показывая, как ей трудно общаться с такими тупицами, как род Орла. Но все же разъяснила:

– Шаман совершил обряд притяжения хулгу к вашему роду, люди с птичьими именами. Потому чудище никуда и не ушло, когда вы взялись за поиски. И никуда теперь не уйдет, пока либо вы его не поймаете, либо оно вас всех не сожрет. Доступно объясняю?

– Доступно, – кивнул Кулик и без замаха треснул шамана своим посохом по спине. – Ах ты тварь, да ты хуже хулгу!

Его оттащили прочь.

– А что я должен был делать?! – заорал Зубр в лицо Кулику. – Вы и так на свой род навлекли хулгу, так и помирайте все от него! А тут недалеко мой род, и он должен жить!

– Разумно, – кивнула Рысь, не повышая голоса, но слова ее прозвучали четко среди общего гвалта и ругани в адрес Зубра. Все как-то разом притихли. – И вы при этом не поняли главного, люди с птичьими именами.

– Зови нас родом Орла, – предложил Кулик, поморщившись от ее уничижительного «люди с птичьими именами».

– Род Орла, – нехотя поправилась Рысь. – Главное здесь то, что Зубр произвел шаманский обряд против хулгу. И значит, сам он не хулгу.

3.

Кулик прошелся туда-сюда перед Рысью и только затем повернулся к ней и спросил:

– Шаман не хулгу, Посвященный не хулгу. Кто тогда хулгу?

Рысь показала ему открытую ладонь, что означало: «Погоди».

– Мы выяснили – эти двое точно не хулгу. Уже неплохо.

– Думаю, хулгу – Ястреб, – внезапно сказал Посвященный, ковыряясь своим наговоренным кинжалом в зубах. Вообще, так с обрядовым оружием себя не ведут, но кто ему скажет? Его кинжал, ему страдать, коли тот обидится и предаст в нужную минуту. Хотя, кто знает, может подобным обращением Посвященный как раз мстил своему оружию за то, что не помогло в схватке с хулгу.

– Почему я? – удивился Ястреб.

– Да все проще простого, – лениво пояснил Посвященный. – Оба убийства произошли, когда тебя не было.

– Немудрено, – отозвался Кулик. – Ястреб всегда где-то шляется по лесам. Сидя дома, дичь не добудешь. А без дичи что класть в родовой котел?

– А в тех местах, где мы с хулгу дрались, разве много водится дичи? – усмехнулся Посвященный. – Прокляты те места. Наверное, хулгу Ястреба уже возле селения подкараулил, сожрал, превратился в него и пошел к разрушенному мосту. И меня в живых оставил, чтобы вроде как был свидетель, что он человек.

Рысь фыркнула.

– Вот уж кто совершенно не может быть хулгу, так это Ястреб. Он так визжал, когда увидел мертвую девочку, так звал вашего предка Орла…

Щеки Ястреба, покрытые загаром, запылали румянцем. Впрочем, родичи не спешили его высмеивать, справедливо посчитав, что при виде ожившего мертвеца многие бы повели себя совсем не как герои. Одно дело – нормальный враг, другое дело – нечто, восставшее из могилы.

– И что? – пожал плечами Посвященный.

– Да то, что для хулгу нет разницы, мертвяк или живой перед ним. Он ходячих мертвецов воспринимает, как само собой разумеющееся. Вы же не визжите с испугу при виде воробья?

– Так ни к чему и не пришли, – вздохнул Кулик. Рысь с упреком посмотрела на него.

– Почему же? Мы точно узнали, что среди вас трое не хулгу. Уже неплохо. Что еще посоветую: никогда никуда не ходите поодиночке. Следите друг за другом и не стесняйтесь быть подозрительными. Все должны понимать, какая угроза над родом. Поняли? И вот вам мой дар.

Она протянула шар из обожженной красной глины размером с яйцо куропатки Кулику. Тот осторожно взял его и посмотрел на Рысь, всем видом вопрошая, что это за штука и зачем нужна.

– Четверо Посвященных не справились с вашим хулгу. Я попробую справиться. Но я живу на острове и переселяться в ваше птичье селение не собираюсь. Потому, как опознаете хулгу, разбейте это яйцо. Пойдет белый вонючий дым, я его или увижу, или почую и приду на помощь, убивать хулгу. А теперь мне пора идти. Ястреб?

– Чего?

– Пойдем, проводишь меня.

Рысь поднялась, и только тут Ястреб заметил, что она некрепко держится на ногах. Далее, когда она повернулась к нему и закинула на лицо череп медведя, он успел заметить, как она закусила губу, явно претерпевая сильную боль.

Ястреб мгновенно вспомнил, что, когда островной дух протянул глиняный шар Кулику, рукав ее льняной рубашки слегка отошел, оголив локоть. Там виднелся зловещий черно-синий след. Именно туда впилась своими ногтями Совка, когда ее упокаивали на острове.

Охотник втянул запах, ощутив идущее от ран ядовитое испарение. Рысь перехватила его взгляд и одним выражением глаз попросила молчать. Ястреб понимающе кивнул и просто встал рядом.

– Я провожу тебя.

Глава 6. Бег по кругу

1.

Они вышли из селения и некоторое время двигались по тропке рука об руку. Но за первым же поворотом, когда им в спины перестали смотреть родичи, Ястреб сгреб Рысь и взгромоздил себе на плечи. Та не особо сопротивлялась, даже села удобнее, болтая ногами. Охотник упрекнул свою ношу:

– И какая нужда переться к нам раненой? Для бестолковой беседы?

– Я увидела Посвященного и шамана. Многое стало понятным. Многое непонятным, – таинственно сообщила Рысь.

– Чего с рукой? Отвалится теперь?

– Нет. На Кладбище Шаманов есть теплые целебные ключи. Схожу туда пару раз – и все пройдет.

– Корни попутно…

– Да помню я про твои корни, помню. Тут другое дело есть. Пока тебе одному говорю, держи себя осторожнее и с шаманом, и с Посвященным.

– Они все-таки могут быть хулгу? – недоуменно спросил охотник.

– Они люди. Но зреет у меня мысль, что неспроста хулгу появился.

Ястреб остановился. Поднял глаза вверх, посмотрел в лицо Рыси. Та сняла личину и озирала окрестности, глубоко задумавшись.

– Ничего не понимаю.

– Я тоже, – похлопала она Ястреба по плечу и сказала, чтобы шел дальше.

Они некоторое время молчали, но едва Ястреб начал заворачивать в сторону реки, где был остров Рыси, та внезапно попросила идти к месту столкновения хулгу с Посвященными.

Через некоторое время они добрались до полянки у разрушенного моста. Тут Рысь соскочила со спины Ястреба, откуда только силы взялись – сразу же принялась нарезать круги по месту боя, расспрашивая у охотника, где и что было раньше.

Люди из рода Орла похоронили Посвященных здесь же – собственное родовое кладбище было для чужаков запретным. Хоронили быстро, торопясь поскорее уйти с этого нехорошего места. А что оно нехорошее, видно простым взглядом: вокруг так и осталась пыльная угольная чернота, что прилипала к ногам, если пройдешь по ней.

Ястреб внезапно вздрогнул.

– Слушай, а эти, мертвые Посвященные… они…

– Вот это самое интересное в истории, – кивнула Рысь, с полуслова поняв, что он испугался, как бы Посвященные не поднялись со своих могил. – Посвященные заповедуют души Мруне, и никто их тела после смерти не может взять для своих нужд. Ни хулгу, ни злые духи. Но сегодня ночью ко мне в дом приплыл на бревне один из Посвященных. Мертвяк.

– Это был не настоящий Посвященный, так? – догадался Ястреб.

Про подробности схватки Рыси с мертвяком он не стал расспрашивать. Раз она тут и вполне живая, значит, схватка прошла успешно. Еще немного поразмышляв, охотник добавил:

– Наверное, одной очень скучно жить, да и опасно. Без надежного мужчины рядом.

– И что ты предлагаешь? – в упор спросила Рысь. Ястреб слегка замялся. Тогда она весело засмеялась и пошла к берегу.

– Я не напрашивался к тебе в дом жить! – беспомощно крикнул Ястреб ей в спину. – Ты так-то девка видная, умная и вообще красавица, даром что волосы порезанные! Но у меня мать больная лежит, не до переселений, и вообще – ты же островной дух!

– И чего если даже дух? – искренне удивилась Рысь, так и не обернувшись.

– Как это чего? – удивился Ястреб. – Знаешь, сколько у нас историй ходит про охотников, которые с духами любились, а потом у них рождались разные чудища?!

Он заметил, что говорит в пустоту: Рысь спустилась по тропке и пропала из вида у самого берега. Ястреб окликнул ее, она не отозвалась. Ястреб подошел ближе и заметил ее спину у самой кромки воды.