– Вот они, – пояснил Филот, передавая данные сюрвейеров лорду-адмиралу.

На планшете возник поток нечитаемого машинного кода; в едко-зеленых строчках было что-то неправильное, как будто цифры шли вразрез со всеми обычными законами математики.

– Что это? – воскликнул Тиберий. – Филот, мы скоро начнем космический бой, у меня нет времени на какие-то информационные диковины.

– Милорд, это мусорный код! – в голосе Филота слышался ужас внезапного понимания. – Язык Темных Механикус!

Тиберий пришел к такому же выводу, когда отвратительные цифры на планшете, казалось, начали группироваться в кластеры. Он почувствовал подступающий страх, ибо уже видел своими глазами, какой урон атака с помощью мусорного кода может нанести тонкому устройству корабельных логических механизмов. На планшете загорелось несколько иконок предупреждения, и он отключил поток шипящих помехами грозных цифр.

– Трон святой, что… – заговорил он.

– Захват цели орудиями! – доложил мастер орудий. Освещение на мостике переключилось на кроваво-красную подсветку боевых постов. – Защитная платформа Гелиотропус три-девять целится в нас.

– Выпущены торпеды! – закричал Филот. – Защитная платформа Арклайт семь-семь выстрелила по нам полным залпом бронебойных снарядов. Фиксирую как минимум девятнадцать штук.

Спустившись по ступеням кафедры, Тиберий бросился к планшетному столу в каменном обрамлении. Иконки, обозначавшие торпедный залп, стремительно преодолевали расстояние между защитными платформами Калта и флотом Ультрадесанта. Мигнули еще шесть платформ, авгуры зафиксировали запуски, и рев сигнальных клаксонов возвестил новые захваты целей.

– Запустить меры противодействия! – скомандовал Тиберий. – Маневры уклонения! Уходим отсюда!

– Так точно, милорд, – ответил Филот, отдавая необходимые команды. Обшивка палубы отозвалась стоном на запуск корабельных двигателей, и с ревом включились двигатели атмосферного маневрирования. Ударный крейсер Космодесанта был гораздо проворнее, чем предполагал его огромный размер, но сейчас он не мог развернуться и отойти в сторону так быстро, как требовала ситуация.

Торпеды мчались к кораблю, и зазвенела сигнализация опасного сближения. Захватившие защитные платформы, кто бы это ни был, свое дело знали, и каждое судно в имперском флоте подверглось атаке целого роя снарядов.

– Приготовиться к удару! – крикнул мастер орудий. – Батареи открыли огонь!

Снаряды размером с целое здание натолкнулись на щиты и взорвались. Мостик задрожал, и Тиберий понял, что под огнем множества батарей, последовавшим за торпедами, щиты продержатся лишь несколько мгновений.

– Нас предали? – предположил он.

– Нет, милорд, – ответил Филот. Подбежав к планшетному столу, он вытащил из того латунный штекер и подсоединил контакт к разъему у себя за ухом. – Не предали, а взломали. Должно быть, у врага есть савант по данным, который знает командные протоколы Ультрамара.

– Девять кругов ада, откуда они его взяли?

– Не знаю, милорд.

Тиберий отбросил вопрос как не имеющий сейчас значения и обругал себя за потерю времени, необходимого на более насущные нужды. Сосредоточившись на планшетном столе, он с отчаянием увидел, что после волны взрывов и чудовищных разрушений, пронесшейся по имперскому флоту, вражеские корабли бросились вперед.

Он обещал Уриэлю выиграть время, но, видя все новые сообщения о повреждениях, появляющиеся на планшетном столе, понял, что не сможет сдержать обещание. Его флот был искалечен: шесть кораблей уже выведены из строя, еще три дрейфуют прочь от линии фронта. Они не сделали ни единого выстрела, а битва уже проиграна. Тиберий открыл вокс-канал связи со всем флотом:

– Всем кораблям: говорит адмирал Тиберий с «Вэ виктус», – произнес он, стараясь говорить со спокойствием, которого совершенно точно не чувствовал. – Приказываю всем капитанам, кто еще может это сделать: выйти из боя. Повторяю, выйти из боя. Отводите свои корабли и перегруппируйтесь в точке сбора Ультима шесть-восемь. Тиберий связь закончил, и да направит вас Император!

С тяжелым сердцем от того, что потребовался такой приказ, он закрыл канал и, посмотрев на Филота, постучал по иконке, изображавшей на планшетном столе Калт.

– Свяжитесь с наземными силами. Предупредите, что на них вот-вот нападут.

Атака на Калт началась с обстоятельного артобстрела, задачей которого было полное уничтожение противовоздушной обороны Нагорска. Когда имперские корабли отступили, флот Хонсу перешел на низкую орбиту и точной наводкой отправил в орудийные батареи вертикальные лучи света, которые пронзали цели, словно огненные копья. Атмосферы у планеты не было, а значит, не было и теплового рассеяния лучей, и результаты получились катастрофические.

Цицерин управлял бомбардировочным орудием «Поколения войны» с мастерством, недоступным даже самым лучшим артиллеристам Имперского флота или Адептус Астартес, и бомбы, посланные по идеальным траекториям, безошибочно попадали в цель. Железные Воины собирались использовать Нагорск, а потому при разрушении требовалась хирургическая точность.

Когда противовоздушная оборона была уничтожена и город оказался открыт с воздуха, к поверхности Калта устремились десантные капсулы, но на этот раз они не оставляли за собой огненных следов. Без атмосферного трения железные снаряды неслись к земле на чудовищной скорости, а за ними следовала армада летательных аппаратов. Тяжелые орбитальные челноки, крупные транспортники и другие суда, которые обычно не сунулись бы в атмосферу из-за угрозы сгореть, сейчас спускались на планету, неся армию Рожденных Кровью и все необходимое для штурма Калта.

Большая часть войск, защищавших город, уже устремилась к Вратам Гиллимана. Любое отделение, оставшись защищать Нагорск, было обречено, и Уриэль не хотел никого просить о такой жертве, когда впереди ждали более серьезные сражения. Но это не значило, что город просто так достанется врагу.

Магос Локард выделил для его защиты полк вооруженных сервиторов и теперь в спешке загружал в их биомеханические мозги базовые протоколы поиска и уничтожения. Сервиторы не смогут адаптироваться к переменчивым условиям битвы, но они не отступят и будут сражаться до последнего. Пятьсот скитариев вызвались добровольцами и приготовились создать вторую линию обороны, которая дополнительно задержит врага.

Первые капсула пробили стеклянную крышу сборочного ангара Септимус Оравия и приземлились точно в том месте, где в свое время совершил посадку первый «Громовой ястреб» с «Вэ виктус». Боевые сервиторы не оценили символизм такого совпадения и просто открыли огонь, едва завидев первого воина в железной броне.

Едкий привкус здешнего смертоносного воздуха, запах раскаленного камня и металла – все это вызвало в Хонсу восхитительно прекрасное чувство предвкушения, едва он покинул десантную капсулу. Высадиться на одну из планет Ультрамара с недобрыми целями – такое удавалось немногим, и он подумал, что бы на это сказали Кроагер и Форрикс.

В огромном ангаре приземлились двенадцать капсул, и воины каждой из них, выбравшись наружу, оказались в самой гуще битвы. Болтеры гремели в почти непрерывной какофонии, освещая ангар дульными вспышками. За Хонсу в зону высадки следовали восемь бойцов: самые жестокие и самые рьяные. Свежерожденный спрыгнул на плиты настила рядом с ним и уже открыл огонь, стреляя из болтера с привычной сноровкой и безошибочной меткостью. Сквозь помехи, внезапно возникшие в искусственном глазе, Хонсу узнал ту же легкость в движениях существа, которой отличался Вентрис, и вспомнил выстрел, едва не стоивший ему жизни и наградивший этим грубым протезом.

Первую волну возглавлял Грендель: его темперамент идеально подходил для шума и ярости таких сражений. При десантировании было не до тонкостей – врага нужно быстро и решительно убрать, оттеснить от зоны высадки и тем самым расчистить путь для подкрепления. Здесь они столкнулись с необычным противником, но у Железных Воинов в арсенале имелось оружие столь сокрушительной силы, что никакое бесстрашие защитникам бы не помогло.