Лондон отпустила задержанное дыхание, судя по всему, чувствуя облегчение от его согласия.

– Спасибо.

Затем она выскользнула из своих маленьких трусиков, скатывая их по попе, по ногам. Ксандер не смотрел ниже. Её ноги, вероятно, были изящными, и у неё скорее всего были маленькие красные накрашенные ногти или что ещё такое же милое. Но он сфокусировал взгляд на её киске и не отводил его. Ага, сладкая розовая плоть, прямо как он представлял. Её складочки были скользкими и слегка набухшими. Но он знал, как сделать её гораздо более готовой.

– Это усмешка пугает меня, – она смотрела на него с лёгкой улыбкой.

Он нырнул между её ног, облизывая губы.

– Так и должно быть, belleza.

Без слов, он толкнул её бёдра в стороны и развёл её складочки большими пальцами. Затем он провёл по её киске языком, слизывая уже пролитые для него соки. Она ахнула, сжала простыни– и он почти на хрен умер. Более чем сладкая, Лондон полностью вызывала привыкание, и он пил её, будто ему всё было мало. Внезапно он подумал, будет ли ему когда-нибудь достаточно. Всё в ней – то, как она изгибалась, тихие стоны из её горла, то, как быстро её клитор затвердел от его языка – это чертовски его возбуждало.

– Вот так, – поощрял он её. – Ты горячая и скользкая, и невероятно вкусная.

Он ткнулся в неё носом, и её запах зажег каждый нерв в его теле.

– Хмм, я собираюсь хранить тебя на моей коже весь день. Я буду помнить каждую секунду этого. И это заставит меня вернуть тебя обратно в постель, чтобы я мог вкушать тебя снова и снова. Кончи на моём языке, belleza.

Она потянулась и просунула пальцы в его волосы, выгибаясь к его рту. Она набухла ещё больше. Лондон собиралась за секунды кончить для него. Её тело напряглось, собираясь, как буря. Он мог чувствовать, как внутри неё сгущаются тучи. Она раскрывалась для него. И когда она сделала это, он словно наблюдал за шоу, удивляясь, как она прекрасна, желая затрахать её до смерти.

И если он растянет это на несколько часов, ему не придётся думать о том, как бесполезен он был в другом и как сильно Хавьер... Не важно. Не надо об этом думать. Зачем беспокоиться, когда Лондон была более увлекательной, чем его жалость к себе?

Используя язык, он провёл им по её маленькому входу, облизывая и проделывая путь к сладкой горошине клитора. Боже, он мог представить её после воска. Вообще-то, он уже знал, что хочет трахать её после сегодняшнего. Он уговорит её обнажиться для него во всех смыслах.

Идея сделала его член ещё твёрже. Он не знал, что это вообще возможно.

– Ксандер! – закричала она, задыхаясь и немного напугано.

Он просто застонал от звука её голоса, но ничто не заставило бы его оторваться от этого вкусного пира, прежде чем он взорвёт её мозг и она распадётся на части.

Но она напряглась, пытаясь зажать его голову своими шикарными бёдрами. Она оттолкнулась и отпихнула его. Что за чёрт? Он причинил ей боль?

– Что не так, belleza?

Она покачала головой.

– Это чересчур, слишком много. Слишком быстро.

Серьёзно? Это только усилило его уверенность в том, что она спала с полными недоумками.

– Так и должно быть. Ощущений будет много, и ты почувствуешь, как это прекрасно.

Он снова опустил голову к её киске, захватывая клитор.

– И это разорвёт меня, – напряглась Лондон. – Я-я не очень хороша с оргазмами.

Не хороша? Кто сказал ей этот бред?

– Я уверен, ты более чем хороша. Кто бы не пытался дать их тебе, он никуда не годился. Я изменю это, belleza. Со мной ты станешь экспертом. Обещаю.

Она всё ещё дышала быстро и неровно, когда Ксандер поцеловал её киску со всей страстью, лаская без ограничений или остановок. Через несколько секунд он снова подтолкнул её к обрыву страсти. Она могла бороться с тем, что для неё незнакомо, но он сделает всё, чтобы это длилось недолго.

– Отпусти себя.

Ни в коем случае она не сможет пропустить приказ в его тоне. Она была слишком сладкой, слишком покорной, чтобы не подчиниться.

– Раскройся шире для меня.

Разумеется, она сделала то, о чём он просил. Как только у неё не стало никакой защиты от его исследующего языка, он добавил палец. Она следовала его приказам. Проклятье, она была узкой, и его палец чувствовал, как его зажали узкие тиски её стенок. Чёрт, насколько она была узкой? Как долго это будет продолжаться? Или у всех её прошлых бойфрендов были члены-карандаши?

Вопросы крутились в его мозге, пока она не закричала от вершины экстаза, и её киска не запульсировала на его пальце. Он попытался добавить второй, чтобы потереть её точку G и усилить оргазм, но, проклятье, он не смог вбить его внутрь. Так что он потёр одним пальцем, наслаждаясь видом и ощущением её тела, извивающегося от удовольствия, которое она не могла вместить. Её лицо пылало, и каждый роскошный изгиб её тела приподнимался от силы взорвавшегося оргазма.

Наконец, её тело отпустило смертельный захват на его пальце, и он поднял голову, когда она неровно выдыхала. Боже, она выглядела прекрасно, покрасневшая и взъерошенная, слегка вспотевшая и ошеломлённая. Полностью насытившаяся. Его сердце вышло из-под контроля – то, что не случалось с ним годами. Ксандер вдруг понял, насколько пресытившимся он стал, но с Лондон всё было похоже на то, будто он испытывал всё снова, как в первый раз.

Насколько, чёрт возьми, сильно ему это понравилось?

– Как ты себя чувствуешь, belleza? – промурлыкал он.

– Я жива? – она едва успела это сказать, прежде чем её глаза начали закрываться, и она обмякла под ним.

Он засмеялся, пока медленно вытаскивал палец, и облизал его дочиста. Проклятье, он должен снова полизать её, прежде чем двигаться дальше. Он поцеловал дорожку вверх по её телу.

– О, да. Но ты будешь думать иначе к тому времени, как я с тобой закончу.

Ксандер видел, как улыбка скользила по её лицу, когда он потянулся в карман за презервативом, затем расстегнул молнию. Глаза Лондон расширялись с каждым дюймом кожи, которую он обнажал. Когда он снял всё и встал перед ней полностью голым, она прижала руку ко рту, как девственная дева из прошлого.

Всё внутри него застыло. Девственная дева. Это вообще возможно?

Мысли закрутились в голове, когда он обдумывал это снова и снова. Блять. Вот поэтому она так не привыкла к поцелуям, или к тому, что мужчина ласкает её киску? Поэтому она казалась такой нервной? Поэтому она ощущалась такой узкой вокруг его пальца?

Кусочки паззла встали на место, и он перекатился на спину, не моргая уставившись на выбеленный потолок. Чем больше он об этом думал, тем больше понимал, что догадался правильно. Ох, блять! У него было не много правил по жизни – не переманивать жён или подружек приятелей, не оставаться дольше, чем на ночь или две – но самое важное – никаких девственниц. Они хотят большего, чем он может дать. Нет, они ждут этого. Запутанная ответственность повсюду – это то, чего он не хотел.

Но Лондон... он хотел её так сильно. Насколько действительно важно это правило?

Застряв между логическими размышлениями и пульсирующим членом, он перекатился на бок и пристально посмотрел на неё.

– Ты девственница?

Ладно, постановка вопроса оказалась не такой гладкой, как он планировал, но он донёс свою мысль. Он также получил ответ, как только она начала краснеть.

– Э-это не важно.

– Значит, да.

О, чёрт. Что теперь?

Ксандер сел и тяжело вздохнул. Остаться или уйти? Встать или надеть резинку? Он чувствовал взгляд Лондон на своей спине, затем она села рядом с ним, сжимая одеяло на обнажённой груди. Мысли разбегались. Он не собирался забывать её, или переставать хотеть, в ближайшее время.

– Не то, чтобы я хранила её для кого-то или для чего-то важного. Я... просто не могла прийти к этому быстрее. Я действительно хочу... ты знаешь… Эм, заняться сексом.

Она мягко коснулась рукой его бицепса, и он почувствовал, как её прикосновение встряхнуло его до самого члена. Он всё ещё пульсировал в знак протеста. Сукин сын.

Он покачал головой. Если она не может заставить себя сказать слово "трахаться", она действительно не готова сделать это. Он выпрямился и встал, быстро запрыгивая в свои боксеры и брюки.

Он оглянулся на неё, такую взъерошенную и мягкую, её губы были опухшими, щёки всё ещё пылали, и он ругал себя последними словами. Он не должен оставлять её одну. Мысль о том, чтобы никогда не обладать этим ртом, никогда не попробовать снова её розовые складочки, никогда не погрузиться внутрь неё, чертовски его раздражала. Но эта девушка заслужила больше, чем секс на раз. Она заслуживает верности. Ксандер слишком хорошо знал себя; он не был мужчиной, который дал бы ей большее, чем хорошо проведённое время.

– Ты говоришь нет? – она выглядела преданной. – Почему моя девственность важна для тебя? Это не проблема.

– То есть ты просто пытаешься избавиться от неё, и я подхожу? – он поднял бровь.

Он должен был почувствовать облегчение, что ей просто был нужен член, и он вовремя появился. Возможно, такая девушка в конце концов не привяжется. Но он чувствовал не облегчения. Скорее раздражение. Абсолютную ярость, на самом деле. Такую сильную, что это застало его врасплох. Где-то внутри он не мог вынести мысли, что она хотела только его пенис. Он хотел, чтобы она хотела его самого.

Ксандер провёл рукой по волосам. Это не имеет никакого смысла. Невероятно. Она лишила его способности рационально мыслить. Возможно, он позволил всем этому дерьму с Хавьером пустить его логику под откос. Возможно, он чувствовал себя настолько бесполезным, что хотел значить что-то для того, кого он трахает.

И, возможно, он просто сошёл с ума.

– Да, – признала она. – Ну, сперва. Но ты очевидно действительно хорошо во всём разбираешься. Я имею ввиду секс и всё прочее. - Она покраснела. – Ты забавный и милый, и сексуальный. Ты мне понравился. Почему нет?

Почему нет? Хороший вопрос. Она не казалась прилипчивой. Не похоже, что она достаточно о нём знает, чтобы интересоваться им из-за его денег. Он полностью мог понять её, что в двадцать с лишним лет она чувствует упущение, потому что не испробовала секс. Чёрт, он бы чокнулся через пару дней.