– Если бы Логан не был на миссии, он бы хотел, чтобы ты это сделал. Как и я. Ката с нами. Джек, Дик и Тайлер уже готовы вмешаться. И жена Дика, Кимбер, она медсестра. Она может помочь нам, если мы столкнёмся с чем-то медицинским. Люк и Алисса Треверсоны пообещали тебе отличную еду из "Бонжур".

– Прекрасно. Только убедись, что спрятала вино, – Ксандер усмехнулся, хотя это было совсем не смешно.

Он чертовски устал видеть, как Хавьер топит себя в бутылке.

– Сделаю. Я нашла дом, который, я думаю, ты полюбишь. Офисы, о которых ты просил, также должно быть легко найти. У меня есть несколько идей. Ты можешь проверить их завтра, пока один из больших мальчиков будет нянькой.

– Хавьеру это понравится...

Сарказм пропитывал его голос.

– Офисы или няни?

– Вероятно, и то, и другое. Но это его проблема. Если бы он потрудился вытащить голову из задницы, где она была весь прошлый год, ничего из этого бы не случилось.

Тара издала сочувствующий вздох.

– Я сегодня получила е-мейл от Логана. Он будет дома через неделю или около того и пробудет какое-то время в отпуске. Хантер устраивается на своей новой послевоенной работе с Джеком и Диком в "Оракуле", но я уверена, он сможет хоть иногда находить несколько часов. Эти двое добьются, чтобы разум Хавьера сосредоточился на физиотерапии и выкинул всё, что бы его ни съедало.

– Терапия пойдёт ему на пользу. Спасибо, Тара. Я действительно не знаю, что я делал бы без тебя. Хавьер купил билет в первый класс к саморазрушению. Я не могу придумать другого способа предотвратить для него окончание этой поездки.

– Мы найдём что-нибудь, что вернёт его в нужное русло, чтобы ты снова смог стать очаровательным и абсолютно невыносимым.

****

Лондон МакЛейн постучала в дверь маленького дома с верандой в восемь часов утра. Она немного запыхалась и была сильно напряжена, но прошла полмили до места назначения в одиночку. Теоретически, она не должна ничего делать одна, пока обмороки не прекратятся, но на это могут уйти годы, если это вообще случится. Она устала быть бременем для всех вокруг. Её первым приоритетом было показать себе – и её семье – что она, наконец, может быть самодостаточной.

В двадцать пять, она не делала ничего из того, чем занимается каждый день обычный взрослый человек, например, водит машину, устраивается на работу, или проводит тихий вечер в одиночестве. Она не хотела безопасного существования; она хотела необыкновенной жизни, той, где могла бы подняться на гору, влюбиться, помогать другим, отбросить все страхи, и быть полностью в гармонии с собой.

Спустя почти десять лет, Лондон решила, что время быть заключённой в собственном теле закончено. Остальная часть её жизни начнётся сегодня... даже если она не совсем уверена, как начать.

Ката Эджингтон открыла дверь, приветствуя её яркой улыбкой. Прекрасная брюнетка обняла её.

– Заходи, дорогая. Как ты? Поезда в Кали была хорошей? Ты переезжаешь в Лафайетт навсегда?

Лондон вошла в домик, заправляя за ухо светлую прядь волос.

– Да. Я переслала сюда оставшуюся одежду, несмотря на возражения матери. Но она бы задушила меня дома. Я погостила здесь достаточно, чтобы понять, что переезд в Лафайетт будет хорошей переменой для меня. Он полностью отличается от Апельсинового края, это точно. Мне разрешено ходить, сколько я смогу, и я собираюсь пользоваться каждой возможностью. Я могу даже попытаться бегать трусцой, так что я точно собираюсь тренироваться, чтобы осилить пять километров к осени. У меня есть новые лекарства, которые должны помочь.

Она скривилась от мысли о лошадиной дозе таблеток, которые должна была принимать ежедневно.

– Но мне не понадобится больше операций, если только состояние не ухудшится.

Глаза другой женщины повлажнели от сострадания.

– Мне так жаль. Должно быть, кажется, что ты проходишь через это вечность.

Прежде чем она смогла остановить это, память Лондон вернулась на мокрую дорогу, услышала громкий рёв Evanescence из динамиков спортивной машины, Эмбер и её парень спорили о чём-то рядом с другой девушкой до тех пор, пока...

Лондон вздрогнула и попыталась сфокусироваться на Кате.

– Да, но я стараюсь оставить это позади. Пора действительно начинать жить.

Ката обвила её рукой в быстром объятии, затем посмотрела за дверь, прежде чем закрыть её.

– Ты пришла без Алиссы и Люка?

Кузина Каты Алисса, и её муж, уже сделали более чем достаточно, позволяя ей навещать их и оставаться месяцами, и сейчас позволяя ей переехать. Она помогала, когда могла, готовила, занималась стиркой – всё, что могла придумать. Этого было мало, и Лондон знала об этом. Скоро, она надеялась, она сможет помогать больше.

– Нет. У них такая насыщенная жизнь. Я должна начинать сама о себе заботиться. Я не могу больше быть в ловушке своих ограничений.

– Дорогая, если ты упадёшь и ударишься головой...

– По крайней мере, я что-то почувствую.

Она примет боль после десятилетия пустоты, и будет сожалеть, если бросит эту затею.

– Я никогда не стану независимой, если не буду подталкивать себя.

Ката поджала губы, как будто ей не нравилось это, и она собиралась это высказать.

– Ты готова погулять со мной? – Лондон сменила тему.

Она поморщилась, её глаза засветились извинением.

– Я должна была позвонить, но всё произошло так быстро. Мне жаль; я не могу уйти. Я нянчусь... типа того.

– Ты присматриваешь за маленьким Калебом?

Ката покачала головой, её тёмные волосы рассыпались по плечам.

– Нет. Он с Диком и Кимбер. Я думаю, у его мамочки и папочки есть планы на него позднее.

Муж Каты, Хантер, казалось, совершенно обожал энергичного спиногрыза сестры, так что предположение было естественным. Малыш бегал и прыгал, подражал грузовикам и притворялся взлетающим, как аэроплан. Она была уверена, что пройдёт немного времени, прежде чем Хантер захочет своих спиногрызов, и они будут отличными родителями. Она не ревновала никого из них... совсем. Завидовала, да. Она любила детей, но знала, что никогда не сможет стать нормальной матерью. В её жизни или в постели не было мужчины, так что и дети вряд ли были проблемой.

Лондон изобразила улыбку.

– Ну, если ты присматриваешь за маленькими демонятами Тайлера, то странно тихо.

– Ты бы услышала их за милю отсюда. Сет это просто ужас в ужасном квадрате. И Чейз для ребёнка имеет весьма здоровые лёгкие, – захихикала Ката. – Я вообще-то присматриваю за взрослым мужчиной. Это услуга для лучшего друга Логана. Помнишь, мы рассказывали тебе о Ксандере?

– Миллиардер-плейбой?

Лондон нравилось, когда друзья Алиссы упоминали о любящем быструю езду и любвеобильном таинственном парне. Из их историй она знала, что Ксандер должен быть красивым, очаровательным и, конечно, из категории трахай-их-и-уходи. Но, насколько она знала, всем женщинам в жизни Ксандера повезло. По крайней мере, они были любимы в какой-то момент.

– Именно он. О мой Бог, я не думаю, что этот мужчина проводит хотя бы день без того, чтобы снять хотя бы одну случайную девушку, и, из того, что я слышала, устроить ей реально хорошие времена, – Ката улыбнулась, затем посерьёзнела. – В любом случае, он привёз ко мне своего брата. Хавьер разваливается на части.

Это звучало ужасно.

– Могу я помочь?

Сочувствие смягчило взгляд Каты.

– Мило, что ты предложила, дорогая, я ещё не знаю, что любой из нас может сделать, но можно попытаться помочь ему двигаться дальше. Его жену убили около года назад.

Волна сострадания ударила Лондон.

– О Боже, как ужасно! Они нашли убийцу?

– Нет.

Какой кошмар.

– У полиции есть идеи, почему её убили?

Ката начала отвечать, но её ответ был прерван болезненным стоном, шуршанием, затем грохотом. Она побежала по коридору в первую комнату слева. Лондон последовала за ней, беспокоясь о мужчине, которого никогда раньше не встречала. Сердце Хавьера должно быть совершенно разбито, раз ему нужно столько помощи через год после смерти жены. Он должно быть очень сильно любил её.

Когда она вбежала в комнату за Катой, мужчина пошатываясь шёл от кровати, и споткнулся о тумбочку, он был одет только в тёмно-серые боксеры, которые обхватывали его худощавые бёдра и ноги, и облепляли его великолепную задницу. Бронзовая кожа покрывала мускулистую спину и широкие плечи. Даже наклонившись, он был высоким. Большим и мощным. Нечесаные тёмные волосы касались сильной шеи, слегка завивались.

Ката схватила его за руку, удерживая от очередного шага, и скорее всего падения лицом вниз.

– Откинь одеяла и помоги мне вернуть его в кровать.

Лондон начала действовать и подбежала, чтобы отодвинуть простыню и покрывало. Когда она подняла глаза, Ката стояла позади Хавьера, схватив его за выпуклые бицепсы, и пыталась повернуть его обратно к кровати, но он втиснул её между своим твёрдым телом и тумбочкой, не оставляя места для действия. Лондон встала перед бедным вдовцом, чтобы помочь, и посмотрела на него. Сочувствие было последней вещью у неё на уме.

Даже со светлыми полуприкрытыми и полубессознательными глазами, Хавьер был самым красивым мужчиной, что она когда-либо видела. Ощущение его близости пронеслось по её венам в горячее-ледяном приливе. Её желудок рухнул к коленям. И немного ниже, между ног... она не хотела думать об этой внезапной боли. Проклятье, он пах мужественно. Это был не одеколон. Старше неё, вероятно, больше чем на десятилетие, он носил свой опыт на лице в морщинках около рта, и в складке между бровей. Сильные линии его скул сказали ей, что он был похож на всех воинов-мстителей, когда был в гневе. Всё в Хавеьере заставляло её захотеть прижаться к нему, обвить его руками, пообещать ему, что каким-то образом она заставит его боль исчезнуть.

– Помоги мне, пожалуйста?

Вопрос Каты заставил её действовать. Она обхватила Хавьера за талию. Боже, он излучал тепло. Оно обожгло ладони, ошеломляя её. Если этот мужчина повалит её на кровать и накроет своим телом, он сожжёт её только своим жаром, не говоря уж о греховном изгибе его рта, широкого и каким-то образом требовательного. Мысль, что он наклоняет эти губы к ней... Она почти не могла дышать.