Прошел октябрь, а о «Джоите» по-прежнему не было ни слуху ни духу – яхта точно испарилась, не оставив после себя ничего, кроме тайны, которую, казалось, не постичь уже никому. Исчезновение яхты люди объясняли по-разному. Одни предполагали, будто на «Джоите» взорвались двигатели или она получила пробоину и дала течь, которую не успели ликвидировать. Другие – таких, правда, было меньшинство – утверждали, что на яхту наверняка напали японские пираты, переодетые в рыбаков. Дело в том, что, хотя после войны минуло уже десять лет, на тихоокеанских островах помнили о «желтых дьяволах»: легенды об их жестокости, пережив время, теперь возникали всякий раз, когда нужно было объяснить нечто необъяснимое.

Двумя годами раньше в водах между Новой Каледонией и островами Луайоте бесследно пропало каботажное судно «Моник»; спустя месяц после случившегося выловили спасательный круг – все, что осталось от несчастного корабля, – и виновниками трагедии, конечно же, были японские пираты – во всяком случае, так считали многие.

Единственным таинственным кораблем, который удалось обнаружить поисковым самолетам, была внезапно всплывшая у восточного побережья Новой Зеландии советская подводная лодка – на нее-то и попытались было возложить вину за исчезновение «Джоиты», однако вовремя опомнились. И то верно: зачем советской подлодке было охотиться за какой-то жалкой яхтой?

Но вот, 10 ноября, «Джоита» словно восстала из пучины. И случилось это в 240 километрах к западу-юго-западу от Апиа: оказывается, она взяла курс не на Токелау, а на Фиджи. Яхта сильно кренилась на один борт; в трюме было полно воды; труба и часть палубных надстроек были разрушены; на корме, развеваясь на ветру, хлопал кусок парусины, служивший когда-то навесом. На борту не было ни души – ни живой, ни мертвой. Яхту-призрак взял на буксир какой-то сухогруз и доставил в Суву, главный порт архипелага Фиджи.

Любое кораблекрушение – загадка. В данном случае загадка была двойной: она касалась как вероятных причин аварии, произошедшей на «Джоите», так и причин, побудивших экипаж и пассажиров покинуть судно. Корпус яхты не пострадал. Не было видно и следов течи – как ни странно. Двигатели оказались выведенными из строя. Цилиндры, поршни, насосы, форсунки, хоть и выглядели изношенными, похоже, были в исправном состоянии. Следов взрыва также нигде не было заметно – ни внутренняя, ни внешняя обшивка не пострадали. В таком случае как при внешне неповрежденном корпусе в трюм «Джоиты» могла попасть вода?

Следственная комиссия пыталась объяснить эту загадку, изучив все возможные предположения, и в конце концов разгадка была найдена. Дело в том, что охлаждение вспомогательного двигателя на «Джоите» обеспечивалось за счет подачи забортной воды по трубопроводу. После тщательного осмотра выяснилось, что трубопровод, проржавев в одном месте насквозь, лопнул, и вода, вместо того, чтобы уходить обратно за борт, мало-помалу скапливалась в трюме. Заметив это, Миллер, видно, включил помпы, однако выпускные отверстия шлангов оказались наглухо забитыми грязью. Так что вскоре двигатели залило водой, и они заглохли.

Эта версия объясняла первую загадку. А как же быть со второй? Объема воды, заполнившей трюм, было явно недостаточно, чтобы «Джоита» затонула. Тогда почему люди покинули судно?

Вот вам яркий пример будоражащей воображение, захватывающей морской тайны: один вопрос неизбежно порождает другой, а истина проскальзывает между пальцами, как юркая рыбешка.

Раз корабль, образно говоря, хранил молчание, стало быть, ответ должны были дать сами люди. Тогда члены следственной комиссии попытались представить себе такую картину: «Джоиту» развернуло бортом к волне – началась сильная качка. Пассажиров охватил страх. И они принялись умолять Миллера, чтобы он спустил на воду спасательные плотики. В том-то и заключалась роковая ошибка: на борту люди были бы в большей безопасности. Но Миллер уступил мольбам пассажиров. А дальше волны и ветер сделали свое дело – люди погибли.

Однако эта версия объясняла далеко не все – в частности, было неясно, куда подевался груз. Бесследное исчезновение груза на корабле, покинутом людьми, – явление редкое и довольно странное. Конечно, палубный груз – доски – вместе с пустыми бочками могло смыть в море. Но как быть с находившимися в трюме ящиками с алюминиевой стружкой, копрой, а также семьюдесятью мешками риса, муки и сахара? И тут все снова заговорили о пиратах. Но когда грабители захватили «Джоиту» – до того, как ее покинули люди, или после? Следственная комиссия, как водится в подобных случаях, старалась не упустить из виду ни одной более или менее существенной детали и даже вычислила наиболее вероятное место, где экипаж и пассажиры могли покинуть «Джоиту». Было измерено и количество топлива, оставшееся в бункерах, – с учетом курса и средней скорости хода комиссия предположила, что «Джоита» остановилась через восемнадцать часов после выхода в море, то есть примерно в 120 милях к северу от Апиа. Зная силу и направление ветра и течений в здешних водах, можно было без труда определить и направление дрейфа спасательных плотов. Следствие не преминуло установить также, какие суда проходили тот район в начале октября, – однако ни с одного из этих кораблей не заметили никаких следов «Джоиты». Еще одна загадка. А вот и следующая. В очередной раз осматривая палубу «Джоиты», следователи обнаружили среди груды разбросанных вещей скальпель, иглы, марлевые повязки в бурых пятнах и даже стетоскоп. В списке пассажиров яхты значился врач – он отбыл на Токелау к месту своего нового назначения. Выходит, на борту «Джоиты» были раненые и врачу пришлось ухаживать за ними. Но, как бы то ни было, следствие шло фактически по замкнутому кругу. Добытых сведений, причем весьма обрывочных, было явно недостаточно, чтобы понять, что же произошло с «Джоитой».

Но вот в июне 1962 года в американском журнале «Аргези» появилась статья, отчасти объясняющая загадку «Джоиты». Автором статьи был писатель Робин Моэм, новый владелец яхты, которая после основательного ремонта снова могла выходить в море. Чтобы разгадать тайну «Джоиты», Моэму, разумеется, пришлось обратиться к материалам следствия – на них он и построил свою версию.

Суть ее заключалась в том, что раненым, за которым ухаживал находившийся на борту яхты врач, был сам капитан Миллер. «Джоита» стала после того, как ее двигатели залило водой и они заглохли. Потерявшая управление яхта подверглась сильной бортовой качке. Миллер, должно быть, упал и здорово расшибся. Пока врач приводил его в чувство и перевязывал, за борт сбросили весь палубный груз и бочки – чтобы уменьшить крен. Однако охваченные паникой пассажиры все же захотели покинуть судно. Старший помощник Симпсон пребывал в нерешительности. Но оставаться на обреченном корабле, где не было света, и дрейфовать в кромешной ночной тьме, да еще выслушивать причитания женщин и детей и настойчивые требования мужчин было невыносимо, и Симпсон, потеряв хладнокровие, в конце концов уступил. Вскоре все, кто находился на борту «Джоиты», покинули ее на трех спасательных плотах (шлюпок на яхте не было). Действительно, все? Нет, Миллер не захотел или не смог оставить свою яхту. Его примеру последовал и один из матросов. А плоты между тем уносило все дальше и дальше. Спустя некоторое время они, скорее всего, перевернулись – ведь море сильно штормило, – а оказавшихся в воде людей сожрали акулы.

Но что сталось с Миллером и его матросом? На этот счет Робин Моэм выдвинул вот какое предположение. После довольно продолжительного дрейфа, который мог длиться много дней и даже недель, «Джоиту», наверное, заметили с какого-нибудь проходящего мимо судна. Моряки с неизвестного корабля спустились на борт яхты. Миллер к тому времени, должно быть, уже умер. И оставшийся в живых матрос рассказал своим спасителям все, как было. Тогда моряки с неизвестного корабля решили завладеть грузом и продовольствием, хранившимися в трюме «Джоиты». Матрос хотел было им помешать, завязалась драка, и он либо сам упал за борт, либо его сбросили, после того как убили. Захватив добычу, неизвестное судно убралось восвояси, а «Джоита» осталась дрейфовать в полном одиночестве…