Она повернулась, чтобы взять кофе.

― Ханна?

― Ммм, ― пробормотала она, обходя его, чтобы вытащить пакет молока из холодильника,

как будто ничего не произошло, как если бы они были просто случайными знакомыми, которые

решили выпить по чашке кофе.

― Ты так и не ответила на мой вопрос.

Он заметил, как у неё дрожали руки, когда она наливала кофе. Она была мастером

увиливания.

― Ты голоден? ― спросила она, вглядываясь в холодильник.

Он закрыл холодильник, и она нахмурилась, поглядывая на него снизу вверх.

― Ты не оставишь это просто так, не так ли?

Он покачал головой.

― Все, на самом деле, не столь драматично, как это могло прозвучать, ― сказала Ханна, и он

знал, что она пытается вести себя непринуждённо, когда она прошла мимо него, чтобы сесть за

круглым столом. Он последовал за ней, захватив свою кружку кофе, садясь напротив неё.

― Значит, тебе не должно быть слишком трудно, рассказать об этом, ― сказал Джексон,

наблюдая, как в её глазах замерцало раздражение. Он сделал глоток кофе, плотно обхватывая

пальцами кружку и ожидая момента, когда она заговорит. Он почти был уверен в её отказе

говорить об этом.

Она откашлялась, сделав большой глоток.

― Это был один из моих первых случаев, на которые я была назначена. Она была

подростком и жила с агрессивным отцом-алкоголиком. Короче говоря, когда она перестала

отвечать на мои звонки, я узнала, что она получила одобрение на выход из нашей системы.

Она водила пальцем по гладкому ободку чашки, и он мог сказать, что она погрузилась в

воспоминания. Он почувствовал, как его мышцы напрягаются в ожидании, куда заведёт эта

история.

― Интуиция мне подсказывала, что дома не могло все наладиться каким-то волшебным

образом. Поэтому однажды ночью я заехала к ним. Я, в общей сложности была новичком, ―

сказала она с небольшим смешком, в котором не было ни капли веселья. ― Я услышала вопли.

Мужские голоса. Потом я услышала голос Джен, но это было больше похоже на крик.

Джексон затаил дыхание, и ждал, чтобы она продолжила.

― Тогда-то я и должна была позвать на помощь, но я была молода и глупа, и я побежала

туда и, Боже, какой же я получила урок в ту ночь, ― сказала Ханна со смехом, который был

настолько самокритичен и осудителен, что Джексон почувствовал, как сжалось его горло. Она

посмотрела на потолок, смаргивая слезы, которые она не могла скрыть от него.

— Её отец ушёл, и двое его друзей прижали её к дивану, наполовину голой. И... Они мне

были не по зубам, ― сказала она, обратив свой взгляд на него. И в этот момент он ненавидел

больше, чем когда-либо думал, что мог ненавидеть кого-то. Ханна не отвела своего взгляда, когда

продолжила.

― Они толкнули меня, прежде чем я могла убежать, прежде чем я могла сообразить, как

защитить себя. Они смеялись, наносили удары везде, разорвали мою одежду. Чем больше я

сопротивлялась, тем больше они смеялись. Они трогали меня, и когда я думала, что... когда я

думала, что это конец, Джен подошла сзади и ударила парня, который был надо мной,

сковородкой. Другого нам тоже удалось вырубить. Мы побежали к машине и поехали в

полицейский участок.

Джексон разрывался между желанием обнять её и разбить что-нибудь. Он знал, что, судя по

её напряжённой позе, наклону её подбородка и прохладному тону, она не хотела, чтобы он

прикасался к ней. И он знал, это из-за того, что она расклеится, если он это сделает. И она потеряет

контроль над своими эмоциями.

Но он не мог больше спокойно сидеть. Он не мог выбросить из головы образ Ханны,

брошенной на землю, к которой прикасались эти животные. Джексон пережил свой собственный

ад. Он не был наивным человеком. Но услышав, что кто-то пытался и навредил кому-то настолько

доброму, о ком он заботился, ему хотелось выйти и нанести кому-нибудь серьёзные телесные

повреждения.

― Они не.. эмм…

Как, черт возьми, он мог закончить эту фразу? Он вцепился в толстый край соснового стола,

в то время как Ханна покачала головой.

― Нет. И я не жалею, что пошла туда в ту ночь. Если бы я этого не сделала, они бы её

изнасиловали, Джексон, ― сказала она, эмоции вернулись, оживляя её глаза, смягчая голос ... и, в

конечном счёте, расплавляя его сердце. ― Я только жалею, что пошла туда, не имея плана. На

следующее утро я записалась на уроки по самообороне.

Он знал, что они оба думали о той ночи в его постели, когда она сказала ему, что смогла бы

нокаутировать его. Он почти хотел улыбнуться, с гордостью за неё, за её силу, решимость и

непоколебимое мужество. Потом он вновь подумал о прошлой ночи, когда она была в его руках и

остановила его от занятия любовью с ней. Она все ещё боялась.

― Что с ними случилось?

Ханна пожала плечами.

― Отбывают срок в десять лет лишения свободы.

― Ты же знаешь, что так вышло лишь благодаря тебе.

***

Ханна рассеянно кивнула. Она чувствовала тепло оттого, как он смотрел на неё, от

восхищения, которое она слышала в его голосе. Ханна не могла поверить, что так сильно открылась

ему. Она годами не говорила о той ночи. Но она как-то почувствовала, что будет правильно

поделиться этой её частью с ним. Она осознавала, как сильно он был напряжён, и видела, как во

время её рассказа у него побелели костяшки пальцев. И как бы она ни отрицала, знать, что кто-то

заботиться о ней, было замечательным чувством. Как он позаботился о ней, когда нашёл её в снегу, так и сейчас заступился за неё перед Джин.

― Ханна, насчёт Эмили.

Ханна почувствовала, что её у неё внутри все перевернулось.

― Ты можешь воспитать её, Джексон, я знаю, что ты можешь сделать это.

― Но было бы лучше, если бы я был женат. Я хочу, чтобы у меня на руках были все карты,

чтобы выиграть дело. Чтобы забрать Эмили навсегда.

Конечно, семейная пара была бы лучшим вариантов, но это не должна была быть именно

она.

― Несмотря на то, что это действительно так, твоё дело имеет веские…

― Ты помнишь, что сказала мне сегодня утром?

Ханна медленно покачала головой, даже несмотря на то, что её осенило, что он имел ввиду.

Он наклонился вперёд, сократив между ними расстояние за столом.

― Ты сказала, что сделаешь все, чтобы помочь мне.

Сердце Ханны яростно забилось.

― Я думаю, что женитьба выходит за рамки моей помощи.

― Воспринимай это как деловое соглашение.

Он точно спятил. Он на самом деле считал, что они должны пожениться. Он вбил себе это в

свою, неоспоримо прекрасную голову, чтобы спасти свою племянницу. Теперь ему нужно было

выяснить логистику, и она была самым простым решением.

― Деловое соглашение?

― Ты и я женимся. Ты переезжаешь ко мне, помогаешь мне вырастить её. Я буду платить

тебе за твою помощь.

― Я не позволю тебе платить мне, ― Ханна скрестила руки на груди.

― Почему нет? Ты предоставляешь мне услугу.

― Так я что буду нянькой-слэш-экономкой?

― Нет, я хочу, чтобы ты помогла мне заботиться о ней. У меня уже есть экономка и повар.

Мне нужно, чтобы ты направляла меня и заботилась о повседневных вещах, в которых нуждается

малышка.

― Как долго будет длиться эта договорённость? Мне придётся бросить свою жизнь, продать

дом и переехать на неопределённый срок?

― Ты улавливаешь смысл. И у тебя будет достаточно времени, чтобы продолжить учёбу. Я

оплачу твоё обучение. Я не хочу, чтобы ты бросала учёбу.

Это было смешно. Ханна почувствовала, как нервная дрожь проползла вверх по её спине,

когда он решительно на неё посмотрел. Легко ему было говорить – просто все бросить и уйти. Её

домашний очаг, её дом был всем для неё. Это было первое место, которое никто не мог отнять у