Фион осознал, что она была права. Пристыженный, он опустил глаза.

— Просто я не хочу потерять тебя, девушка. Я так долго был один, — он обнял ее за плечи и притянул к себе, но ее тело было напряжённым и неподатливым.

— Нет, — она выскользнула из его хватки и повернулась к нему лицом. — Обычно мы либо теряемся в похоти друг к другу, либо разговариваем. На этот раз будем разговаривать.

— Хорошо, — Фион сложил руки на коленях.

— Что? — фыркнула она. — Значит, возвращаемся к английскому. Неужели я настолько тебя расстроила?

Он покачал головой. Его чувства были в таком беспорядке, что трудно было понять их смысл. Фион на мгновение задумался, стараясь тщательно подбирать слова:

— Да. Английский, потому что я не хочу, чтобы в разговоре возникло какое-нибудь недопонимание. Все мы — продукты нашего окружения. Ты должна понять, что современный мир, в котором женщины рассматриваются как равные партнеры во всем — это лишь малая часть тех лет, которые я прожил…

Эйслин скрестила руки на груди.

— Тебе больше нравилось, когда мы метались между спальней и кухней с кандалами на ногах? — она нахмурилась. — А как же Жанна Д'Арк?

— Девушка, эм, Эйслин. Сделай несколько глубоких вдохов. Выслушай меня, прежде чем позволишь своему характеру взять верх. Ты можешь это сделать? — когда Фион получил быстрый кивок, то продолжил: — Не то чтобы Жанна Д'Арк имела к нам какое-то отношение, но если бы она родилась в наше время, то попала бы в психиатрическую лечебницу. Она была религиозным фанатиком. Ее действия не имели ничего общего с ее полом, но все привело к тому, что ее сожгли на костре. Будь она мужчиной, то тоже была бы сожжена. Ты даже не можешь представить, насколько кровавыми были те времена.

Эйслин махнула рукой.

— Ты прав. Я не хочу говорить о ней.

Он глубоко вздохнул.

— Очень мудро с твоей стороны. Тогда двигаемся дальше. Меня учили уважать и защищать женщин. Я люблю тебя больше жизни. Мне противно ничего не предпринимать, чтобы защитить тебя от зла.

— Хорошо. Я понимаю. Что, если твоя опека мешает мне быть той, кто я есть?

Сожаление душило его. Фион сглотнул комок в горле.

— Кем бы ты стала, если бы темные боги не убили твоего отца? В кого бы ты превратилась, если бы лемарианцы не забрали твою мать и не заставили тебя сражаться за них?

— Этого мы никогда не узнаем, — ее голос стал более ласковым.

— Нет, не узнаем, — он взял ее за руки. И Эйслин позволила это. — Я хочу подарить тебе беззаботную жизнь. Жизнь, которую ты могла бы прожить, если бы…

Она высвободила обе руки, подняла одну и приложила палец к его губам.

— Я не могу жить, все время задаваясь вопросом: а если бы? — Эйслин поднялась, встала перед ним и сжала руки в кулаки. — Я месяцами между убийством отца и похищением матери лемарианцами жалела себя. Жалость поглотила меня, мне было трудно принять происходящее вокруг дерьмо. Пока был бензил, я долго путешествовала, надеясь найти какое-нибудь маленькое поселение, не тронутое ни лемарианцами, ни темными богами. Я собиралась перевезти туда маму, чтобы она смогла оправиться от безумия.

По щекам Эйслин потекли слезы. Фион потянулся к ней, но она отступила.

— Я еще не закончила, — она быстро заморгала, на ее челюсти дернулся мускул. — Да, жаль, что меня обманули в юности. Я ничего не могу сделать, чтобы изменить это. Но мне нужно, чтобы ты любил меня такой, какая я есть, — в ее влажных глазах сверкнул вызов, — а не такой, какой я могла бы быть, если бы меня не заставили повзрослеть раньше, чем я была готова. Итак, либо ты поможешь мне найти людей здесь, в Ирландии или в остальной части Великобритании, либо я сделаю это сама.

— Ты не будешь одна. Я всегда с тобой, — Рун вскочил на ноги, подошел к ней и встал рядом.

— Спасибо, — она разжала кулак и положила руку на голову волка.

«Предельно ясно».

Сердце Фиона наполнилось любовью и гордостью. Ему действительно повезло. МакТойдерблах была не только красива, но и мудра.

— Я люблю тебя, Эйслин. И сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь, — Фион сморгнул собственные слезы. — Если это означает, что ты останешься со мной ненадолго, то я найду способ смириться. Да кого я обманываю, при любом раскладе я прикрою тебя своим телом, — и магией — защищая от любой угрозы. Ничто из того, что ты скажешь или сделаешь, не заставит меня изменить решение.

— Фион…

Он покачал головой.

— Я еще не закончил. Осознание, что тебя схватил Д'Чель, мучительно разрывало мои внутренности на мелкие клочки. Выслушав тебя, я понял, что это эгоизм, но я хотел избавить себя от повторения подобной участи.

— Как думаешь, что я почувствовала, когда Дэви перенесла меня к Марте без тебя? — требовательно спросила Эйслин. — А потом, когда появились Гвидион и Бран, которые не имели ни малейшего представления о том, где ты и жив ли ты вообще? Я хотела, чтобы ты вернулся, поэтому сейчас стыжусь своих мыслей в тот момент. Я не испытала радости или счастья, увидев двоих кельтов, — ее голос сорвался на шепот. — Мне следовало прийти в восторг при виде кого-то из наших. Нам понадобится каждый человек на нашей стороне и даже больше, прежде чем все закончится.

Фион поднялся на ноги и раскрыл объятия. Она сократила расстояние между ними и обняла его в ответ. Он долго стоял, вдыхая ее запах и наслаждаясь ощущением ее тела. Его член затвердел, но Фион проигнорировал это.

— Я хочу начать уже завтра, — ее голос был приглушен его плечом.

— Хорошо, девушка, именно так мы и поступим. Твоя идея задействовать магию Провидца превосходна. Думаю, нам стоит начать с Ирландского моря, может, с Северной Англии или даже Шотландии.

Эйслин запрокинула голову и посмотрела на мужчину. Ее глаза все еще были влажными, но губы изогнулись в нежной улыбке.

— Эй, акцент вернулся. Я уже начала скучать по нему.

— Вообще-то, это хорошо. Насколько я помню, вначале ты ненавидела его.

— Только потому, что я грустила из-за потери матери. Почему бы не начать с людей поблизости?

— Потому что именно этого, скорее всего, ожидают старейшины. Они бы так и поступили, если я правильно понимаю их логику.

Эйслин медленно кивнула.

— Именно так они и поступили бы. Их коллективный разум решил бы начать с центра и постепенно распространиться дальше.

Уголки его рта опустились.

— Верно, я рад, что хоть что-то понял. Хочешь еще что-то обсудить, прежде чем мы ляжем спать?

— Я так не думаю, — Эйслин встала на цыпочки и легонько поцеловала его, прежде чем отвернуться. Подойдя к кровати, она откинула покрывало. Поднялась пыль. Эйслин чихнула. — А что, здесь магия по уборке не действует?

— Прости, — он забрал у нее одеяло, подошел к двери на балкон, открыл ее и вытряхнул бархатистую ткань. Фион взглянул на солнце. День клонился к вечеру, они провели на заседании совета почти сутки. Придерживая одной рукой одеяло, он закрыл дверь. — Сейчас должно быть лучше, — он выгнул бровь. — Разве ты не хочешь раздеться перед тем, как лечь в постель?

— Нет. Впрочем, я сняла ботинки, — Эйслин одарила его улыбкой. — Здесь холодно. Огонь в камине, который ты развел, погас несколько часов назад, — она натянула на себя простыни и одеяла.

— Так и есть, — Фион подбросил дров в камин, разжег его с помощью магии и подошел к кровати. — Я могу согреть тебя, пока не разгорится пламя, — Фион скинул с себя куртку и шерстяной свитер. Его кожа покрылась мурашками от холодного воздуха. Он наклонился, чтобы развязать ботинки и снять их. На мужчине остались лишь потертые джинсы. Фион спустил их с бедер, осознавая, что его член все еще тверд.

— Без трусов?

— Распутная нахалка. Ты уже должна была заснуть.

— И пропустить шоу? Ты почти так же хорош, как ребята Чиппендейла.

— Как будто ты их видела? Ты была недостаточно взрослой, чтобы посещать ночные клубы до того, как все покатилось к черту.

Эйслин непристойно подмигнула.

— Фальшивые документы.

Фион забрался под простыни и притянул ее к себе.

— Если ты слишком устала, девушка, то все в порядке. Всегда есть утро.

— Хм, утром мы сможем повторить. Сейчас не обязательно быть изобретательным, я просто хочу почувствовать тебя внутри себя.

Эйслин перекинула ногу через его бедро и потерлась об него. Уже твердые пики ее сосков упирались ему в грудь, приятно ощущаясь даже через одежду. Фион опустил руки на талию ее брюк и начал искать молнию или пуговицы, прежде чем понял, что нужно лишь потянуть их вниз. Эйслин приподняла бедра, пытаясь помочь.

— Хорошо, — выдохнула она. — Мне нужна только одна свободная нога. — Эйслин перевернулась на спину и притянула Фиона к себе.

У него перехватило дыхание. Фион перенес вес тела на руки. С этими рыжими волосами, рассыпавшимися вокруг нее, и лицом, покрытым румянцем похоти, Эйслин была самой красивой женщиной, которую он когда-либо видел. Он желал поцеловать ее, но и не хотел перестать любоваться ее видом.

Она раздвинула ноги, немного приподнялась и подвела член к своему лону. Фион легко погрузился в нее, ахнув, когда ее влажный жар сомкнулся вокруг ствола. Эйслин прижалась к нему тазом и обхватила ногами его талию. Склонив голову, Фион накрыл ее губы своими. В отличие от их предыдущих любовных ласк, этот акт был полон нежных движений. Небольшой трепет мышц отправлял электрические разряды по всему его телу, разогревая кровь. Где-то в самом разгаре их страсти Фион почувствовал, как она сжимается вокруг него снова и снова, и понял, что Эйслин достигла кульминации. Вскоре он присоединился к девушке в своем освобождении.

Сон забрал их обоих, когда он был все еще глубоко похоронен в ее теле.