Л. Кан ткнул пальцем в клавишу приема звонка. Увидев на экране смуглое, испанского вида, лицо, он постарался казаться спокойным. Этот тип любит, когда его называют «мистер Рико».

— Вы солгали, — сказал Рико.

Л. Кан растерялся и разозлился одновременно. Ложь и полуправда являлись составной частью его работы, что понимали даже начинающие любители. Главным же для него были деньги, деньги и власть. Чем руководствовался этот Рико, изъясняющийся как претенциозный моралист, Л. Кан не понимал. Поэтому он ответил просто:

— Доставку осуществите сегодня. В двадцать три ноль-ноль. Сектор-17.

— Не получится.

— Вы отказываетесь доставить груз?

— Я вам уже говорил, я не занимаюсь похищениями. И я вам не собака, которой вы можете помыкать, амиго. Вы знаете, кто ваш клиент. Так вот, наш человек туда не хочет. Деньги вам уже возвращаются. Контракт разорван.

— Передайте человека мне, и я забуду, что вы это сказали.

— Не сегодня, амиго.

— За ваши жизни никто не даст и ломаного гроша.

— Мы к этому привыкли.

Изображение на экране застыло и держалось, пока не появилась картинка отключения.

Л. Кан еще некоторое время сдерживал свою ярость, потом его прорвало. Видеть на своем экране это лицо… всему есть предел. Ну кто мог подумать, что этот слюнтяй Рико доставит столько хлопот!

Тоже мне, благородный разбойник.

Кто бы мог поверить?

Л. Кан откинулся на сиденье и, не в силах сдержать бешенства, хрястнул каблуком в экран телекома.

Распоряжение поступило в 19.40.

Спустя десять минут Скип Нолан уже стоял в грязном, замусоренном переулке уличного гетто Северного Колдуэлла в Секторе-20. Вместе с ним находились четверо мужчин и две женщины из группы А, все в боевых комбинезонах Бригады специального назначения.

Командир группы Б уже дал сигнал о своей готовности. Группа Б должна была взять крыльцо и верхние этажи домика, где устроили убежище рейдеры. Группа А берет двор и подвалы. Где-то вверху, в ночном небе, Бобби Джо держала под контролем всю ситуацию. Ни один человек не выходил и не входил в дом в течение нескольких часов. Расположенные вокруг дома наблюдатели докладывали о включении и выключении света, покачивании штор и меняющихся силуэтах у окон. Дом был теплым, что сильно затрудняло разведку при помощи инфракрасных лучей. На этот раз, однако, все были уверены в том, что рейдерам ускользнуть не удастся. Установленный на крыше дома детектор вибрации сигнализировал о передвижении людей, лазер считывал колебания стекол при разговорах. Помимо всего прочего, фургон рейдеров был припаркован у самого дома.

Рейдеры находились внутри, сомнений быть не могло. Приближался момент решительной атаки.

Скип не знал, почему задержание рейдеров поручили провести Бригаде специального назначения. Впрочем, это не особенно его волновало. Задерживать рейдеров в метроплексе Ньюарка было не труднее, чем вылавливать контрабандистов в пригородах Сан-Пуэбло или вести партизанскую войну в Гватемале. Во всем мире интересы одних людей противоречили интересам других. При силовом столкновении кто-то погибал, а кто-то оставался жить. Сегодня, кажется, нормальные люди получат то, что заслужили.

Он произнес в микрофон:

— Команда А команде Б. Пора начинать!

Двое бойцов с переносным тараном подбежали к дверям кухни и высадили их с первого же удара. Едва двери рухнули, третий боец забросил в пролом гранату и дымовую шашку. Первый взвод ворвался на кухню, паля из автоматов направо и налево. Затем командир взвода доложил, что все «чисто», и солдаты пошли дальше. Еще одна граната разорвалась у парадного входа. Вместе с бойцами первого взвода Скип ворвался в дом и уже там распределил людей между подвалами и верхними этажами.

Вверху прогремел еще один взрыв. Первый взвод доложил, что подвал чист. Скип устремился наверх, но в душу уже закрадывались нехорошие предчувствия. Одна за другой все комнаты оказывались пустыми. До сих пор не поступило ни одного сообщения об ответном огне и сопротивлении рейдеров. Еще несколько мгновений, и произойдет самое страшное: старший группы Б доложит, что второй этаж чист. Тогда будет окончательно ясно, что худшее произошло снова. Находящиеся в доме вооруженные люди все до единого являлись бойцами Бригады специального назначения.

Ну как, будь они прокляты, рейдерам удалось уйти?

— Биксы остаются в машине.

Никто из женщин жаловаться не стал, и это было хорошо. Вызов поступил в самый неподходящий момент, во время углубленных занятий Мориса. Меньше всего ему хотелось тратить драгоценное время на мотание по метроплексу следом за шайкой упрямых рейдеров. К сожалению, выбора у него не было.

Прихватив плащ и трость, Морис вылез из своего «мерседеса». Ночь была спокойной и тихой. Вместе с тем чувствовалось, что серьезные дела не за горами. Рядом стоял Клод Джегер. Морис взглянул на слабое мерцание над его головой и вышел в астральный план.

Вера Кауза улыбнулась Морису и показала на домик за своей спиной. Не произнося вслух ни слова, она сказала:

— Из этого строения открывается прекрасный вид, хозяин.

Морис взглянул на Джегера.

— Очистить дом.

— Это приказ? — спросил Джегер.

— Считайте это рекомендацией.

Джегер кивнул и подошел к парадному крыльцу. Открывшая дверь женщина упала, не издав ни стона. Джегер вошел внутрь расправляться с остальными обитателями. Морис прошел на кухню. Через прозрачные створки задней двери он видел темный, заваленный мусором переулок, на котором находилось убежище рейдеров. Там же стоял их фургон. Найти фургон и дом оказалось довольно просто. Дух Веры Каузы перемещался с астральной скоростью. Она могла преследовать сверхзвуковой истребитель.

Морис с интересом наблюдал, как темные фигуры в бронежилетах с нашивками Бригады специального назначения собирались за домом, готовясь к штурму.

У рейдеров был свой шаман по имени Бандит. Несмотря на предпринятые усилия, Морису не удалось про него что-либо разузнать. Его имя слышали многие люди в плексе, но дальше чем описания внешности и слухов дело не шло. Судя по ауре Бандита, которую Морису удалось разглядеть в аэропорту, Бандит слабо владел Искусством и вообще имел низкий энергетический уровень.

Теперь стало ясно, что первое впечатление оказалось ошибочным. Убежище рейдеров охранялось мощным заклинанием: пульсирующее по краям покрывало зелено-голубой энергии окутывало огромный район плекса. Любой волшебник может бросить охранное покрывало, но только настоящие мастера добиваются такой силы и размаха.

Отсюда Морис предположил, что в аэропорту Бандит скрывал свою ауру, что было под силу только посвященным — великим волшебникам.

Это кардинально меняло суть дела. Бандит становился могучим противником, а значит, необходима осторожность. Заклинание можно было снять только ценой всей энергии Мориса. Наличие столь мощного защитного энергетического слоя вынуждало его к пассивному наблюдению.

Бойцы из Бригады кинулись на штурм дома, выбили заднюю дверь и ворвались внутрь. Заклинание, разумеется, на них не действовало, оно являлось барьером только для других заклинаний и астрального наблюдения. Никаких физических ловушек оно не предусматривало.

— Они в растерянности, господин, — доложила Вера Кауза.

— Кто «они»?

— Солдаты.

Весьма прозорливое наблюдение, отметил Морис, для только что оформившегося духа. Быстрое продвижение Веры Каузы по учебной кривой явилось для него еще одним поводом для размышлений.

Штурм убежища вскоре завершился. Рейдеров не нашли. Морис вышел в астрал и прогулялся по аллее, слушая разговоры солдат.

Те были встревожены.

Как выяснилось, никто не видел рейдеров с того момента, как они вошли в дом. Они вошли внутрь и больше не выходили. Не покидали этого места ни на фургоне, ни на каком-либо ином транспортном средстве. Не перебирались на крыши соседних домов. Но как тогда они могли ускользнуть?

Морис ходил вокруг домика, проникая сквозь стены соседних лачуг, потом выбрался на улицу перед парадным входом, после чего снова вернулся за дом, в переулок. Стены прилегающих домов были нетронуты, а значит, рейдеры не могли уйти через них. Оставалось одно направление, по которому они могли скрыться, — вниз.