С другой стороны, Виктор Данилович успокаивал себя тем, что действует, опять же, не по собственной воле, а по приказу сверху. К тому же условия здесь диктовались соблюдением строжайшего режима секретности.
Да кто она такая, эта Настя Рубинова?! Подумаешь, постельная разведка! Таких шлюх в спецотделе пруд пруди. Легла, понимаешь, ноги раздвинула и - получила от объекта нужную информацию вкупе с оргазмом. Не велика премудрость, зато удовольствия сколько! Короче, тварь, она и в Африке тварь. А интересы государственной безопасности превыше всего.
Таким образом полковник Виктор Данилович Коновалов очень быстро убедил себя в том, что идет на правое дело.
Вот парни перед ним сидят - совсем другой компот.
Подполковник Шабанов, к примеру. Кремень мужик! Правду-матку начальству всегда в глаза режет. Исполнительный. Зато и под следствием два раза был. Сначала после Тбилисских событий. Преднамеренное убийство ему «шили» в результате превышения должностных полномочий. А он стоял на своем - и баста. Не было, говорит, никакого убийства!
Было на самом деле или не было, не суть важно. Там, в Тбилиси, настоящая война шла. А он отца с сыном пристрелил, когда в их доме два автомата обнаружил.
Говорили, что эти стволы он им сам и подбросил. Врали, конечно. Не такой Шабанов человек, чтобы оружием разбрасываться. Воспитание не то.
Второй раз в Чечне Шабанова подставили. Обвинили в торговле оружием. Сволочи! Ни при чем был подполковник.
Да, сопровождал эшелон с боеприпасами из Ростова в Грозный. Да, передал его чеченцам. Так опять же - по приказу! Не в свои же карманы деньги складывал!
Наградить должны были за то, что такую рискованную операцию провернул, а не под суд отдавать.
Хорошо еще, что генерал вступился, «развалил» дело военному прокурору.
Или взять, скажем, майора Томковича. Простой белорусский парень. Служил в Минском управлении заместителем начальника шифровального отдела. Набрался мужества, выкрал совершенно секретные документы и явился с ними в Москву. Таким образом доверие российских спецслужб снискал. Должность приличную получил, квартиру в Москве. И правильно сделал. Должны же на Лубянке знать, чего там белорусские братья по оружию за их спиной затевают!
Белорусы его, правда, заочно к смертной казни приговорили. А наши им ответили: будете выпендриваться, мы вам вместо природного газа по трубе хлорпикрин пустим. Подействовало. Отстали. Сделали вид, что вообще ни о каком Томковиче слыхом не слыхивали.
Жена Томковича с двумя детьми не захотела уезжать из Минска. Дура! Еще и предателем мужа назвала, выступая в прямом эфире государственного белорусского телевидения. Нет, бабы, они все чокнутые. Жила бы сейчас тихо-мирно в Москве. Так нет же, независимость страны Бульбонии ее волнует больше, чем родной супруг!
Да о любом парне, что летели сейчас вместе с Коноваловым на задание, можно часами рассказывать. Каждый индивидуален, каждый по-своему знаменит. Не то что эта Рубинова, мать ее…
Набрав нужную высоту, военно-транспортный вертолет взял курс на северо-запад.
Настя уже не дышала, так и оставалась лежать на давно не метеном дощатом полу рядом с обломками табурета. Тут же находился Таганцев. Женька Усольцев и Сергей Лопатин тоже подошли ближе.
- Кто ударил? - сурово спросил Андрей, поднимая воспаленные глаза на товарищей.
Оба они молчали.
- Я спрашиваю: кто ее ударил?! - яростно проговорил он, разделяя каждое слово по слогам.
- Ну, я, - тихо произнес Усольцев.
- Идиот! - выругался Таганцев. - Баран недоделанный! Что ты натворил?!
- Нет, нормально, бригадир, да?! - обиженно и горячо заговорил Усольцев. - Было бы лучше, если бы она нас тут всех положила, да?! Ты чего вообще несешь?! Ты с каких болтов на своих пацанов наехал?! Да мы вообще тут в этом говне из-за тебя болтаемся!
- Рассол! - прикрикнул на Усольцева Лопатин. - Ты базар фильтруй! А то раздухарился не по делу.
- А чего фильтровать-то?! - не унимался молодой и вспыльчивый Усольцев. - Эта коза нас всех тут перевязала зачем-то, а мне - базар фильтровать?! Ты, может, с ней заодно, Таганка?! Колись давай!
Вот последние слова он произнес напрасно. Таганка побагровел.
- Ты кто такой, сынок, чтобы я перед тобой ответ держал, в натуре?! - и медленно пошел на пацана, сжимая свои здоровые кулачищи. - Щенок ты мокрый! Сявка дешевая! На кого ты, сучонок, пасть свою разинул?! Да я ж тебя сейчас зубами загрызу!
- Эй, ты чего? - опасливо начал отступать к дальней стене Усольцев. - Братуха, не надо! Тормози! Я погорячился!
- Вот и заткни хайло! - довольно грубо крикнул ему Лопатин из-за спины Таганцева. - Андрей! Погоди! - окликнул тут же бригадира. - Она жива!
Настя действительно стала подавать признаки жизни. Кровь, правда, сильно залила ее лицо и волосы. Веки с трудом разлеплялись. Но плотно сжатые губы разомкнулись, небольшие ноздри чуть дернулись в едва уловимом движении. Она даже шевельнула рукой.
- Настя! - крикнул Андрей и, моментально позабыв об Усольцеве, тут же оказался возле нее. - Настюша, очнись!
Наконец она открыла глаза. Андрей, едва касаясь, провел ладонью по ее щеке, улыбнулся.
- Ну, жива? Вот и хорошо.
- Что ты сделаешь со мной? - спросила она.
- Как всегда - ничего, - ответил он. - Я уже начинаю привыкать не реагировать на твои пакости. Оставайся здесь. А мы уходим. Быстро собирайтесь! - Повернулся он к Лопатину и Усольцеву.
В первую очередь братва проверила оружие и рассовала по карманам боеприпасы.
- С этим как поступить? - спросил Сергей Лопатин, взглянув на кучу бумаг, которые они по глупости своей сначала приняли за деньги.
- Оставь, - распорядился Таганцев. - Мы ими вряд ли сможем воспользоваться.
- Андрей! - ослабевшим голосом позвала Настя.
Он посмотрел в ее сторону. Безразлично. Спокойно. Холодно.
- Торопитесь. С минуты на минуту здесь будет группа захвата.
- Так, все. В машину! - скомандовал Таганцев.
Но стоило им выбежать во двор, как в небе появился рокочущий вертолет. Зависнув над поляной неподалеку от избушки, машина медленно раскачивалась на одном месте, удерживая высоту не более шести-семи метров. Садиться летчик опасался, чтобы не угодить в зыбкое болото, которое вполне могло скрываться под травяным покровом. Дверь «вертушки» отворилась, и оттуда выбросили трос.