Менты носились по городу как ошпаренные тараканы… Нет. Мусора рыскали по Питеру полчищами взбесившихся крыс, наводящих ужас на все живое… Не то. Легавые, пугая мирных жителей озверевшими мордами, делали стойку на каждого плечистого и коротко стриженного. Черноволосых евреев как всегда незаслуженно называли лицами кавказской национальности. Лаяли без разбору на граждан, собиравшихся на улицах в количестве больше трех, а соображавших «на троих» заставляли писать объяснительные записки. Изымали все, что могло походить на огнестрельное оружие - даже пластмассовые пистолетики и автоматы у детей в песочницах, отчего в Питере поднялся невообразимый гвалт.

Короче, выражаясь официальным языком, в связи с обострившейся криминальной ситуацией, оперативные подразделения милиции были приведены в состояние повышенной боевой готовности. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области был введен план «Перехват», ставший в народе известным под другим названием - «Буря в стакане». Разыгранная американцами в зоне Персидского залива трагикомедия «Буря в пустыне» просто отдыхала.

Для начала, разминаясь перед серьезными делами, люди в серых погонах разогнали проституток со Староневского проспекта и от гостиницы «Октябрьская». Чистота нравов, знаете ли, это святое.

Девчонки, лишившиеся привычных мест работы, но оставив за собой право собственности на орудия труда и средства производства, перекочевали к Витебскому вокзалу, на Московский и Светлановский проспекты. Наиболее старательные из них оккупировали трассу «Санкт-Петербург - Москва», а также стратегическое направление на поселок Юкки, за которым не по дням, а по часам росли, так называемые, новые русские деревни.

Дискотеки и ночные клубы перешли на осадное положение. Отдали на растерзание «черным маскам» лицензированную охрану и кассиров, прикрывающих крупными бюстами мелкие семена неучтенной наличности, извлеченной из карманов девочек и мальчиков, табаку предпочитающих марихуану, а леденцам «Чупа-Чупс» таблетки «экстези».

«Чебуречников» и «лаврушников» объявили кавказской мафией. Забегаловки позакрывали, а овощные ларьки, не мудрствуя лукаво, разгромили к чертовой матери. В Питере сразу же стало значительно больше бездомных собак и кошек, а петрушка с укропом резко подорожали. Те, кто торговал чебуреками, с горя занялись игорным бизнесом - дружно встали за «лохотроны», а продавцы зеленых веников переквалифицировались в водителей маршрутных такси.

Но - шутки в сторону.

Одним из первых, кто схватился за голову, по достоинству оценив результаты проведенных милицией оперативных действий, стал вор «законник» по прозвищу Фергана.

К старику один за другим приходили «смотрящие» - люди, поставленные координаторами на тот или иной участок работы - и приносили печальные известия.

- Беспредел в городе, - вздыхал Фергана, попивая из азиатской пиалы зеленый жасминовый чай. - Убытки терпим, господа!

- Да менты, суки, охамели в треньку! - подал голос один из присутствующих на сходняке.

- Давайте, будем выбирать выражения. Оставим эти босяцкие фразы, - осуждая некорректную реплику, солидно ответил вор. - Не шелупонь тут, в натуре, побазлать собралась. Кому по фене трекать западло, цинкую так: барыжные расклады оставьте фраерам. Но помнить надо, братья, что цивильные прикиды нам не дороже лагерных клифтов. Понятия блатные нам беречь, и все же будем соблюдать приличья.

Его все поняли.

- Федор Кузьмич, вы позволите? - поднял руку тот, кто только что пытался выразиться в уличной разнузданной манере.

- Говори, - разрешил Фергана.

- Шмон, который мусора затеяли… - И поперхнулся. - Извините, Федор Кузьмич, это я от волнения. Операция «Перехват», проведенная сотрудниками милиции, в результате которой пострадали наши точки по сбыту синтетических наркотиков, сведены к минимуму сборы от проституции и ликвидированы восемь цехов по производству фальсифицированной алкогольной продукции, осуществлена не случайно и не по плану ГУВД, утвержденному еще в конце прошлого года - мы проверяли. - Зашпарил вдруг, как по тексту с редакторского листа. - Прессинг, обрушившийся на наши предприятия со стороны силовых структур министерства внутренних дел, спровоцирован выходкой организованной преступной группировки, которой руководит известный вам Андрей Аркадьевич Таганцев.

- Да ты, чисто, задрал меня, Шрус, типа своими гнилыми базарами! - неожиданно вспылил Фергана. - Базлай нормально, типа, как конкретный, в натуре, вор - по чесноку и с уважухой! Что Таганка там, бочину запорол? Накосячил в городе? Кто кнокает по этой стремной фишке? - он лишь для порядка скользнул взглядом по приглашенным - не доложит ли кто ситуацию вместо неугодившего Шруса?

Присутствующие облегченно вздохнули. Если уважаемый Федор Кузьмич не вынес этих правильный фраерских словообразований, то, значит, в дальнейшем можно будет изъясняться нормальным человеческим языком, не думая о стилистических особенностях великого и могучего. К тому же, «ботать по фене» здесь никто никого не заставлял. Главное, чтобы братва выражалась, во-первых, не ментовским протокольным слогом и, во-вторых, не напрягала коллегам прочифиренные мозги словечками типа «франчайзинг», «дивелопмент», «консалтинг» и всякой другой американизированной хренью.

- Пусть Шрус говорит, - послышались голоса.

- Ему виднее, он сам с этим делом разбирался.

- Ну, говори, - сказал Фергана, морщась и потирая виски. - Только не умничай.

- Значит, так, - начал Шрус, дядька немолодой, ростом короткий, а весом с мамонта. Погода стояла довольно жаркая, ему приходилось то и дело отирать носовым платком толстую, в складках, шею и раскрасневшееся лицо. - Всем известно, что в Питер сибирская братва наведывалась, чтобы уладить дела по горючке. «Перетерли» с пацанами Таганки. Вроде бы все пучком, все по понятиям. Кнут - который из охраны Таганки - сам сибирских определил на отдых. Есть у них база у залива. Потом, на той базе, почти всех пацанов Кочана и перестреляли. Бойцы Кнута всех кончили.