– И следите за козой, не режьте ее, даже когда она перестанет приносить молоко, слышите? – Гленна рыдала, обращаясь к соседям, которые должны были следить за домом. Нервы у нее явно были на пределе.

– Да ладно, перестань, коза – это не самое главное, – буркнул Донован даже более недовольно, чем обычно.

– Мы сможем выковать много красивых мечей для молодых благородных рыцарей! – радостно воскликнул Арт.

Он просто сиял. Его хорошее настроение было для всех в эти дни словно лучик надежды.

Донован раздраженно толкнул его под бок.

– Ну пойдем уже, Арт, пора!

Когда они вышли из дома, рыдания Гленны стали еще громче. Она постоянно оглядывалась – до тех пор, пока они не свернули за угол.

Эллен еще никогда не была в порту у доков, так что все казалось ей интересным и необычным. Хотя Орфорд тоже был портовым городом, Эллен не видела настоящих кораблей, за исключением рыбацких суденышек. Она с любопытством огляделась. Везде были сложены бочки, сундуки, тюки и мешки, а возле деревянной хижины, которая, казалось, вот-вот развалится, стояли голодные мужчины в поношенной одежде. Это были нищие, которые надеялись получить хоть какую-то работу у начальника порта. Загружать и выгружать огромные сундуки, бочки и тюки было очень тяжело, за это плохо платили, к тому же это было опасно. Иногда мужчины погибали оттого, что на них падал груз с палубы корабля, а многие тонули, когда падали в воду и их не успевали вытащить.

На набережной стояли тележки, запряженные волами, – на них подвозили товары. Извозчики громко переругивались и создавали чудовищную суету.

Повсюду было полно отъезжающих. В конце набережной собрались паломники, которые громко советовали друг другу, как лучше всего пройти намеченный путь. Торговцы, словно осы, увивались вокруг отъезжающих, надеясь продать им необходимые мелочи. Перед роскошным, выкрашенным в яркие цвета кораблем, стояли представители высшего духовенства. «Посланники Папы, скорее всего», – подумала Эллен, глядя на их дорогие алые и пурпурные одеяния. Монахи и священники, стоявшие рядом с ними, в своих простых шерстяных рясах казались полевыми мышками. Школяры, врачи и молодые дворяне с любопытством рассматривали представителей Церкви.

В порту сновали также купцы и авантюристы – часто эти занятия совмещал один и тот же человек.

На краях каменных стен, на соломенных тюках, сундуках и мешках сидели в ожидании отплывающие. Никто из них не хотел идти на корабль слишком рано, они предпочитали оставаться на суше, пока шла загрузка их судна, чтобы провести как можно меньше времени на качающейся палубе.

Когда Донован и его попутчики после длительных поисков в этой суете наконец-то нашли начальника порта, этот пахнущий спиртным и гнилой рыбой мужчина, весьма недружелюбно настроенный, направил их к впечатляющих размеров двухмачтовому судну. Эллен с удивлением отметила, что это был самый большой корабль в гавани. По деревянному трапу бесчисленные грузчики переносили в огромных бочках и сундуках провиант, питьевую воду и всевозможные товары. Рабочие поднимали такие огромные тюки, что за ними их практически не было видно.

Пожилой норманнский моряк давал четкие указания, что куда ставить. Казалось, он знал каждый уголок корабля. Следуя его приказам, мужчины тянули поклажу и укладывали ее так, чтобы во время шторма ничего не повредилось. На корабль завели лошадей рыцарей, а также несколько овец и занесли клетку с домашними птицами. Суета на палубе становилась все больше, но моряк успевал командовать всеми, оставаясь при этом спокойным.

– Слышишь, ты, неси копья вниз! В правом нижнем углу еще есть место. Поставь их там вертикально, пиками вверх, и закрепи, ясно?

Коротышка, тащивший копья, кивнул и пошел выполнять приказание.

– Сундуки с кольчугами и доспехи отнесите вниз. Двигайтесь быстрее!

Эллен оглянулась. Неподалеку стояло несколько человек, которые, как и Донован с женой, не были ни рыцарями, ни солдатами. Они наблюдали за тем, как грузят корабль.

– Возможно, это тоже ремесленники, которые едут в Танкарвилль? – Эллен дернула Гленну за рукав и указала подбородком в направлении этой небольшой группки людей.

– Да, – ответила Гленна и повернулась к мужу. – Смотри, вон Эдзель, ювелир, с женой и обоими детьми! – прошептала она ему.

Гленна с радостью подошла к этой группке, таща за собой Эллен.

Норманны собрали на корабле представителей самых разных профессий. Флетчер, занимавшийся изготовлением стрел, и Ив, который делал луки, стояли рядом. Гленна шепотом пояснила Эллен, что они братья и еще никогда не расставались. В этот момент навстречу Гленне бросился Эдзель. На руках он держал малыша, который напомнил Эллен Кенни. Вздохнув, она грустно улыбнулась. Малыш показал ей язык, и она совсем затосковала.

– А вон Вебстеры. Это супружеская пара из Норвича. Они ткут полотно и шьют белье, и тоже поедут с нами, – сказал Эдзель.

А вот насчет двух доступных женщин, бросавшихся в глаза благодаря желтым накидкам, ярко накрашенным губам и нарумяненным щекам, он ничего не сказал.

– А кто вон та молодая девушка? – спросила его Гленна.

– Точно не скажу. По-моему, она делает паштеты, – равнодушно ответил он, пожимая плечами.

Только сейчас Эллен заметила свою знакомую и с удивлением подошла к ней.

– Привет, а ты что тут делаешь?

– Привет! Ну, тот рыцарь… ну, ты знаешь… Так вот, он сказал, что мои паштеты – самые вкусные из всех, что он ел в своей жизни. Он говорит, что его господин – большой любитель рыбных паштетов, так что рыцарь предложил мне хороший заработок и постоянную работу. Я никогда и мечтать не могла о том, чтобы уехать так далеко из дома.

– А твоя мама была не против? – удивленно спросила Эллен.

– Она ничего об этом не знает, я просто ушла – так, как всегда утром ухожу на работу. Когда она заметит, что меня нет, мы будем уже в открытом море, на свободе! А ты? Ты же вроде хотел работать у кузнеца. Что, не вышло?

– Нет, как раз вышло, и именно поэтому я тут! А вообще это долгая история! – Эллен улыбнулась. Она была очень рада, что на корабле будет еще кто-то знакомый кроме Донована, Гленны и Арта.

– Кстати, меня зовут Роза. – Девушка вытерла руку о передник и протянула ее Эллен.

– Элан, – коротко представилась она и попыталась пожать ей руку по-мужски, но при этом стараясь не сделать девушке больно.

Роза смотрела на нее с нескрываемым восхищением и, улыбнувшись, стрельнула в Эллен глазами. На мгновение Эллен стало страшно. «Она действительно думает, что я буду за ней ухаживать, если она постоянно будет строить мне глазки», – с отчаянием подумала девочка.

Через какое-то время корабль полностью загрузили, и пассажирам велели подниматься на борт. Капитан приказал всем поторопиться. Большую часть трюма и палубы корабля занимал груз, поэтому каждому с трудом удавалось пристроить свои сундуки и тюки и найти себе место в этой тесноте. Когда корабль отчалил, Эллен прислонилась спиной к большой запечатанной бочке, пахнущей дубом и вином.

– Надеюсь, на борту нет крыс! – проворчала Гленна, с неудовольствием осматриваясь, и только после этого села.

– Это было бы очень странно, я и представить себе не могу корабль без крыс. Парочка крыс на корабле не повредит, в конце концов, говорят, что крысы бегут с тонущего корабля. Когда крысы начнут выпрыгивать за борт, мы сможем понять, что у нас неприятности, – ухмыляясь, сказал Донован.

Гленна смерила мужа возмущенным взглядом.

– Если кто-то тут думает, что острит и что он у нас самый умный, то он в корне ошибается! – буркнула она и повернулась к Доновану спиной.

Донован пожал плечами и подошел к другим английским ремесленникам, стоявшим на палубе и разговаривавшим.

Рыцари сразу же после выхода в море сели играть в кости, и лишь один мужчина, хорошо одетый, но с грязноватыми длинными волосами, стоял у поручней. От доступных женщин стало известно, что этого мужчину зовут Уолтер Мап и что он слуга короля. Во время предыдущей поездки в Англию он заболел и не смог сразу же вернуться в Нормандию, поэтому теперь Фицгамлин взял его с собой, так как Мап уже выздоровел и был в состоянии вернуться к своему господину. Уолтер Мап воспитывался в Париже и умел читать и писать по-французски – именно поэтому он и состоял на службе у короля. А еще он знал латынь. Уолтер Мап был не только образованным, но и воспитанным человеком. Он приветливо относился ко всем на корабле. Со всеми женщинами он разговаривал так, словно они были благородными дамами, и пытался шутками разрядить напряженную обстановку. Когда волнение на море становилось сильнее и дул ветер, Уолтер Мап, как и большинство пассажиров, позеленев, свисал с поручней, опорожняя свой желудок. Эллен и Роза были единственными, за исключением матросов, кто не был подвержен морской болезни, но они страдали от вони рвотных масс.