Аманда практически позволила в этом взять ему верх. Но потом вспомнила золотой блеск в его глазах, когда они были в уборной, и он собирался разорвать Тома на куски.

Она раздумывала о том, что он сказал. Две его части. Одна не может быть рациональной, может только действовать, а другая половина - добрее. Настолько же, насколько ей ненавистно было это признавать, она не могла доверять этой доброй половине остаться и в одиночку приглядывать за тем, кто охотился на его вид. Аманда не сможет его винить, если он потеряет контроль и убьет этого парня, и это тоже ее пугало.

А что бы сделала она, если бы не стихийное бедствие, а что-то другое, забрало ее родителей? Разве не прошла бы она те же опасные, ужасные длинные пути, чтобы найти людей, ответственных за смерть своих родителей? Конечно, да. Она чувствовала это всем своим сердцем. Она знала, что легко могла бы стать кем-то, вроде Джейка, за исключением жестокого волка внутри него.

И снова она почувствовала импульс попытаться его исправить.

Она была мощной, эта необходимость помочь все исправить. Но она понимала, что даже если однажды эти охотники будут пойманы, и их бросят в тюрьму, даже если им удастся положить конец всему черному рынку тех шкур, для Джейка этого не будет достаточно. В нем до сих пор было столько много гнева - слишком много, чтобы смириться со своим прошлым, для этого придется преодолеть другого врага: себя самого. И это Аманда не могла исправить, в этом деле она ему не поможет. Она даже не могла его толком понять, независимо от того, насколько сильно старалась, и независимо от того, сколько раз он объяснял. Сможет ли она? Как может кто-нибудь – кто-нибудь нормальный, не оборотень – довериться волку?

- Нет, - сказала она, попытавшись легко улыбнуться. – Нет, я тоже хочу остаться.

- Здесь? – Джейк выглядел неверящим. Он открыл рот, чтобы сказать большее, затем закрыл его.

- Ты сейчас думаешь о том, чтобы предложить мне потрахаться? – Аманда вздохнула.

- Нет, – сказал он быстро. – Нет, за это я уже извинился, за это мне прилетело по лицу. Аманда, я знаю, что все, что ты делала в уборной, было ради спасения жизни Гленвуда. Я знаю, что это свидание было полной хренью. Я знаю, что ты хочешь держать между нами дистанцию, и что все, что ты делаешь, на благо Праверс Блафф и людей, которые здесь живут. Я все понимаю.

- Я делаю это и для тебя тоже, - тихо призналась она.

Ей было трудно разобрать выражение его лица. Она не могла понять, о чем он думает, и это ее не удивляло. Но, в конце концов, он кивнул.

- Спасибо.

Прежде чем он вновь посмотрит на нее так, словно хочет поцеловать прямо на обочине за порогом своей комнаты в мотеле, она взяла свой стакан и поднялась на ноги.

- Давай еще по чуть-чуть скотча. А позже ты можешь лечь спать на полу.

- Ах, да, это звучит, как моя идея прекрасного вечера, - растягивая слова, сказал Джейк. Но он встал и пошел впереди Аманды, а затем, на самом деле, открыл и придержал для нее дверь.

Она взглянула и прошла мимо него, невольно улыбаясь. Он был высоким, с внушительной фигурой, великолепным, ужасающим человеком, который не имел для нее никакого смысла, но в то же время весь смысл мира заключался именно в нем. Джейк был сломанным, но прекрасным созданием, она не представляла, что такое может существовать, но он был здесь. Она понятия не имела, что между ними происходит, но она знала, что что-то есть, что-то необычное, чего раньше не было.

И оно было гораздо, гораздо для них опаснее.

Джейк поступил просто замечательно, и держался от Аманды на расстоянии вытянутой руки, пока она попивала свой скотч и путешествовала по каналам старого дерьмового отельного телевизора. Он думал, что до тех пор, пока он оставался от нее достаточно далеко, чтобы не смочь просто протянуть руку и коснуться ее, он сможет продержаться эту ночь. Он плотными шторами закрыл окна в комнате мотеля, чтобы скрыть из виду полную луну, но она все равно взывала к нему. Она наполняла его сердце и тело желаниями и потребностями в крови и других, более важных вещах. Нахождение в одной комнате с Амандой, ее запахом в воздухе, сопровождалось борьбой, но он был полон решимости все преодолеть. Он сказал ей идти домой, но по правде говоря, он был рад, что она решила остаться. Она все больше и больше оказывала на него успокаивающее влияние. Или, возможно, он просто хотел быть спокойным за нее, рядом с ней, держать ее в безопасности.

Но он не был готов поразмыслить зачем, или почему он пошел дальше и рассказал ей все о своей стае и о том, как ее потерял. Он не собирался об этом хоть кому-то рассказывать и уж тем более не человеку. После того, как отказался от того, чтобы когда-нибудь найти свою стаю, он похоронил это так глубоко в сердце, что надеялся, что оно никогда не всплывет.

А потом объявилась Аманда, и он рассказывает ей обо всем. Но к удивлению Джейка, она, казалось, не стала думать о нем хуже или осуждать его. Он ожидал, что кто угодно ужаснется и станет думать о нем как о грязи, когда узнает, насколько он был слаб и нежеланен. Но она этого не сделала: если уж на то пошло - она проявила сочувствие. Джейку это не понравилось, но все могло быть гораздо хуже. Он просто хотел, чтобы она… ну, и чего же он хочет? Он вдруг растерял всю свою уверенность.

Так он и сидел за маленьким столиком в углу комнаты и наблюдал за Томом Гленвудом, который прислонился к радиатору и спал урывками. Аманда потихоньку начала дремать на единственной кровати, так как поздно ночью по телевизору показывали практически одну рекламу. Его внимание задержалось на ней, и больше он ничего не замечал.

Ее голова медленно наклонялась в сторону подушки, пока они не встретились, а дыхание не выровнялось. Он позволил звучать телевизионному бубнежу, решив не спать. Если бы он это допустил с такой полной луной, что была на небе, он бы увидел сны, а ночных кошмаров он не хотел - не тогда, когда один был вполне реален. Может быть, подумал он, когда это все закончится, он сможет спать без этих атакующих разум кошмаров.

Возможно. Но не сегодня.

Утро едва наступило, когда Аманда начала просыпаться. Джейк встал, когда почувствовал, что луна начинает садиться. Он проверил Тома, затем пошел в крошечное лобби отеля и добыл две чашки кофе и две бутылки воды из автомата, его руки были довольно загружены, когда он открывал ключом дверь обратно в комнату.

Аманда уже проснулась. Она сидела на краю кровати, наблюдая за Томом, который храпел. Когда Джейк скользнул в комнату, она посмотрела в его сторону.

- Кофе, - сказал он просто, ставя напиток на маленький столик.

Она встала и подошла, но не захватила один кофе, как ожидал от нее Джейк. Он был удивлен тем, что вместо этого, она схватила одну из бутылок воды, открыла ее и направилась прямо к Тому Гленвуду. Затем она вылила содержимое бутылки ему на голову.

Он проснулся, отплевываясь и извиваясь, но наручники крепко держали его у батареи.

- Какого черта! - он закашлялся, вода попала ему в рот и в глаза. – Сними с меня наручники! Да что с тобой такое!

- Нам нужно поговорить, - сказала Аманда, вновь садясь на край кровати. Джейк почувствовал, как от удивления его брови выгнулись дугой, и принес ей чашку кофе.

Она потянулась за ним, но он заколебался, держа его подальше. И когда она посмотрела на него, он немного наклонил голову.

- Это для питья.

Она нахмурилась и кивнула, и он отдал ей кофе, а затем стал наблюдать, как Том стряхивает воду со своих слипшихся волос и пытается уничтожить его взглядом.

- Вы собираетесь взять меня к своим друзьям охотникам и свести меня с ними, - сказала ему Аманда.

- И как я должен это сделать? – Том поморщился. – И разве это, бл*дь, не незаконно? Это же пытка.

- Если ты хочешь попытаться объяснить копам, что я пытала тебя, потому что ты стал помогать мне остановить банду убийц, я могу позвонить своему капитану.