- Ну, допустим, в Кульдиге только одна такая ведьма, - сказал Жилло. - Допустим! Хотя я слышал, что есть и другие травознайки. А тебе именно кульдигская подсобила? Ты что, у нее вид на жительство проверял?
- А ты послушай... Расскажу - все сам поймешь. Да только отверни физиономию от света, - попросил Тармо. - Как на нее посмотрю - прямо кисло делается. Вот увидишь - оставит она тебя с такой рожей, наплачешься тогда...
- Ты не уклоняйся, а рассказывай, - Жилло нагнулся к кружке, нажав губами на край, немного наклонил ее и отхлебнул пива. - Как ты вообще оборотнем заделался?
- От злости... - проворчал Тармо. - Я же тогда молодой был, а Ирма та еще моложе.
- Сестра? - спросил Жилло.
- Сестра! Родителей мы в глаза не видывали, нас бабка воспитала. Бабушка Мартина.
Жилло как бы оглох на секунду. У старшего принца, Ангеррана, тоже была сестра, немногим его моложе! Сходится! Все сходится! Вот только насчет родителей... Ангерран-то отца и мать должен был запомнить... Неужели и это от заклинания из головы у него вылетело?
Впрочем, сам Жилло своих родителей тоже, как ни старался, вызвать в памяти не мог. Сколько осознавал себя - всегда был рядом дед, годы шли, один от другого не отличаясь, дед тоже не менялся. Может, так заклятье старого Алькуина вообще на всех действовало? Раз уж заснула королевская кровь - то и все, связанное в памяти с близкой родней, тоже как бы заснуло?
Естественно, несколько фраз Жилло пропустил. А когда опять обрел слух, Тармо рассказывал про свою первую попытку сварить мохнатое зелье. Где-то сказали ему состав, набрал он в лесу подходящих корешков и первым делом крепко отравился. До того дошло, что бабка к городскому лекарю за помощью обратилась.
- Это я знаю, - сказал Жилло. - И расплатилась королевским перстнем. Откуда у нее взялся этот перстень?
- Понятия не имею! - Тармо пожал богатырскими плечами. - А потом и появилась та зловредная старуха. Мне про нее Райво рассказал - бродит по дорогам, продает зелья... будущее в решете видит... Ну, как все колдуньи. Мы с Райво и Ирмой посовещались, пошли, отыскали ее. На вид она была старше Коронного замка, носище, бородавки, хуже того - настоящая седая бородка! Мы у нее спросили - не даст ли состав мохнатого зелья? Чтобы можно было волком оборачиваться? А она, разумеется, говорит - заплатите, так дам! Мы денег раздобыли, повела она нас в лес. Велела каждому с собой нож взять. Воткнули мы ножи в землю. Она костер развела, треножник поставила, что-то вонючее там битый час кипятила, потом малость остудила, пить велела и через ножи кувыркаться. Я первый кувырнулся - и ошалел, окаменел прямо - такая от нее злоба шла! Мы, волки, это лучше людей чувствуем. Мне бы на нее кинуться, хоть ребята уцелели бы! А тут смотрю уже и Ирма волчицей перекинулась, уже и Райво через ножи кувыркается! Тут только я бросился на старуху...
Тармо вздохнул, налил себе чего-то крепкого из коричневой глиняной бутылки и залпом выпил.
- Ну, бросился... И в пень грудью вмазался. А старуха совсем даже в другой стороне стоит и зубы скалит. Представляешь, клыки у нее изо рта полезли, два - сверху, два - снизу! Тут на нее Ирма кинулась - и тоже промахнулась. Да что там говорить...
- Значит, все вы того мохнатого зелья выпили и навсегда волками стали? - изумился Жилло.
- Сперва мы и сами думали, что навсегда. Бабка наша с Ирмой видит, что нас нет, пошла искать. Она же знала, что я один раз уже пил мохнатое зелье, только оно ненастоящим оказалось... Ну, пошла лесом, звала нас, звала, мы услышали, прибежали, повели ее туда, где в земляничнике наши ножи торчали. Она поняла, в чем дело... Бедные вы мои, говорит, ну-ка, перекувырнитесь обратно через эти ножи! Мы вспотели, кувыркаючись - и ничего... Села бабка, села на тот самый пень, обняла нас с Ирмой и заплакала. Не уберегла я вас, говорит, и доченьку не уберегла, и вас тоже... Потом слезы вытерла. Может, для вас так и лучше, говорит, может, так и безопаснее...
- Права была бабушка, - твердо сказал Жилло. - Ты ведь не знаешь, Тармо, того, что я о тебе и об Ирме знаю. В ваших жилах королевская кровь течет!
- Врешь! - воскликнул, вскакивая, Тармо.
- Клянусь честью! - внятно отвечал Жилло. - А теперь объясни, почему вы сегодня опять людьми стали?
- А потому, что иногда и волку везет, - тут Тармо усмехнулся. - Я вырубку перебегал и на девицу налетел. Думал - ну, визгу сейчас будет! А она - ничего, остановилась, зовет - а ну, говорит, иди-ка сюда! Я к ней шаг, и она ко мне - шаг. Не бойся, говорит, я же вижу, что никакой ты не волк! Тогда я подошел. Она опустилась на корточки и эту самую цепь с медальоном мне на шею надела. Носи, говорит, пригодится! Там, говорит, зеркальце, и если захочешь с кем-то связь держать, отдай тому человеку. И еще, говорит, я твою беду по глазам вижу. Пока помочь не могу, да и незачем - тебе лучше волком побегать... Но имей в виду - каждое полнолуние ты от власти мохнатого зелья свободен и можешь всю ночь опять человеком быть. Только к рассвету, говорит, не забудь через ножи кувырнуться. А то плохо дело кончится...
- И что же за девица такая? - заинтересовался Жилло.
- Откуда я знаю? Она там, на вырубке, травки собирала. Обычная девица, ростом пониже Ирмы... Да! Нос у нее вот такой!
Тармо пальцами обозначил примерно с полфута.
- Нос, говоришь? - забеспокоился Жилло. - Как шило?
- Точно! Самое что ни на есть шило!
- А волосы?
- Волосы? - Тармо пожал плечами. - Она в каком-то платке была, волос я и не видел.
- Давно она тебе попалась?
- Не так чтобы давно, а с год будет.
- Ясно. Лиза... - сделал вывод Жилло. - Вот тоже еще загадка на мою голову...
- Как бы там ни было, огромное твоей Лизе спасибо. Передай, когда увидишь, - попросил Тармо. - А теперь мне собираться пора. Найдешь меня, если что, через медальон. И берегись колдуньи! Помяни мое слово - оставит она вас троих с крыльями вместо рук!
- Не она тебя мохнатым зельем опоила, Тармо, - задумчиво сказал Жилло. - А объяснять, чья это работа, сложно. Побудь лучше пока волком!
- А я никуда из волков и не собираюсь! - Тармо встал и выпрямился во весь рост, головой под потолок. - Чем плохо? Никто ничего не навяжет! Куда хочу - туда и бегу, а стая - за мной! Хочешь - приходи в стаю и ты. Равенства у нас, правда, нет. Но я свою стаю люблю и она меня любит! Это уж точно!