Чувства смешались. А тем временем певец продолжил.

Ее подруга говорила: "Ну какая ты дура!

Ведь там такая жизнь, там такая культура!

Там выступает Майкл Джексон, там Мадонна, там играет Ван Дамм.

Мне бы твое, давно была бы там!"

От последней строчки куплета Анечка чуть не споткнулась на ступеньке.

Но она не шла на провокационные споры,

Ей надоели псевдозаграничные разговоры.

Она молча доедала свой ужин, она ложилась спать,

Сославшись на то, что ей очень рано вставать.

Знал Алекс о том, что она пойдет пешком или нет, но репертуар подталкивал на определенные размышления. Сразу вспомнилось его подозрительно довольное выражение лица при прощании. Дослушивать песню до конца, чтобы все выяснить, Анечка не стала. Ноги сами понесли вниз по лестнице, и следующий куплет она услышала уже, глядя в насмешливые голубые глаза восходящей звезды отечественного рока.

В грязном холодном подземном переходе Алекс Виноградов смотрелся странно. Раскрытый футляр от гитары на серой плитке, яркий синий пуховик нараспашку, полосатый шарф и непокрытая голова при минус десяти на улице - кумир нескольких тысяч дам от пятнадцати и старше во всей красе. Однако, казалось, его нисколько не угнетало падение до уровня уличного исполнителя. Судя по спокойному выражению лица, Алексу даже нравилось новое амплуа. Редкие прохожие оглядывались в его сторону с улыбкой, бомжи подпевали себе под нос, а парочка полицейских, ведущих под руки нетрезвого Деда Мороза, даже приостановилась послушать.

Несмотря на позднее время, публики хватало, но сам музыкант смотрел только на подошедшую к нему девушку.

У нее был парень - гитарист и певец.

О нем говорили: "Это полный вперед!"

Он играл буги-вуги, пел блюзы и рок-н-ролл,

Он курил анашу, пил вино, употреблял димедрол.

Во время проигрыша между куплетами Алекс послал Анечке воздушный поцелуй, и сомнения, что он специально поджидал ее, сразу же развеялись.

"Настоящий Виноградов!" - заключила она. Склонность к неординарным поступкам была в крови у этого семейства. Чего стоила его сестра Катерина, которая, находясь не в самом лучшем виде, умудрилась в туалете бара найти свою половинку.

Анечке о подобном даже помышлять было страшно. Она никогда не рисковала, не шла на поводу у сиюминутных желаний и... Не слушала посвященных ей песен в подземном переходе. Щеки пылали от того, что вдруг оказалась в фокусе внимания Алекса. А тот тем временем и не думал прекращать петь.

Она любила его, он отвечал ей постелью.

Она мечтала стать второй его тенью.

Она терпеливо дожидалась из гастролей его.

Он приезжал, напивался и орал, что Совок - ... Не то.

Он называл ее "Бэби", а она его: "Милый".

И им не было тесно в ее тесной квартире,

Когда он заходил по ночам в месяц раза три.

Ей хотелось кричать: "Возьми меня, любимый, возьми!"

Последней строчкой Алекс продемонстрировал слушателям всю мощь голосовых связок. Он был в своей стихии, при этом взгляд не отрывался от лица девушки напротив. Казалось, его совершенно не волновало, что из-за него она тоже оказалась в центре внимания. Концерт как концерт. Зеваки как зеваки.

Только самой Анечке все это было не в радость. Дико. С каждым прохожим слушателей становилось все больше, и в конце концов она не выдержала.

- Ээ! Девушка, красавица, куда вы! - услышала она голос музыканта, стоило лишь развернуться и двинуться к выходу.

***

Нагнал Алекс ее уже наверху.

- Подожди же ты! – прятать гитару и заработанные копейки пришлось на бегу. Несколько раз чуть не упал.

- И что это было? – не останавливаясь, она махнула рукой в сторону перехода.

- Честное зарабатывание денег, - гордо изрек Виноградов. - Тебе не понравилась песня? Классика рока. Чиж!

- Живешь по принципу "Ни дня без концерта"?

- У меня... - Алекс замялся. - ... обстоятельства.

- Поздравляю! Очень весомая причина! - девушка так резко развернулась, что Виноградов чуть не налетел на нее.

- Да серьезно! - кадык на горле дернулся. - Кошелек в такси забыл.

Прочесть по его красивому гордому лицу, правда это или нет, было совершенно невозможно.

- И почему я не удивлена! – вздохнула Анечка.

На ее пренебрежение Алекс отреагировал в свойственной ему манере.

- Чую, кто-то распространяет обо мне лживые слухи, - отмахнулся он и, закинув ремень футляра на плечо, взял спутницу под руку. - Обычно я очень собранный и организованный. Просто в новогоднюю ночь быть обычным слишком скучно.

- А еще ты веришь в Деда Мороза и в то, что ночью в переходе можно заработать деньги.

- Кто-то же должен верить в чудеса!

Анечка фыркнула.

- Я одолжу тебе на такси. Сказал бы в ресторане - давно был бы дома.

- Нет, - пропел протяжно ее спутник. – Я у дам деньги не беру.

Девушка бросила на него подозрительный косой взгляд.

- То есть играть в подземном переходе ты можешь, а взять в долг - нет? - не поверила она.

- Иногда приятно тряхнуть стариной.

- Конечно. В минус десять среди бомжей.

- Каждый зарабатывает, как умеет, - Алекс похлопал по футляру. - Интимными услугами, конечно, было бы быстрее и прибыльнее, - усмехнулся, а затем продолжил вполне серьезно, - но сегодня моими мыслями уже завладела одна девушка. Другим не дамся!

- Даже не знаю, завидовать ей или сочувствовать, - в ответ на неожиданное откровение, Анечка закатила глаза.

- Завидовать, конечно! И мне завидовать. Подумать только, ведь мог остаток новогодней ночи проспать в пустой квартире и не встретил бы ее.

Как администратор ресторана с подобными попытками сблизиться Анечка была хорошо знакома. В среднем раз в месяц какой-нибудь подвыпивший клиент пытался добиться ее расположения подобным образом. Чаще всего она охлаждала пыл воздыхателя мягко и дипломатично. Но то были клиенты! Виноградов к ним не относился.

- Так, все! - предел терпения лопнул. - Тебе, я вижу, весело, но мне нужно домой.

- Я не против, - просиял Алекс. - Пошли.

- Э, нет! - разгадать маневр этого хитрого музыканта не составило труда. - Я к себе домой. Ты - к Катерине Дмитриевне. Держи, - вытащила из кошелька пару крупных купюр.

- Но ведь я уже сказал, что не возьму, - Алекс вдруг остановился, заставив остановиться и спутницу.

- Но почему?

- Я не беру подачки.

- Это не подачка, а помощь, - Анечка уже начинала заводиться.

- Помощь... - Виноградов сощурился. - Ну, если ты так хочешь помочь одному несчастному обворованному музыканту... Можешь заплатить за его песню.