Видения завершились без взрыва, видимо, для разнообразия. Оглянувшись, я увидела встревоженные лица своих товарищей — Гарруса и Рекса. Убедившись, что я в порядке, они вернули своим инопланетным физиономиям обычное якобы безразличное выражение. «Ну-ну, — усмехнулась я, — поздно опомнились, я уже всё видела». Поднимаясь к двери, мы немного расслабились. Лаборатория зачищена, и осталось только взять главный корпус, где мы намеревались произвести минирование. Как вдруг погас свет, и перед нами возникла большая голография уже знакомого жнеца.

— Ты не Сарен! — грозно пророкотала голография.

Поглядев на неё пристальнее, я ответила:

— Ещё бы, а ты кто такой и что такое?

— Я Властелин! — объявила голография. Что ж, имеем хотя бы имя. Далее она начала сообщать не очень полезные сведения о прошлом, большей частью известные мне после слияния с Шиалой. Дождавшись, пока оно выговорится, я спросила, сузив глаза:

— Зачем вы уничтожили протеан?

— Мы не уничтожили, мы подняли их на ранее недосягаемую высоту, и это выше вашего понимания! — Похоже, этот Властелин фанатичен на своих идеях, однако он не мог остановиться, и продолжал говорить: — Органическая жизнь ничтожна, вы разобщены, индивидуальны, а каждый из нас — это целый народ и единая общность!

Эти слова заставили меня задуматься. Пока это существо разговаривает, необходимо вытянуть из него по максимуму.

— А какой народ представляешь ты, протеан? — спросила я, задумчиво сверля его взглядом.

— Мы одними из первых сбросили своё органическое начало и преобразовались в совершенную синтетическую форму. Названия ничто и ничего не скажут тебе, жалкое существо из плоти и крови, — пафосный ответ Властелина дал, по крайней мере, новую информацию. Выходит, протеане далеко не первые в жатве, что подтверждает невероятную теорию Т’Сони.

— Синтетическая форма? Тогда вы просто машины, — со злостью заключила я, — значит, вас можно сломать.

— Говорить больше не о чем, — равнодушно завершил разговор Властелин. Моя последняя реплика его, казалось, разозлила.

Исчезнувшая голография вернула свет в помещение, с новой силой зазвучали сирены тревоги.

Посмотрев на переглядывающихся спутников, я лаконично бросила им:

— Поспешим.

Едва мы вырвались к главному корпусу, как на связь вышел Джокер. Он сообщил, что к нам приближается «та штуковина с огромной скоростью». «Властелин», поняла я. Дальнейшая операция слилась в непрерывный бой. Мы стремительно и упорно продвигались к месту закладки заряда. Отключив зенитку по пути, мы дали, наконец, возможность «Нормандии» совершать маневры вблизи поверхности базы.

Властелин стремительно приближался, и времени оставалось в обрез.

— Джокер, Аленко, что с зарядом? — спросила я в эфир.

— Мы на подходе, коммандер, — гул двигателей Нормандии достиг нашего слуха, затем показалась и наша пташка, лихо заводимая Джокером на посадку. Блеснув подкрылками, она развернулась и бухнулась точно в расчищенную для посадки площадку, одновременно откидывая зёв. Из него тяжёлым шагом выбежали Аленко с некоторыми членами экипажа, вчетвером тащившими ядерный тактический заряд.

Встревоженное лицо Кайдена усилило зудевшую внутри тревогу. Я решила перебрать в уме и проверить всех. Рекс и Гаррус были со мной, Тали и Лиара на корабле, Аленко устанавливал заряд. Эшли!

— Эшли, ответь, сержант Уильямс, приём? — я яростно потёрла ком, и из него сразу донёсся голос Уильямс.

— Коммандер, нас тут зажали, требуется помощь! — голос у Эшли, вопреки сообщению, был весел и беззаботен.

— Координаты? — почти прорычала я, начиная осознавать, что начали сбываться мои негативные предчувствия. Эшли оперативно скинула координаты, сверившись с инструментроном, я мгновенно проложила маршрут.

— Гаррус, Рекс, за мной, — позвала я их за собой. — Аленко, как закончишь, сразу эвакуируешься, понял меня?

— Так точно, коммандер! — козырнул Кайден.

Лифт, открывшись, выпустил на нас несколько гетов. Гаррус и Рекс пальнув в упор, рванули в стороны, я же со злостью ударила по ним биотической волной. Не успевшие активировать щиты геты ударились об стены и сломанными куклами упали на пол лифта.

— Быстрее, — бросила я Рексу и Гаррусу. Лифт медленно поднимался, расходуя драгоценные секунды. В это время Эшли с группой саларианцев держали оборону под плотным огнем. Мы поднялись на стену. Игнорируя опасность, я рванула вперёд. Мои спутники, чертыхаясь, старались не отставать. Затрещал ком.

— Что ещё, Джокер? — раздражённо спросила я несколько резче, чем хотела бы.

— Шепард, геты высадились на площадку с зарядом, — сообщил мне Джокер. Я перешла на общую волну:

— Кайден, что у тебя?

— Шепард, я справлюсь, вытаскивай Эш! — голос Аленко был бодрым и казался невозмутимым. — Вот уже минус один! — объявил он.

— Джокер, сколько высадилось гетов? — спросила я пилота, предполагая, что лейтенант Кайден накачан адреналином и подвержен боевой эйфории.

— Трудно подсчитать. Больше десятка и к ним могут прибыть подкрепления, — отозвался Джокер.

— Проклятье, Аленко! — вырвалось у меня.

— Шепард, я когда-нибудь тебя подводил? — рыкнул внезапно Аленко. — Спасай Уильямс, время уходит, я справлюсь, не волнуйся, — в эфире на фоне слов Кайдена отчетливо слышалась нарастающая стрельба.

— Шепард, коммандер, — появилась на связи Эшли, — заряд важнее. Мы продержимся столько, сколько нужно, и вы нас отсюда заберёте.

«Милая Эшли, — с горечью подумала я, — у нас может не оказаться времени тебя забрать, и ты это понимаешь».

— Держись, Эш, — почти прошептала я. По щеке покатилась слезинка.

Но Эшли меня услышала.

— Вы всё верно делаете, коммандер, не торопитесь, у нас всё под контролем.

Развернувшись на ватных ногах, я бегом возвращалась по только что пройденному маршруту. Гаррус и Рекс хмуро следовали за мной тенями. Вырвавшись на площадку, мы сходу вступили в бой. Я успела увидеть зажатого в ближайшем углу Аленко, яростно отстреливающегося от насевших гетов, и услышать, как он кому-то говорит по кому:

— …тоже люблю тебя…

С гетами мы покончили с трудом. Но я, Аленко, Рекс и Гаррус расстреливали их с мрачной решимостью. В одиночку лейтенант с ними не справился бы, мне предстоит, пожалуй, с ним поговорить о его поведении, но потом, совсем потом, не сразу. Вид заплывал, я не понимала, что с моим зрением. Я что, плачу?

— Заканчиваем, лейтенант! — сказала я Кайдену, не поворачиваясь.

— Таймер установлен, Шепард, — ответил мне Аленко, вставая рядом. В небе показалась точка, увеличиваясь, она превратилась в… Сарена!

— В укрытие! — скомандовала я, толкнув Аленко за угол и ныряя за ним. Спасение Уильямс снова откладывалось, вызвав во мне приступ ярости. От Сарена потянулся ракетный след, всколыхнулись разрывы, накрывая наше недавнее местоположение. Они сотрясли площадку, вибрация ощутимо прошлась, коснувшись каждого. Ответный огонь не заставил себя ждать. Вместо злости меня заполнила горечь.

— Чего ты добиваешься, Сарен? — крикнула я. — Жнецы уничтожат всех нас, как ты этого не понимаешь?

— О! Ты многое выяснила, — раздался в ответ его саркастический голос. Петляя в воздухе, он продолжал обстреливать наши позиции, одновременно уворачиваясь от наших выстрелов. — Но ты ошибаешься, Шепард, уничтожат не всех, — его смех неприятно резанул по слуху. «Он сумасшедший?» — мелькнула мысль.

— Ещё не поздно, Сарен, остановись, и, возможно, мы сумеем всё исправить! — попробовала я воззвать к разуму Сарена ещё раз. А время утекало стремительнее.

— Ты глупа, Шепард, если надеешься остановить жнецов, — засмеялся Сарен. — Против них не выстояли протеане, на что рассчитываешь ты?

«Пожалуй, разговор закончен», — подвела я для себя итог и вступила в бой. Ожесточённая перестрелка закончилась ожидаемо. Сарен был в меньшинстве, и ему не помогли ни его навыки, ни спецоборудование спектра. Однако добить его не удалось: сбитый метким выстрелом Гарруса, он вскочил на свою платформу и улетел под прикрытием резервного щита, бросив на прощание банальную глупость, вроде как: «Мы ещё встретимся, Шепард» или что-то похожее. Мне было уже безразлично.