— Скорее всего, я поступаю беспардонно, доктор, но вы — ключевое лицо проекта, от вас очень многое зависит. Как руководитель я обязан знать всё, Чейла, понимаете? — спросил я её.

— Да, — тихо ответила она, качнув головой.

— В то же время я не хочу на вас давить. Давайте немного побудем в тишине и вы сами решите, говорить мне или нет, — предложил я Т’Ринн.

— Но, Сергей… — начала было доктор, и была прервана открывшейся дверью, в которую вошла Марта с подносом.

— Доктор, ваш ат’коан, — поставила Марта чашку с напитком азари, а затем поставила и чашку кофе на мой стол.

— Марта, пожалуйста, ни с кем меня не соединяй, пока я сам не скажу, хорошо? — попросил я её.

— Конечно, — с улыбкой кивнула Марта, разворачиваясь и выходя за дверь.

— Да, доктор? — повернулся я к Чейле.

— Сергей, ведь это мой личный вопрос, стоит ли этим беспокоить вас? — вопросительно подняла глаза на меня доктор.

— Чейла, дело в том, что меня беспокоит ваше душевное состояние. Вы не доверяете мне? — Чейла ощутимо вздрогнула, встретившись со мной взглядом. Её беспомощный вид вызвал горячее желание оказать ей хоть какую-нибудь поддержку во что бы то ни стало, однако я даже не знал, в чём заключается проблема.

Задумчиво сделав маленький глоток из чашки с ат’коан, Чейла немного успокоилась, а затем тихо произнесла:

— Сергей, я расскажу вам, в чём причина, — похоже, внутренние сомнения мешали ей начать, поэтому она сделала ещё один глоток, подавляя растущее изнутри волнение. Я молчал, не мешая ей собраться с мыслями.

— Понимаете, мы с доктором Фрименом работаем вместе очень давно, — начала издалека Чейла Т’Ринн и, спохватившись, поправилась: — По меркам вашей расы, давно. И…

Чейла замолчала, сообщив мне, по её мнению, что-то информативное, но для меня полученная информация ничем не дополняла уже известные факты. Я внутренне подобрался, готовясь услышать, наконец, суть.

Видя моё искреннее непонимание, Чейла вздохнула, а затем продолжила:

— Доктор Фримен оказывал мне… иногда… знаки своего расположения, и я решила…подумала, что интересна ему не только как учёный, но и как личность…

Теряя решительность, доктор Т’Ринн стремительно робела, начав залпами отпивать из маленькой чашечки. Кажется, я начал кое-что понимать, но всё ещё не видел проблемы. Я молча встал и пересел к доктору поближе.

— Говорите, доктор, ничего не бойтесь, — хмуро улыбнулся я ей.

— Спасибо, Сергей, — слабо улыбнулась она. Немного задумавшись, она сказала:

— Я хотела понять свои чувства к нему, проверить их временем, и я стала привыкать, что Герберт всегда рядом. Но не так давно у него была Дейдра, наш новый капитан… Я случайно зашла и увидела, как он её обнимает…

Глаза Чейлы заблестели, а я не стал что-либо говорить или делать, просто молча слушал.

— Она и Герберт одной расы, простите меня, Сергей… кроме того, Дейдра Соренсен очень красива и, насколько знаю, свободна, поэтому, я понимаю Герберта. — Чейла, промокнув слезинки, продолжила: — А когда он меня увидел, то приложил палец к губам, чтобы я не беспокоила их. Я вышла… и мне стало…нехорошо…

Чейла, оборвав собственное предложение, тихо заплакала. Наклонившись к ней, я взял её руку, легонько сжав своими. Теперь мне стала понятна причина её подавленности, и я испытывал некое чувство, граничное с чувством вины: ведь это я отправил Соренсен к Фримену. Чейла с благодарностью слабо улыбнулась мне, и продолжила свой рассказ, будто заставляя себя заново переживать происшедшее.

— А потом я видела, как Герберт подарил ей цветы. Это то, что у вас делают мужчины, когда хотят сказать женщине что-то важное. Но главное, я видела, с какой благодарностью на Герберта смотрит Дейдра. Сергей… я снова ушла, на этот раз мне… стало больно.

Я заметил, что Чейла в замешательстве пытается отпить ат’коан из пустой чашки.

— Я сейчас, — тихо ответил я ей и, взяв у неё из руки чашку, вышел в приемную.

— Марта, налейте, пожалуйста, ат’коан, — попросил я свою засуетившуюся секретаршу. В приёмной я увидел Сайлза Киррне, шутливо разговаривающего с холодной и слегка надменной азари нового консультанта из группы Т’Ринн. Сайлз ожидал, вероятнее всего, меня, а азари — доктора. Завидев меня, они оба кивнули. Взяв чашку с налитым ат’коан, я молча кивнул им в ответ и вернулся к Чейле.

Сев в прежнее место рядом, я мягко передал ей чашку. Чейла немного пришла в себя и, улыбнувшись, сделала маленький глоточек.

— Продолжайте, доктор, — велел ей я, снова взяв её руку в свои руки. Вздохнув, Т’Ринн ответила:

— Сергей, это всё. Знаете, нам, азари, не привыкать к потерям, — произнесла Чейла, глядя куда-то вдаль.

Я в очередной раз оказался в тупике, не зная, как я могу помочь доктору Т’Ринн. Даже такой чурбан, как я, понимал, что никаким тактически верным приказом ситуацию не решить, кроме того, я ещё прекрасно помнил о том, в какой личной одержимости годами жила Соренсен. Может, Фримен — это её шанс? Что я должен сделать в этой ситуации, как поступить?

Очевидно, что Чейла в сомнениях, очевидно, что, приобретя в её глазах за время работы доверие и не совсем заслуженный авторитет, я мог повлиять на неё в этот конкретный момент. Она азари, а Соренсен — человек, как и Фримен. Соренсен страдала, потеряв семью, но ведь жизнь не закончилась. Говоря ей, что она не должна зацикливаться на мести пиратам. Должен ли я проявить последовательность и сказать Чейле, что она права, и лучше ей не стоять между Соренсен и Фрименом? Пройдет сколько-то лет, и Фримен «уйдёт», в отличие от Чейлы. Стоит ли делать ставку на отношения, в которых один партнер умрёт задолго до другого?

Затем я очнулся. Всё время, пока я был погружен в раздумья, доктор Т’Ринн сидела не шелохнувшись. Человек или азари, Чейла доверилась мне, а я обязан помочь ей, а не раздумывать над тем, как манипулировать ею, получив какой-то результат. Подняв на неё глаза, я сказал:

— Чейла, я не разбираюсь в личных отношениях, так уж сложилось. Но мне ясно, что в вашей жизни наступил решающий момент, — хмуро начал я. — Важно действовать так, чтобы впоследствии не жалеть о чём-либо, чего вы не сделали, хотя сделать могли. — Я вспомнил свои операции: решительность и вдумчивость помогали мне выжить и, главное, выполнить боевую задачу. Может, любовь – это такая же война, только в душах? Спохватившись, я добавил: — Делать это надо с пониманием, Чейла… Раз уж Фримен оказывал вам знаки внимания, то его отношение необходимо выяснить точно у него самого, а не предполагать его вместо него.

— Сергей, вы думаете, мне надо раскрыться перед Гербертом? — спросила у меня Чейла.

— Не знаю, Чейла, что вам именно надо делать, но это нельзя затягивать, — я сжал её руку чуть крепче, и решительно добавил: — И ещё: вы не одна, доктор Чейла Т’Ринн, вас искренне любят и ценят в команде, и вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку.

— Спасибо, — она благодарно улыбнулась и начала вставать. Я тоже встал и смотрел на неё, понимая, что ей предстоит пройти свой определённый путь самостоятельно.

Она ушла. Я дал Марте отбой, и тогда сразу вошёл Сайлз. Мне пришлось вернуться к рутине. Время вновь набирало свой ход.

Коммандер Джейн Шепард, фрегат «Нормандия»

Мне удалось успокоиться после миссии на Вермайре, чего нельзя было сказать о лейтенанте Аленко. Кому он адресовал свои последние слова через ком, уж не Эшли? Значит, между ними были серьёзные чувства. И тогда это объясняло, почему он неадекватно подталкивал меня к тому, чтобы я спасала сержанта Уильямс.

Я поговорила с ним после Вермайра, как могла, успокоила, но близко к себе Кайден никого не подпускал. Тогда я решила оставить его в покое Он явно хочет сам разобраться и справиться с этим. Понимаю. Теперь мы летели на Новерию, где нас ждала встреча с Сергеем Волковым и очередная миссия. Моя интуиция говорила мне, что на Новерии мы получим последний ключ к головоломке Сарена. Но с Сергеем в подавленном состоянии встречаться не хотелось, поэтому по пути мы залетели к Елене Блэйк, представительнице преступного мира, не побоявшейся подойти ко мне с просьбой. Просьбу её мы выполнили, а её саму мне довольно легко удалось убедить отказаться от своей деятельности. Каких либо дел-предлогов больше не нашлось, и «Нормандия» взяла курс на Новерию.