– Не возись слишком долго, – Тимоти Гейдж сунул свой аристократический нос в миску. – У нас предварительный заказ на сто блюд сегодня. Если корж не будет идеальным, я отправлю тебя обратно мыть посуду.

Мэйкон глубоко вздохнул и заставил себя не исправлять этого неприятного пафосного начальника. Он никогда не мыл посуду. Когда Майлз приехал в "Верхние", он был нанят старшим менеджером, который готовил салаты и помогал с маленькими заказами. Это продолжалось две недели, пока однажды не вошел брат шеф-повара. Йен Таггарт был огромной горой мышц с пристрастием к лимонам. Тимоти не замолвил и словечка за Майлза. Гейдж был художником, по крайней мере, так он называл себя. Но, честно говоря, он был просто придурком, который возомнил себя слишком серьезным человеком. Пока Шон Таггарт – владелец "Верхних", уговаривал своего брата вести себя разумно, Мэйкон быстро сделал лимонный пудинг.

Мэйкон продвинулся от нарезки салатов до помощника кондитера в тот же день, и установил хорошие взаимоотношения с Большим Таггом. Его жена была беременна, и ей безумно хотелось кокосы. Он сделал кокосовое печенье, кремовые пирожные и торт для прекрасной Шарлотты.

Хорошо быть нужным человеком. Майлзу было приятно делать кого-то счастливым.

– Вот это попка, – Тимоти прислонился к стене, чтобы поглазеть на Элли.

Иногда Мэйкон действительно не любил этого человека. Всегда, на самом деле. Он был весь из себя важный, обучался в какой-то супермодной школе в Париже. Шон представил его, как грамотного специалиста, и сказал, что Мэйкон мог бы многому у него научиться. Единственное же, что Майлз действительно узнал – что Тимоти любил отлынивать от работы и присваивать себе все заслуги, кроме того, он еще и пил на работе.

Элли посмотрела вверх, и взгляд ее темных глаз встретился с его взглядом. Он надеялся, что не смотрел на нее как сумасшедший преследователь, но было очень трудно отвести от девушки взгляд. Она улыбалась и шутила, но Майлз чувствовал ауру потери, которая окружала ее. Мужчина хотел узнать, почему иногда Элли была настолько грустной, как будто бы была стена между ней и остальным миром. Мэйкон хотел сказать ей, что эта стена ни к чему.

Глупая идея. Он о себе-то не мог толком позаботиться, а об остальных и подавно, поэтому он держался от нее на расстоянии.

Однако, с того момента, как она зашла к ним на кухню, он не был в состоянии прекратить думать о ней.

Девушка прижала меню к своей груди, как только вошла. Элли остановилась напротив кондитерской станции. Намек на улыбку коснулся ее полных губ.

– Что у нас на сегодня?

Тим подошел к ней.

– Цитрусовые тарталетки и манговый щербет. Но если ты хочешь, я могу сделать для тебя что-нибудь шоколадное. Я знаю, у персонала, как правило, недалекий вкус. Я приготовлю специально для тебя, дорогуша.

Элли нахмурилась и снова посмотрела на Мэйкона.

– Ну, в любом случае, все это выглядит вкусно. Увидимся позже.

Мэйкон кивнул ей и повернулся к Тимоти.

– Почему ты оскорбил ее? Есть причина?

Тимоти отмахнулся от него.

– Как будто она знает, что такое вкус. Если бы я знал, с кем придется здесь работать, я бы остался в Европе, – он сделал глоток из чашки, в которой, Мэйкон был уверен на сто процентов, было больше виски, чем кофе. – Это место полно конченых идиотов. У Таггарта слишком мягкое сердце, чтобы преуспеть в этом бизнесе. Он блестящий повар. У него просто нет соответствующего персонала. Одно дело использовать своих армейских приятелей для мытья посуды. Но другое – притворяться, что они, на самом деле, умеют готовить.

Да, это то, что Майлзу приходилось выслушивать. Было намного лучше, когда Тимоти работал, как он сам говорил, над достойными десертами и оставлял Мэйкона одного для готовки второстепенных блюд. К сожалению, на сегодня манговый щербет уже был готов, поэтому Мэйкону приходилось выслушивать тирады Тимоти.

Да и хрен с ним. Он не собирался испоганить эту работу. Мэйкон задолжал Адаму слишком много. Адам познакомил его с Шоном. Адам дал ему эту работу. Майлзу нельзя было терять самообладание.

Он вернулся к своему коржу.

Тимоти допил кружку и хлопнул Мэйкона по плечу.

– Заканчивай. А я пойду решу кое-какую проблему.

Тимоти вышел, и Мэйкон снова свободно задышал. Он позволил звукам на кухне поглотить его. Ему здесь нравилось. За единственным исключением – Тимоти, он со всеми ладил. Шон Таггарт любил нанимать военных. Шеф Таггарт был бывшим зеленым беретом, а его кухонный персонал, казалось побывал во всех родах войск. Cу-шеф был бывшим морским котиком, специалист по соусам – бывшим пилотом ВВС[2]. Повара – все морские пехотинцы. Даже сомелье какое-то время служил в береговой охране. Остались только Тимоти и несколько официантов, которые были гражданскими лицами.

Майлз сюда вписывался. Он был не единственным травмированным неудачником.

Его жизнь вошла в приятный ритм. Пробуждение, физическая нагрузка с его братом и Джейком, ланч с его невесткой, которая задавала безумное количество вопросов, работа и сон. Он проходил физиотерапию три раза в неделю и дважды чувствовал сокращение мышц. А еще ему нравилось делиться с Каем Фергюсоном теми вещами, которые он никогда не говорил другому человеку.

Кай предполагал, что Мэйкон что-то от него скрывал и не договаривал. И так оно и было. Одну вещь он никому не мог рассказать. Никогда. Он унесет это с собой в могилу.

Майлз оттолкнул эти мысли в сторону и сосредоточился на коржах.

– Ты идешь с нами вечером? – белый фартук Эрика Вейла был до сих пор не запачканным, даже на данном этапе готовки. Су-шеф был худым мужчиной примерно сорока лет, с кривым шрамом, идущим от его правого глаза к челюсти. Он также был лучшим чертовым шеф-поваром после Большого босса. Сибас Эрика перевернул внутренний мир Майлза.

Мэйкон решил, что люди, которые были вынуждены питаться сухим пайком на протяжении большей части своей жизни, относились к еде серьезно.

– Я собираюсь сегодня закрыться.

Ему нравилось закрываться по воскресеньям. Да, это занимало больше времени, так как они не работали по понедельникам, и после закрытия Мэйкон помогал Шону с бухгалтерским учетом. Таким образом, он изучал управление бизнесом. Как только Майлз предложил помогать с книгами, Шон очень вдохновился идеей всему его научить. Он помогал с бухгалтерским учетом и платежными ведомостями. Жена Шона – Грэйс, провела не один час, пока обучала его, как использовать бухгалтерское программное обеспечение. Он любил печь, но ему также нравилось чувствовать, что он приложил руку к работе бизнеса.

Эрик покачал головой.

– Ты сумасшедший, брат. Я выпью за тебя текилу. А может быть и нет, так как я видел, что ты закрываешь ресторан с прекрасной Элли. От моего внимания не ускользнуло, что ты за ней наблюдаешь.

– Я не слежу за ней.

Не правда. Ему просто нравилось, как она двигалась, когда думала, что никто на нее не смотрел. После закрытия, они включали какую-нибудь музыку, и девушка пританцовывала и подпевала слова, если знала песню.

Эрик закатил свои зеленые глаза.

– Я этого не говорил. Я сказал, ты, очевидно, для нее что-то значишь. Я думаю, ты должен пригласить ее на свидание.

Мэйкон не был так уверен в этом.

– Я не в том положении, чтобы заводить себе подружку.

Эрик нахмурился и наклонился.

– Если тебе не наплевать на эту девушку, то тебе следует пересмотреть свою позицию.

– Что это значит?

– Я разговаривал с Диной, – у Эрика были теплые отношения с хозяйкой. Она была симпатичной блондинкой, которую, похоже, не волновало все это дерьмо с его шрамами. Она вся сияла, когда он входил в комнату. – Никто не знает, где живет Элли. Пара ребят спрашивала ее, но она их всех с улыбкой отшила.

Майлз не был дураком. Обслуживающий персонал тесно общался между собой. Они присматривали друг за другом. Даже спустя несколько недель, кто-то должен был побывать у Элли дома. Эрик был прав, на счет ее улыбки. Когда она улыбалась, то каким-то образом комната становилась светлее.