Глава 2

Битва уже окончена к тому времени, когда наш наземный транспорт достигает столицы, которой теперь стал наш старый, захудалый Эльведен. Я выглядываю в узкое окно. В небе кружат Осы вроде моей и воздушные корабли побольше. Я вижу «Соколов» на более высоких уровнях атмосферы — настоящих бойцов воздушных войск. Все наготове, все на взводе.

По дороге, после того, как полевой врач оценил мою рану на голове как неопасную, я смываю большую часть запёкшейся крови и извлекаю из своего рюкзака планшет. Поразительно, что он уцелел, но лучше бы он разбился, тогда бы я не смогла увидеть новости. Там, где раньше были ряды домов Высшего Мыса, теперь только дымящиеся чёрные дыры. Больница всё ещё горит. Башни университета разрушены. Корпус гравианского дирижабля торчит с одной из сторон академии, как безобразная пристройка. А от дворца остались одни только камни.

Картинки Высшего Мыса — Народные Сады и Площадь Встреч, дворец, где жила моя родня, какой бы далёкой она ни была — мелькают у меня перед глазами, как эти старые, уже давно никем не используемые киноплёнки, и расплываются от слёз. Всего этого больше нет. Одни руины и пепел. Вейриан важен Империи как военная сила. Мы больше ничем не славимся, хотя в нашем мире есть разные люди с разными умениями. Эльведен известен своей кухней и виноградниками, дающими добротные вина, которые, однако, ничто в сравнении с миром гурманов — Феленаром — или винами, производимыми на Теленоне, известными во всех уголках Империи. Раньше меня это не волновало. Мы древняя раса с тысячелетней историей с начала колонизации планеты. Мы присоединились к Империи, только когда у нас не осталось иного выбора и никогда не вливались полностью. Мы сохранили широкую автономию. Это скорее альянс, чем зависимость от господствующего центра. По крайней мере, так считается. Мой род — один из самых древних, таким происхождением и родословной могут похвастаться немногие, помимо Императрицы. Не то, чтобы для меня это много значило до настоящего момента. А смысл? Вейрианцы — прагматичные люди с практическим мышлением. Настоящие солдаты.

Но Высший Мыс был прекрасен.

А теперь во мне поселилось неведомое прежде сомнение. Пока мой мир разваливается, а Империя просто смотрит на это, как поступят гравианцы? Куда они нанесут следующий удар в погоне за ресурсами? На другой мир, менее защищённый? Или вернутся, чтобы добить нас? Что сделает Императрица? Будет ли она настаивать на более тесном союзе? На настоящем объединении, при котором мы полностью перейдём в её подчинение?

Вейриану нужно вернуться в строй как можно скорее. Нет времени оплакивать потерю.

В доме царит хаос. Люди мечутся туда-сюда, во все стороны. Это место похоже на обезумевший улей, такого я ещё не видела. Слишком мелко для дворца, слишком тесно для активной деятельности. А ведь раньше дом казался чересчур огромным для нашей семьи, тем более, когда почти все мои братья уехали в академию. Теперь же я не знаю, куда мне ступить, чтобы ни в кого не врезаться.

Зендер орёт в блестящую медную воронку центрального коммуникатора, сверкая глазами. На экранах перед ним мелькает информация. Слишком быстро, чтобы успевать прочитать, но ему это не мешает.

— Категорически нет! Ни в коем случае, Люц. Имперский флот уже приближается к внешней системе, готовый к бою. Пусть только они попробуют сунуться к нам или нашим союзникам. Мы взорвём их с неба, отправим гореть на солнце. Никакой пощады. Не больше, чем они проявили к нам в Мысу. Если они будут готовы безоговорочно капитулировать, тогда мы это обсудим. А пока брось на них все силы, что у нас есть.

Я очень хотела поговорить со своим старшим братом, но теперь пячусь назад, поражённая этим незнакомцем с его лицом.

— Не обращай на него внимания, — звучит голос самого младшего из моих братьев, Арта, когда он подходит ко мне. В руке у него планшет, так же загруженный информацией, как и большие экраны. Он быстро клацает по нему, весь занятый делом, параллельно обращаясь ко мне, — Он бесится, потому что его больше не пускают на передовую, и вся слава достанется Люцу с «Соколами».

Зендер со всей силы и злости прихлопывает коммуникатор на место и пересекает комнату, чтобы крепко меня обнять, отрывая от пола. Я хочу разозлиться на него за это, но не получается. Я даже представить не могла, как мне это на самом деле было нужно.

— Слава предкам, ты жива. Мне стоило догадаться, что ты выберешься без единой царапины. Жаль, что ты потеряла «Осу», сестрёнка.

Он ставит меня обратно на ноги, и я качаю головой.

— Это всего лишь машина, — мои глаза щиплет. Я этого не ожидала. Да, просто машина, но именно в ней я училась летать. Она была моей, хоть и принадлежала сначала Зендеру. И он её тоже любил. — Прости, что разбила её. Я должна была как-нибудь уклониться от…

Зендер шикает на меня, в его голосе звучит мягкость.

— Забыли об этом. Надо двигаться дальше. Отец ждёт тебя. Иди к нему, но не отнимай слишком много времени. А, и ещё: ты должна будешь принести клятву — формальность, конечно, но это обязательное требование.

— Какого рода клятву?

Он треплет мне волосы своей большой ладонью, я едва успеваю увернуться и отскочить от него. Он всего на пару лет старше меня, но по его поведению этого не скажешь.

— У Бел всегда куча вопросов. Присягу на верность. Он теперь король, и ты должна будешь подчиняться ему по-настоящему, а не просто обещать и убегать, делая всё по-своему. Иди умойся перед встречей с ним. Нерисса ждёт тебя в твоих покоях. Арт, покажи мне, что ты там нашёл.

Мне ничего иного не остаётся, как исполнить приказ — да, именно так. Зендер только что отдал мне приказ. Я смотрю на него, пока они с Артом поглощены спором меж собой. Зендер теперь кронпринц. Или станет им, если им удастся найти корону. А кто тогда я?

***

Первое, что я замечаю, заходя в свою комнату — это одежду. Одежда разбросана повсюду, как будто мой гардероб взорвался.

Нет, не мой. Это чей-то чужой гардероб. На каждой удобной поверхности лежат самые разнообразные платья. Я замираю, как вкопанная, с открытым ртом, глядя на все эти шелка, кружева, пуговицы, корсеты, турнюры под юбки и прочие неудобные вещи, которых я всё это время избегала, предпочитая носить форму лётчицы или, если приходится, платья, которые легко надеть и снять.

— Не стой с открытым ртом, как рыба, — резко бросает Нерисса, выходя из-за ширмы с ещё одной гигантской кучей шёлка. — Нам только что это прислали. Надо выбрать подходящее платье и переодеть тебя.

Я могу только стоять и пялиться на женщину, которая была мне нянькой и гувернанткой последние десять лет. Женщина, которая должна меня хорошо знать.

— Я… что?

— Ты. Раздевайся, — Нерисса замолкает, глядя на Шая, который всё ещё тенью следует за мной повсюду. Я даже не заметила. Он стоит в дверном проёме и сверлит Нерлиссу взглядом в ответ. Я, кажется, догадываюсь, где он этому научился. Там же, где и я. Теперь мы оба пристально смотрим на неё. — Ты, выйди из комнаты. Закрой комнату на ключ, если нужно. Никто не должен войти. Или выйти.

Последнее она добавляет со зловещим намёком.

— Её высочеству нужна охрана.

Её высочеству? Я посылаю ему взгляд, показывая, как меня это ранит в самое сердце, но он не обращает внимания. Нерисса, похоже, даже не замечает.

— Уж точно не всё время. Свободен, капитан Финн.

— Я пришлю Петру, — выходит он из комнаты, вызывая по коммуникатору девушку-стражницу, хотя сам встаёт у двери как часовой, перед тем как Нерисса захлопывает дверь.

— Нерисса, что происходит?

— У тебя нет выбора в этом вопросе, так что не спорь. Приказ твоего отца. Я должна сделать из тебя принцессу и быстро. Так что вылезай из этих тряпок. Аудиенция всего через несколько часов, и ты его единственный шанс поразить всех.

— Но… а как же парни…

— Парни, — повторяет она так, словно я предложила отправить вместо себя овец. — Для этого ему нужна ты.

Она кружит вокруг меня, как хищница. Поднимает мои волосы, скручивает их на затылке, недовольно цыкает.

— Нерисса, пожалуйста, он же знает, что я не ношу… не могу летать в такой одежде.

Она тяжело вздыхает.

— Ты больше не будешь летать, дитя. Ты выйдешь замуж.

Моё сердце болезненно бьётся в груди глухим, мучительным стуком. Нет. Пожалуйста. Только не это.

— Он не сделает это!

Нерисса сжимает мои плечи. Это подразумевалось, как жест поддержки, но ощущается так, словно меня ломают окончательно.

— Думаю, ты скоро убедишься в обратном. Обстоятельства изменились, дорогая Бел.

— Нет! — я вырываюсь из рук Нериссы, распахиваю дверь, проскальзывая мимо Шая, прежде чем он успевает меня остановить. И бегу. Я бегу так быстро, насколько способна.

***

Дверь в кабинет отца слегка приоткрыта. Приближаясь, я слышу голоса — моего отца и кого-то ещё. Акцент незнакомца звучит мелодично, голос у него глубокий и чувственный. Но проблема не в голосе. А в словах.

— Разумеется, даже если Рондет сочтёт её подходящей, будут и другие препятствия. Она не самая послушная из женщин.

В голосе моего отца слышится раздражение.

— Жениться на вейрианке — значит приобрести партнёра, а не безделушку, как вы, наверняка, уже знаете, принц Джондар. Вашему миру придётся поменять свои ожидания.

— Есть ли у неё кто-то другой?

— Нет. Друзья детства и глупые влюблённости. Она ещё очень молода.

— Тогда остаётся только проверить её на девственность.

— На что?! — отец взрывается. Я отшатываюсь назад, едва не запинаясь о собственную ногу, и ошеломлённо вдыхаю. Я никогда не слышала в его голосе столько гнева. Продолжая отступать назад, я врезаюсь в Шая, который остановился за мной, сильный и безмолвный. Я поднимаю глаза на его лицо, смущённая, а он хмурится. Но позволяет мне дослушать этот нелепый, отвратительный разговор. Лучше бы он меня увёл.