— … мы не сможем подобраться ближе.

Другой итог был невозможен. Если они пойдут дальше, кобольды обнаружат их. Конечно, был вариант позволить им себя обнаружить, и попытаться выманить кобольдов подальше от этой области, чтобы дать Ранте убежать и скрыться. Но нет гарантий, что они смогут вывести всех кобольдов за собой. К тому же, в отличие от их пятерки, Ранте должно быть гораздо проще убегать, прятаться и адаптироваться к окружению.

И даже если их пятерка позволит погнаться за собой, нет гарантий, что они смогут безопасно уйти. На самом деле, может лучше допустить худшее и избавить себя от неоправданного оптимизма. Нет, лучше оставаться незамеченными, но с другой стороны, Харухиро не мог придумать другого способа помочь Ранте.

Приоритеты. Какой был порядок приоритетов? Что сейчас важнее, что я должен сделать? Зачем они пришли? Первое… чтобы пятеро из них остались в порядке. Спасение Ранты было вторым. Отдать приказ о смене приоритетов — не вариант. Это просто неприемлемо.

Если бы на месте Ранты оказались бы Юме, Шихору или даже Мэри, приказ о приоритетах не изменился бы. Харухиро не мог позволить себе этого, даже если бы это был не Ранта. Вот что означало быть лидером.

— Уходим отсюда, — сказал Харухиро, твердо кивнув. — Не сомневаюсь, что Ранта неподалеку, но если кобольды тоже найдут нас, они еще больше взбесятся, и ситуация станет хуже. Как по мне, кобольды не выглядят слишком настойчивыми; если мы пустим все на самотек, они сдадутся и уйдут. У них тоже есть своя работа. Думаю, в конечном итоге все успокоится. И тогда мы продолжим искать Ранту.

— Но… что если Ранта… — сомневаясь, начала Шихору. — Что если, до того как мы придем… они найдут его и… простите… я…

— Если это произойдет… — Юме закусила губу, нахмурившись. — Если это произойдет, мы будем искать его тело… или то, что от него осталось…

— Юме права, — сказала Мэри, ее лицо было совершенно белым.

Могзо долго и тяжело выдохнул.

— Я должен принять такое решение, — Харухиро плотно сжал кулаки. — Что бы ни случилось, ответственность только на мне.

— Нееет! — запротестовала Юме, резко мотая головой. — Не только на тебе, Хару… она на каждом и…

— Нет, — твердо сказал Харухиро. К счастью, его голос не задрожал.

Он не хотел позволить кому-нибудь увидеть его жалкую, слабую сторону, особенно в этот момент. В другое время — ладно, но не в такое время. Не сейчас.

Харухиро продолжит:

— Если все согласны с тем, что я сказал, тогда я возьму на себя всю ответственность. Я не знаю, правильно ли я все сказал, но… мы не можем зависеть друг от друга, чтобы продолжать поддерживать себя. Думаю, каждой группе нужно что-то; кто-то вроде позвоночника, опоры для поддержки, — он потряс головой. — Нет. Я знаю это наверняка. Проблема в том, есть ли у меня то, что нужно, чтобы я стал им… Не знаю, но я хочу попробовать. Я сделаю все возможное. Позвольте мне попробовать.

Внезапно Юме хлопнула ему по спине.

— Теперь ты стал парнем, Хару.

— Эмм… но я всегда бы им. Парнем.

— Черт, Юме не это имела в виду, — сказал Юме. — Эмм... Юме имеет в виду… Юме имеет в виду… Юме не знает, что Юме имеет в виду, такое чувство, что ты стал им.

Харухиро почувствовал, что в груди что-то внезапно сжалось.

— Эмм.. Спасибо? Наверно…

Его эмоциональное состояние было под угрозой, услышать такое от девушки… то, что она сказала, могло иметь другой смысл. Хотя теперь Харухиро воспринял это как то, что Юме одобрила его лидерство.

— Харухиро, — Шихору по какой-то причине опустила голову. — Спасибо… и спасибо за все, что будет дальше, тоже.

— Спасибо, Шихору, — ответил Харухиро. — Стоп, почему ты благодаришь меня?

— Чувствую это правильным, — сказала Шихору.

— Понятно.

Могзо тоже, на мгновение, показал поднятый большой палец, и Харухиро потерялся для ответа. Наконец он ответил ему тем же жестом. Мэри ничего не сказала, но вместо этого протянула ему открытую ладонь. Взволновавшись, Харухиро зацепился рукой за плащ, и ему потребовалось немного времени, прежде чем он смог освободить ее и пожать руку Мэри… которую он нашел шелково-мягкой.

Воу. Я веду себя как настоящий идиот, подумал Харухиро.

Харухиро снова посмотрел туда, где, скорее всего, находился Ранта. Активность кобольдов не изменилась, поэтому поход туда можно приравнять к самоубийству.

— Давайте уйдем настолько далеко, насколько можно, чтобы видеть это место, — сказал Харухиро. Он повернулся к остальным и добавил. — Ранта в порядке. Если только это могло бы его убить, тогда бы он давно был бы мертв.

Конечно, все это пустые, обнадеживающие убеждения. Все уже знали это, но его товарищи все равно ответили ему кивками, чему Харухиро был очень благодарен.

Будет паршиво, если ты вернешься, чтобы преследовать нас в виде призрака, подумал Харухиро. Когда они покидали район, на задворках сознания Харухиро прошептал, Поэтому не умирай, Ранта.

Простонав от боли, Ранта обнял свой длинный меч напротив себя правой рукой и сжал раненую левой рукой.

— Оуууу… — это слово сорвалось с его губ, когда он пытался пошевелить левой рукой. Нет! Ему нужно оставаться безмолвным.

Он спрятался, как обычно, в загоне свиночервей… если точнее, он спрятался в куче свиночервей. А если еще точнее, свиночерви прятали его. Они находились в углу загона, а Ранта прямо между ними пытался дышать тихо. Он был один. Совершенно один.

Даже Зодиака больше с ним не было, потому что лимит времени для заклинания Рыцаря Страха [Dark Intention] истек. Демонов можно призывать только на 30 минут, прежде чем они вернутся к ногам Бога Скалхейла, и у Ранты не осталось духовной силы, чтобы призвать его снова. Насмешки демона действительно оставили его удрученным.

Даже кто-то удивительный, как Лорд Ранта, будет на грани смерти, пытаясь совершить такой изящный и элегантный побег от, как ему казалось, миллиона и 4 кобольдов. Его ранили повсюду; рана на левой руке оказалась настолько глубокой, что он не мог ей двигать. Она настолько болела, что Ранта больше не чувствовал боль от остальных многочисленных ран. Он даже не хотел смотреть на них или думать о том, сколько крови он потерял.

Вся его рука тяжелела и, с каждым биением сердца, кровь покидала его сильным потоком. Он не заметил, как стал дышать тяжелее.

— Я заплачу ~★… — сказал он себе мило звучащим голосом, каким только мог, но даже это не смогло принести ему хоть немного утешения.

Горячие девушки. Танцующие голыми. ПОЖАЛУЙСТА. Он хотел супер-горячих девушек, танцующих для него голыми. Нет, нет… полностью голыми не подойдет. Лучше пусть на них будет что-то надето. Может только трусики или еще что. Ммм… Мэри. Не, Мэри была настолько красива, что его воображение не смогло создать хоть что-то. Нет, если кто-то, то Шихору. Потому что ее грудь была огромной. Да. Гигантской. Юме тоже неплоха. Ее грудь небольшая, но это ладно. Во всяком случае, ее невзрачность больше в его вкусе. Да.

Хмм… но почему-то, он не был доволен. Это… слишком реально. Они — его товарищами, и они всегда были вместе день ото дня. Были. Теперь нет. Мысли об этом немного расстраивали его.

Но без разницы, я в порядке… Они не идут. Конечно, они не идут. Естественно они не идут. У них нет причины, и он не ожидал этого… так? Он сам оказался здесь по собственной воле. Сможет он это сделать?

Некоторое время назад, он был совершенно уверен в том, что сможет. Он никогда не сомневался, что может. В конце концов, он заставил себя поверить в это. Но теперь… он не знал. Его рука болела. Сильно болела. В таком случае, он не сможет ей пользоваться. И не только. Бег и любые другие физические нагрузки отдаются болью в ранах, заставляя его громко стонать и становиться заметным.

Все его попытки заблокировать боль провалились.

Не могу. Не могу больше. Для меня это невозможно… НЕТ! Ранта хотел избавиться от этих мыслей слабаков. Вместо того чтобы думать о тех вещах, которые он не может, лучше сосредоточиться на том, что он может.