Идеально-круглая канализация напоминает огромную трубу с кирпичными стенами. Множество маленьких труб спускаются прямо в сток, по дну которого размазана бурая грязь. В грязи что-то плавает и прилипает к стенкам резервуара. Я уже собираюсь опереться рукой о стену, чтобы сохранить равновесие, когда вижу что это «что-то» размазано и по стенам. И оно воняет. О, Боже, как же оно воняет. Я задерживаю дыхание и прячу нос в рубашку.

Черепашки Ниндзя лгали. Канализация — определённо не то место, где бы вы хотели жить, а уж тем более есть пиццу. Я считаю, что у меня сказочно высокий уровень выдержки, однако, это — выше моих сил. Мы идём по трубе, стараясь изо всех сил держаться как можно дальше от этого дерьма.

Мы поворачиваем за угол, как вдруг слышим за нашими спинами скрежет. Знакомый ржавый скрежет.

В туннеле нас кто-то преследовал.

Мы обмениваемся испуганными взглядами и начинаем бежать что есть мочи, не обращая внимания на хлюпающую под ногами жижу. Мы выискиваем глазами кресты и резко поворачиваем, когда замечаем первый, а затем уже и второй знак. Как же я рада, что мы свернули, так им будет сложнее нас выследить.

Шаги продолжаются.

Мы сворачиваем за ещё один отмеченный крестом угол, но там оказывается тупик. А единственный выходящий из него туннель слишком для нас мал и перекрыт старой металлической решёткой. Хай указывает наверх. Там находится люк, помеченный крестом. Я принимаюсь искать лестницу.

Проблема лишь в том, что её здесь нет. Мы в ловушке.

Глава 12

Хай вжимается в стену, держа в обеих руках мечи. Меня же спрятали за Джо, как можно дальше от входа. Мы выключаем фонарики, и я тут же теряю зрение, а без него, клянусь, у меня обостряется обоняние, вследствие чего этот отвратительный запах становится ещё ужаснее. Мы выжидаем, присев в темноте. Согласно плану, как только наш преследователь заворачивает за угол, мы с Джо ослепляем его светом фонариков, а в это время Хай нападает на него.

Нам не приходится долго ждать. Дрожащий луч света озаряет наш маленький туннель, и до нас начинает доноситься быстрое хлюпанье по грязи. Мне удалось насчитать всего одну пару ног, это заставляет меня улыбнуться. С одним мы сможем справиться. Свет становится ярче, и мне становится видно Хая. На его лице тоже расплылась та жестокая, яростная улыбка, которая мне так нравится. Должно быть, он тоже насчитал всего одну пару ног.

Наш преследователь заворачивает за угол. Мы включаем свет, и Хай прыгает вперёд, но затем бросает своё оружие и разворачивается, пытаясь остановиться. Однако у него не получается, и он летит прямо на тело, которое слишком мало, чтобы принадлежать демону, поэтому они оба врезаются в стену туннеля, попутно выкрикивая проклятья, и, к счастью, не падают в грязь. Хай встаёт, высвобождая из-под себя Ури, нашего профессионального преследователя.

Больше досадно, чем страшно, мне приходится себя удерживать от желания его убить. Мне кажется, это было бы справедливо: он напугал меня так, что отнял от моей жизни лет десять, так что я могу забрать у него этот десяток. Он такой надоедливый, что кто-то просто обязан его убить, пока ему не стукнуло двадцать два, поэтому, если я его убью сейчас, наши счёты сравняются. На самом деле, может, ему даже тринадцать, а значит, он может ещё пожить до двадцати трёх. Что сказать? Я сама щедрость.

Но я не могу этого сделать, поэтому мне остаётся лишь ворчать. Джо выносит ему выговор, и Хай принимает его как давно потерянного брата.

В рюкзаке с припасами оказывается верёвка, поэтому Хай решает подсадить Ури к люку. Где-то над нами Ури завязывает верёвку, и мы забираемся наверх. После канализации свежий вечерний горный воздух кажется особенно сладким. И несмотря на время года, он навивает мне воспоминания о яблоках.

Уже смеркается. Мы оказываемся в тихом переулке, предполагаю, что это деловой район Сильвия. Мне удаётся различить белое здание с куполом, увенчанным статуей. Постройка определённо характерна для делового района. Тишину нарушают лишь песнь сверчков и отдалённый гул машин, и мы стараемся сохранить эту идиллию, передвигаясь бесшумно и не разговаривая. В нескольких километрах от нас расположилась целая армия демонов, и неизвестно, оставили ли они кого-то патрулировать город. Они знаю, что у Тамплиеров есть туннели, ведь им даже удалось перекрыть один из них.

Должно быть, у Хая и Джо было время осмотреться на местности, потому что сейчас они без колебаний ведут нас к Железной змее.

Железная змея — это небольшой подвальчик в длинном кирпично-зелёном торговом центре с неоновой вывеской и, конечно, надписью «Байкеры, добро пожаловать», выведенной на криво прислонённом к окну картоне. К счастью, это не только бар, но и закусочная, поэтому нас пускают внутрь, несмотря на наш юный возраст. Но зайдя в тёмное помещение, мы всё равно приковываем к себе взгляды, и, возможно, дело вовсе не в нашем возрасте, а в отвратительном зловонье, исходящем от нас. Это не совсем семейное место, здесь скорее заказывают бургеры и пиво. Еда, на самом деле, выглядит очень даже хорошо. Внезапно я понимаю, что мы пропустили ужин. Надеюсь, Хай и Джо что-нибудь придумают, а то я становлюсь очень раздражительной, когда не поем. Вы бы не хотели увидеть меня в таком состоянии. «Hangry[8]» — это определение придумала мама, однако, когда она меня так называла, я была слишком hangry, чтобы оценить её изобретательность.

Мы непринуждённо направляемся прямо к уборным, зарабатывая подозрительный взгляд бармена. Хай и Ури достают ключи от мотоциклов, пока мы с Джо идём в дамскую комнату, чтобы отмыться от канализационной слизи. Я включаю воду и поочерёдно ставлю в раковину ноги прямо вместе с ботинками. Мы встречаемся в коридоре. Хай победно машет нам ключами, и мы покидаем бар через аварийный выход.

За баром припарковано шесть мотоциклов, накрытых брезентом цвета хаки. Гении, оставившие нам ключи, не удосужились их подписать, поэтому мы пробуем все подряд, пока не находим два подходящих. Только два, потому что здесь нет трицикла для Джо, а я водить не умею. Я забираюсь на мотоцикл к Хаю, морщась от запаха, исходящего от его крутки, и застываю, когда слышу вдали рёв моторов. Я перевожу взгляд на улыбающихся Хая и Джо, и узнаю источник шума.

Мотоциклы, сотни мотоциклов вдали. К школе направляется подкрепление. Хай и Ури приводят к жизни свои мотоциклы, и мы как можно скорее убираемся отсюда.

И вот я снова погружаюсь в мысли, сидя на мотоцикле, уносящемся всё дальше от последствий кровавой резни людей и демонов. Чувствую, это превращается в привычку, которую необходимо пресечь на корню, пока всё не зашло слишком далеко.

Демоны желают заполучить меня, и причём очень сильно. Тот демон в психбольнице лизнул мою кровь, и был очень потрясён. Должно быть, что-то в моей крови подсказало ему, что я на половину Тамплиер или, по крайне мере, во мне есть что-то особенное. Остаётся вопрос: почему они хотят меня поймать? А ещё важнее: как заставить их расхотеть это сделать?

Сержант сказала нам направляться на базу Тамплиеров в сельский Висконсин, но я не уверена, что это лучшая идея. В конечном счёте они поймут, что я не Маяк, и тогда посыплются вопросы, на которые я не хочу отвечать. Может, у них в Висконсине даже есть свой особенный способ определения наличия данных Маяка или скорее их отсутствия. Хай сказал, что у остальных американских подразделений нет карт Маяков, но это не значит, что у них нет чего-то другого. Кроме того, не догадаются ли демоны о том, что мы собираемся отправиться на другую базу Тамлиеров?

Что-то я не особенно хочу стать лёгкой добычей двух вражеских армий. Вместо этого я возвращаюсь к своему предыдущему плану — выяснить как можно больше о своём прошлом и убраться отсюда. Возможно, во временное укрытие. Однако ясно, что в первую очередь надо найти Люка Бергерона.

Спустя два часа попа-тряски мы останавливаемся возле уличного рынка. Среди нас самым чистым оказывается Ури, поэтому мы посылаем его за одеждой. Надеюсь, всё, что мне довелось на нём видеть, было выбрано им лишь ради шутки. Я приятно удивлена, когда он возвращается с вещами, похожими на те, что сейчас надеты на мне — джины и футболка, на этот раз чёрная с мультяшным динозавром, произносящим: «Ном, ном». Когда я вижу розовую футболку, выбранную Ури для Джо, мне становится любопытно, действительно ли он желает своей смерти. Глаза Джо обещают расправу, если я хоть как-то это прокомментирую, так что мне удаётся проглотить смешки и не проронить ни слова. Правда, мне и не надо ничего говорить, потому что эта футболка и так говорит сама за себя. Чтобы сохранить этот момент на вечную память, я запечатлеваю его на свою воображаемую камеру, сложенную из пальцев. Джо показывает мне язык. Это я тоже фотографирую, и к моему удивлению, в тот момент, как девушка закатывает глаза, я замечаю на её лице улыбку.