Эдвард казался ужасно довольным собой — и скоро я поняла, почему. После той публичной демонстрации, граничащей со скандалом, мою репутацию можно было считать испорченной и виной тому был мой почти что будущий жених. Это также стало посланием для остальных: принц ощутил такое чувство облегчения оттого, что его невеста в безопасности, что не смог контролироваться иррациональное проявление страсти. Так что разлучать нас будет крайне необдуманным решением.

Я испытывала и смущение, и радость. Если подумать, самый лучший способ обеспечить себе безопасность от компрометирующих ситуаций это просто вовлечь себя в эту ситуацию.

— Ты уверен, что не будет ничего страшного, если ты не пойдешь с ними? — спросила я. Герцог Филипп и остальные мужчины только что отправились на очередную охотничью экспедицию на болота. Находясь в постели, я слышала, как они усаживаются на своих лошадей.

Эдвард разместился на стуле у моей кровати. — Абсолютно уверен. Фактически, мне следует даже благодарить тебя. Это идеальное извинение по поводу моего отказа участвовать в охоте. Я всегда больше предпочитал создавать жизнь, чем уничтожать ее.

Послышался шорох юбок. Вошла Констанция, сопровождаемая армией слуг. Она махнула рукой, как командир, и все начали двигаться как хорошо натренированные солдаты. Один начал растапливать камин, второй убирал тарелки, оставшиеся после моего завтрака, еще один сменил грелку с горячей водой.

— Моя дорогая Катриона! Скажи, как ты чувствуешь себя этим утром. Мы так беспокоились о тебе, и за завтраком нам очень тебя не хватало.

— Хм… — если вспомнить, что раньше я едва ли произносила предложение или два, предполагаю, что она всего лишь проявляет вежливость, особенно, если учесть присутствие Эдварда. — Мне жаль. Вообще-то, я почти здорова. Я вполне могла бы поприсутствовать на завтраке, если бы кое-кто… — я многозначительно посмотрела на Эдварда, — не настоял, чтобы со мной обращались как с порцеляновой куклой.

— Это также и мера предосторожности ради других, — сказал Эдвард с ничего не выражающим видом. — Чтобы защитить их от риска заразиться от твоей простуды.

Я закатила глаза. — А у тебя что, иммунитет?

Он даже не моргнул. — Генри всегда говорил, что мое здоровье — как неприступная крепость.

Констанция смотрела на нас, моргая красивыми карими глазами. — Нет, нет, давайте утром не будем ссориться. Честно, дорогая… — она посмотрела на меня и помахала тонким пальчиком, который идеально смотрелся бы за пианино, — ты должна быть более благодарна за такое проявление чувств, не говоря уже о том, что он — принц. А вы, молодой человек, должны подготовиться терпеть ворчание мужской половины.

Эдвард поднял бровь. — Почему?

— За завтраком все дамы не могли говорить ни о чем другом, кроме как о том, что вы отказались покидать свое место у постели Катрионы. Теперь всем мужьям будут твердить о том, что они должны стремиться к вашему уровню внимания.

Я хихикнула. Эдвард предпочел молча повернуться к окну, но предательский румянец разлился от его шеи к ушам. Меня подмывало поддразнить его, но я передумала, из-за присутствия здесь Констанции.

— Кстати, а как дела у Томаса?

Констанция кивнула. — Боже, благослови его; с ним все в порядке. Мы устроили ему хорошую взбучку и запретили ему выходить целую неделю.

— Научите его плавать, — холодным тоном произнес Эдвард. — Также как и Тристана с Лианой.

— Рози? Но..

— Или вы хотите, чтобы она никогда не ходила возле озера или не каталась на лодке?

Констанция казалась шокированной.

— Ты не можешь предлагать, чтобы моя единственная дочь, воспитанная в достатке и заботе будет купаться в озере? Ты не думаешь о ее репутации? Что подумают соседи?

— Разумеется, не мое дело советовать вам, как воспитывать ваших детей. Однако вспомните, что если бы Кэт не было рядом, когда упал Томас, он мог бы утонуть.

— Простите, — встряла я, распрямляя спину. — Но если уж речь зашла о Рози, я верю, что ей хотелось бы учиться большему, чем простым домашним занятиям, которые вы ей даете, — я рассказала о том, как Томам издевается над Рози, и что ей больше нравятся занятия математикой, чем шитье. — Я не говорю, что ее… хм… уроки плохие, но разве мы не должны уважать ее желание расширить свои знания?

Констанция поджала губы; очевидно, что она переживала конфликт между общепринятыми способами воспитания дочери и информацией, которую я ей сообщила. — Но даже если я позволю Рози брать другие уроки, здесь нет ресурсов. Гувернантка едва ли знакома с чем-то, кроме литературы и музыки. И совершенно невозможно послать ее в интернат вместе с Тристаном и Томасом.

Я скрестила руки и посмотрела на нее своим лучшим повелительным взглядом, выработанным практикой с мадам ДюБуа. — Об этом вам не нужно беспокоиться. Я уже занимаюсь планированием школы для девочек. Будет разрешено посещение как для богатых, так и для бедных, чтобы девочки смогли получить практическое образование, а не поверхностное, основанное на том, как доставить удовольствие мужчине. Вы позволите Рози пойти ходить туда, когда она будет открыта?

Последовал быстрый удивленный взгляд Эдварда, но его реакция была прекрасна. — Ты можешь быть уверена, что эта школа для девочек получит поддержку от короны.

Молчание.

— Но… я не… — впервые я увидела, что Констанция лишена дара речи. — Мне нужно все обдумать.

— Разумеется, — я ободряюще улыбнулась ей. — Я буду с нетерпением ждать благоприятного ответа.

Когда Констанция оставила нас, Эдвард подошел ко мне и, взяв меня за руку, переплел наши пальцы. Я посмотрела в его глаза, и мое словно взорвалось от восхищения и ласки в его взгляде. Прошло много времени с тех пор, как он смотрел на меня так. — Теперь ты именно та Кэт, которую я знаю и люблю.

Эдвард надел кольцо для помолвки на мой палец. Оно было усеяно изумрудами, бриллиантами, белым топазом, аметистами и рубинами, камнями, которые символизируют его имя. Каким-то образом, ювелиру удалось создать узор, который не выглядел чересчур сверкающим, за что я была ему благодарна.

Это был день, когда состоялось официальное оглашение нашей помолвки. Мы с Эдвардом стоим в центре залы, в окружении близких друзей и родственников. Они стали свидетелями церемонии, когда мужчина дарит женщине подарок на помолвку, коим, обычно, является кольцо.

Король с королевой надели простые, но элегантные алые наряды, оба широко улыбались. Мистер Давенпорт держал под руку Поппи, которая стояла, накрыв рукой живот. Элла стояла возле них, и выглядела свежей и миленькой в бледно-розовом платье. Может быть, я и вообразила себе это, но мне показалось, что я поймала ее взгляд и улыбку, обращенные к Генри, едва заметное, но милое покраснение ее лица. Эдвард рассказал мне что Генри, к огромному неудовольствию герцогини, предложил читать лекции по биологии в новой школе для девочек. Очко в пользу Генри. Это явный знак прогресса в его отношениях с Эллой.

Леди Бредшоу — моя мать в Сказочном Мире, неуверенно и с неловкостью улыбалась. Мне кажется, она до сих пор не оправилась от шока, что именно я привлекла внимание принца, а не ее другая, похожая на звезду экрана, дочка. Краем глаза я посмотрела на Бьянку — высокую, с царственной осанкой, ее губы сложились в натянутую улыбку. Она исчезла, когда герцог Филипп пригласил нас в свое поместье. Позже Мэг рассказала мне, что моя «сестра» пыталась найти фейри, вероятно надеясь получить от них любовное заклятие или еще что-нибудь, чтобы заманить принца. Ее планы провалились, потому что немного людей были в курсе мест проживания фей. После бесплодных поисков она вернулась и смиренно приняла предложение от племянника лорда Менсфилда.

— Оно тяжелее, чем я ожидала, — я подняла руку, камни блестели на свету. — Во время будущих балов мне будет тяжело держать веер.

— В этом нет необходимости, — ухмыльнулся Эдвард. — Твоя неспособность к грациозности и элегантным жестам исключают возможность использования веера.