- Слышишь, - Сергей дотронулся до его плеча. - Мне кажется тебя наняли воспитателем... И она будет сама платить! - тут Сергей улыбнулся. Шашлыки готовы! Можем продолжать...

Виктор был рад отвлечься от своих мыслей. Он поднялся. Сергей уже взял шашлыки и нес их к дому.

Виктор заглянул в комнату, чтобы позвать Соню, но она уже спала, положив перед собой подаренную пачку долларов и опустив на нее маленькую ладонь.

Стараясь не шуметь, Виктор вышел и закрыл за собой двери. На веранде он сел за стол и оглянулся на пингвина. Тот стоял уже в стороне от столика.

- Ну что, ударим водкой по шашлыкам? - спросил Сергей, открывая перцовку.

- Ударим! - Виктор протянул Сергею пустой стакан.

"Ударив" по сто грамм и съев по шашлыку, они почувствовали накатывающуюся усталость и пошли спать.

"Три часа ровно" - прозвучал женский голос говорящих часов.

37

Часов в одиннадцать утра Виктора разбудил стук в окно.

- Соседи! - говорил кто-то радостным хриплым голосом. - С наступившим!

Виктор поднялся, подошел к окну и увидел там, на дворе, двух парней с девушками. Лица парней показались ему знакомыми. Он быстро вспомнил, где их видел - ночью после взрыва они тоже стояли там, у тела подорвавшегося на мине вора. Оба были припухшие, правда и девушки, стоявшие рядом, свежестью лиц не отличались.

- Слышь! - стучал в окно бородатый. - Пингвина покажи! А? - и он поднял к окну руку, в которой держал бутылку шампанского.

Виктор растолкал Сергея.

- Гости!

- Какие гости? - пробормотал Сергей.

Минуты через две он пришел в себя.

Вскоре все уселись за столом на веранде. На столе было много недоеденного, а на улице на потухшем мангале лежали так и не поджаренные ночью, а теперь еще и подмороженные шашлыки.

Насмотревшись на пингвина, гости ели, пили и рассказывали анекдоты.

Праздник начинал утомлять Виктора и он с нетерпением ждал его окончания. Ждать пришлось недолго - одна из девушек вдруг пьяно захныкала и сказала, что хочет спать. Вскоре гости ушли.

Сергей потер виски и все еще немного затуманенным взглядом посмотрел на Виктор.

- Завтра на работу... - печально проговорил он.

Виктор задумался. Возвращаться в город ему нельзя, звонить главному рано.

- Так я здесь еще останусь на несколько дней? - спросил он.

- Живи хоть постоянно! - махнул рукой Сергей. - Мне что? Мне даже лучше - никакой идиот сюда воровать не полезет...

Несмотря на головную боль, Сергей уехал в город тем же вечером.

- Если что - звони, общий телефон в начале главной аллеи возле дома сторожа, - сказал он на прощанье. - Охране я сейчас скажу, что вы здесь... Только ты осторожней с этой пачкой баксов... Спрячь ее куда-нибудь.

Виктор кивнул.

"Запорожец", заревев мотором, уехал. Снова наступила тишина. Только из комнаты едва-едва доносился приглушенный звук телевизора - Соня смотрела какой-то фильм.

- Знаешь, - сказал ей, присаживаясь рядом на диван, Виктор. - Давай я буду твои деньги охранять!

- На! - Соня протянула ему пачку. - Только не потеряй!

Виктор спрятал доллары в ту же сумку, где лежал подаренный ему пистолет и опустил сумку в погреб.

38

Следующие несколько дней прошли тихо и без событий, если не считать приезда местной милиции за телом вора-неудачника. Да и то, по просьбе сторожа Вани, они все вместе сидели в домике тихо, пережидая этот приезд. "Оно вам надо - свидетелем быть?" - сказал тогда дед Ваня и Виктор с ним согласился. Когда местная милиция уехала, дед снова пришел и "дал отбой". "Порядок" - сказал он. "А хозяину той дачи ничего не будет?" поинтересовался Виктор. Дед Ваня ухмыльнулся. "Хозяин здесь токо шо был, он сам полковник! Сказал, шо мину ставили на него, а не на вора... Ясное дело. Шо, щас мало мин ставят?.."

Соня большую часть дня проводила перед телевизором и только когда там показывали что-то совершенно скучное - выходила на двор или возилась на веранде с пингвином.

Виктор мучался от безделья. Хотелось что-то делать, что угодно, пусть даже что-то бесполезное. Но делать на даче было нечего и он маялся, то заглядывая в комнату и тоже присаживаясь перед телевизором, то сидя в кухне, куда он уже перенес с веранды стол и электроплитку.

Наконец он не выдержал и, попросив Соню на двор не выходить, направился к общему телефону, чтобы позвонить главному.

Трубку сняла секретарша.

- Игоря Львовича можно? - спросил Виктор.

- Таня, положи трубку, - услышал Виктор знакомый голос. - Слушаю!

- Это я, Виктор... Мне уже можно вернуться?..

- А ты что, уезжал? - с наигранным удивлением спросил главный. Конечно, можно. Все в порядке. Возвращайся и сразу ко мне, я тебе кое-что покажу!

Поговорив с главным, Виктор перезвонил Сергею и попросил его заехать за ними как можно скорее.

На дачу Виктор возвращался повеселевшим. Новый Год наконец показался ему праздником, правда уже прошедшим. Снова под ногами скрипел снег, но теперь этот звук радовал Виктора. Он смотрел по сторонам и замечал то, на что до этого момента не обращал внимания - скульптурную красоту зимних деревьев, снегирей, бродящих по снегу среди следов то ли кошки, то ли собаки. Всплыло откуда-то из забытых глубин воспоминание об уроках природоведения, на которых они очень давно учились различать следы зверей, и даже четко вспомнились следы, нарисованные в учебнике - следы зайца, частые и парные. "Заяц, удирая от преследователей, бежит прыжками." прозвучал из прошлого голос его первой учительницы.

39

Забросив сумку с пистолетом и пачкой долларов на шкаф и оставив Соню с пингвином дома, Виктор поехал в редакцию.

Главный встретил его сытой улыбкой. Усадил в кресло, напоил кофе, расспрашивал про новогоднее празднество, явно оттягивая деловую часть разговора. Наконец, когда кофе был допит и над ними зависла пауза, заполнять которую пустым разговором было бы очевидно глупо, Игорь Львович достал из ящика своего стола большой конверт. Глядя в глаза Виктору, он вытащил из конверта несколько фотографий. Протянул их Виктору.

- Посмотри, может, это твои знакомые, - сказал он.

Виктор увидел на фотоснимках два молодых хорошо одетых трупа. Парни лет двадцати пяти лежали на полу в чьей-то квартире, лежали аккуратно и послушно, никаких разбросанных в стороны рук и ног, никаких искажающих лицо гримас страха или боли. Спокойные и безразличные лица.