в термостате. Грэф сидел неподалеку, набираясь сил. В облегающем черном костюме, без

всяких шляпок и кружевов, он больше походил на юношу, чем на женщину.

- Простор для поиска! - простер он вперед правую руку, - ты этого хотел, Эдвааль?

Каждую песчинку будем перебирать, или как?

- 271 -

- Будем искать самых богатых и знатных вельмож, - сказал Эдгар, - которые к тому же

со странностями. И с современной техникой. Таких не так уж много должно быть. Так же

как и оазисов в этой пустыне.

Как ни странно, он оказался прав. Им почти сразу сказали на одном из рынков, что в

оазисе Мреченоя есть пять братьев-колдунов, у которых летающие жабы, всякие

говорящие шкатулки и прочая мистика. А недавно у них появилась белая женщина. Совсем

белая: с белыми волосами.

Это говорил один торговец. А другой сразу с ним заспорил, что белых женщин не

бывает, а колдуны просто превратили в женщину длинношерстую козу.

- А где эта Мреченоя? - деловито осведомился Грэф.

- Так по Усталой дороге все на север. Дней десять ходу, - ответил первый.

- А вы сами-то откуда? - подозрительно уставился на странно одетых покупателей

второй.

- Из оазиса Земля, - усмехнулся Эдгар.

- Да-а? Не слышали о таком!

- Еще услышите.

Десять дней на караванный переход они тратить не стали. Правда в какой-то чайхане

посидели и переждали полуденную жару. Эдгар нервничал. Он понял, что Алеста уже где-

то близко, и не мог успокоиться. Неизвестность была мучительна, но узнать правду о том,

что эти твари сделали с ребенком и пленной женщиной, было даже страшно. Он не

исключал и самого худшего, и этот момент приближался.

- Надо раздобыть пару чхо-чхо, - растекаясь от жары по циновке, лениво проговорил

Грэф.

- Чего?

- Набедренных повязок. Видишь, в чем тут мужчины ходят?

- Видел... а почему пару?

- Нас же двое.

- Ты тоже мужчина?

- Тьфу ты, черт... совсем мозги расплавились...

- Ладно, не расстраивайся. Женщины тут тоже почти голые.

Знатных женщин от рабынь отличить было очень просто. Они выставляли свои тела

напоказ, а на пышные прически водружали немыслимые по размерам и форме шляпы.

Очевидно, вместо зонтика от солнца. Рабыни же обматывались кусками грубой ткани с

головы до ног, как будто боялись привлечь внимание к своим формам.

- Да я в жизни не надену на себя такую чудовищную шляпу! - возмутился Грэф,

очевидно, в нем проснулась стильная Рохини, - это ж ангар для антиграва, а не головной

убор!

- Тогда заматывайся в холстину, - усмехнулся Эдгар.

- Как рабыня?!

- Почему бы нет? А я тебя буду продавать. Чем не повод завалиться к колдунам?

- Я бы и сам тебя продал, - ухмыльнулся Грэф в ответ, - да кто тебя купит? Из тебя

даже шашлык не сделаешь - одни ребра.

Они посмеялись, расслабились немного, обменялись колкими любезностями, но легче

не стало. Тревожное волнение росло. Нужно было прыгать в Мреченою.

Этот оазис ничем не отличался от предыдущего: красивый, широкие улицы, много

цветов, каменные дома с узкими окошками, зеленый песок на желтых плитах мостовой,

полуголые, озабоченные делами ориняне, суета торговых площадей и такая же

изнурительная жара.

В закутке шумного рынка они переоделись. Эдгар - в позолоченное чхо-чхо, а бедный

Грэф - в холстину рабыни. При этом оказалось, что Советник по Контактам просто смешон

в этих роскошных подвесках до колен, а рабыня - как всегда неотразима. Она так

обвернула грубую ткань вокруг тела, что хоть сейчас на обложку журнала мод.

- Ну? - посмотрела она, - что уставился?

- Сомневаюсь, - усмехнулся Эдгар.

- 272 -

- В чем?

- Такая рабыня нужна самому!

Грэф деловито закрепил булавкой ткань на плече.

- Что-то мне не нравятся твои намеки, Оорл. И поцелуйчики тоже.

- А мне не нравится, как ты с хозяином разговариваешь, женщина.

- Тоже мне, хозяин! Набедренную повязку нацепил как баскетбольные трусы. Ты кроме

трусов вообще что-нибудь носить умеешь?

- Я ношу одежды всех разумных рас нашей галактики: от вечернего велвелелуэ

марагов до семислойной чешуйчатой трагги граптов. Понятно?

- Представляю! Пояс подтяни, складки расправь, подбери живот. .

- Где ты тут видишь живот?

- Вот это место, которое чуть выше твоего главного достоинства.

- Ума что ли?

- И этот «ум» тоже подбери, не выпячивай, а то чхо-чхо перекашивает.

- Это от жары.

- Это ты мне рассказываешь? Нашел дурочку...

Они снова громко хохотали, и Эдгар почувствовал, что это не к добру.

На дом колдунов им указали почти сразу. Вот так быстро, очень быстро, меньше чем

за сутки он нашел Алесту. Точнее, почти нашел. Через забор они телепортировали и

оказались во фруктовом саду. Деревья стояли ровными рядами, рабы под палящим

зеленым солнцем собирали абрикосы в большие корзины. Вдали возвышался

белокаменный дворец с характерными узкими окнами.

- Хорошо устроились, суки, - буркнул он, - абрикосы, фонтаны...

- Они везде хорошо устраиваются, - кивнул Грэф.

В тени развесистого дерева Эдгар увидел надсмотрщика, типичного оринянина:

мелкого, смуглого, с близко посаженными к носу глазами и черной щетиной на давно

выбритой голове. Он лопал собранный урожай и смачно выплевывал косточки на землю.

Рабы, собственно, в присмотре не нуждаясь, трудились как муравьи, без остановки.

- Я пойду побеседую с этим типом. А ты...

- А я с какой-нибудь женщиной.

- Идет. Встречаемся тут же.

Грэф напустил на себя измученный вид и устало поплелся к сборщицам. При этом он

все равно умудрялся оставаться красоткой. Эдгар подивился, глядя ему вслед, и подошел к

надсмотрщику. Тот, видимо, оценил степень значимости позолоченной чхо-чхо и встал.

- Ну и жара сегодня, - начал издалека Эдгар, - и душно.

- Да, господин.

- Что-то слуги у вас больно ленивые. Еле шевелятся.

- Это правда, господин. Я уже утомился их лупить. Не справляюсь один.

- Еще бы! Тебе нужны помощники. Одному за такой толпой не уследить. Ты бы гонял

помощников, а они - слуг.

- Это было бы правильно, - покраснел от удовольствия надсмотрщик.

- Как тебя зовут?

- Нехно, господин.

- Скажи, Нехно, ваши хозяева продают белую женщину?

- Вы опоздали, господин, - заморгал глазами Нехно, - ее собирается купить Атавхед

Муи. Я сам слышал, как хозяева обещали ему.

Новость была не самая страшная, хотя кое-что и говорила о положении несчастной

Алесты.

- Но ведь еще не продали?

- Не знаю, господин. Вчера она была здесь. Я видел ее за окном. Очень красивая

женщина, глаза голубые, волосы как лен... только худая очень.

Сердце сжалось от боли. «Худая», - подумал Эдгар, - «но все-таки живая, это уже кое-

что».

- А где ее окна? - спросил он, вынимая золотую монету.

- 273 -

- Взглянуть хотите? - понимающе ухмыльнулся Нехно, протягивая мокрую от сока

руку, - эй! Месма! - крикнул он, - иди сюда!

Тощая и раздраженная от усталости рабыня подошла к ним, на ходу вытирая руки о

фартук. Щеки у нее почему-то были круглые, как будто она засунула за них абрикосовые

косточки. Она зыркнула на Эдгара, как будто зацепила его острыми черными глазками.

- Отдохни, - сказал ей надсмотрщик, - проводи господина и покажи, где живет белая

женщина.

- А хозяева велели?

- Я тебе велю, дура. Ступай.

По пути Эдгар окликнул Грэфа. Так втроем они прошли во внутренний двор. С трех

сторон он был замкнут стенами дворца, с четвертой стояли дощатые сарайчики, целый

поселок из сарайчиков.

- Вот там она жила, - указала Месма на третий этаж, узкие окна были плотно закрыты.

- Почему жила? - насторожился Эдгар, - ее уже продали?