Льюис в недоумении и злости вошел в покои Оборотня.

- И что это значит?

Дрод сидел за компьютером, вводя какой-то текст. Очевидно свои размышления о

пользе жесткой иерархии и вреде свободы.

- В чем дело, мой дорогой гость? Чем вы недовольны?

- Я просил прислать мне Скирни.

- Эту девочку? Что вы в ней нашли, принц?

- Я должен отчитываться?

- 308 -

- Ну что вы! - Дрод встал и со сладкой улыбкой посмотрел на Льюиса, - если вы

любите детей - это ваше дело, у нас есть и мальчики, если вам угодно.

- Мне нужна только Скирни, - скрипя зубами, проговорил Льюис, - и вы об этом

знаете.

- К сожалению, мы не присылаем одну девушку дважды. Это наше правило.

Льюис уже понял, что он в очередной ловушке, на этот раз - настоящей, и ловушка

захлопывается.

- И вы не можете ради гостя отменить какое-то паршивое правило?

- Можем, - улыбнулся Дрод, - конечно, можем. Так приятно угодить вам, принц. Тем

более, что вы тоже можете оказать нам дружескую услугу.

В груди похолодело.

- Какую услугу?

- Вы ведь директор Центра Связи и вполне можете выпустить нхои Зегса. Не правда

ли?

- Что?!

- Это было бы замечательно. Вам - девочка, нам - нхои Зегс.

Улыбка была все такой же сладенькой, черные глаза смотрели чуточку мимо. Льюис

понял, что это даже не ловушка, а капкан: в какую бы сторону он ни дернулся, было

больно.

- А вы не боитесь, - сказал он в тихой ярости, - что я разнесу весь ваш дворец к

чертовой матери?

- Зачем? - пожал плечами Дрод, - разве это поможет вам найти Скирни?

Души у него не было, это точно! В жизни Льюис не чувствовал себя в более

беспомощном положении. Синяя энергия уже бурлила в нем, ему хотелось убить Дрода, но

это было бы бесполезно. Грэф уже проделал такой номер. И что? И ничего!

- Как вы узнаете, что я выпустил Зегса? У вас нет связи.

- Как это нет? - усмехнулся Дрод, - узнаем в ту же секунду.

Ей богу, его надо было придушить. И все их отродье тоже.

- Зачем же тогда вам аппирские дети?

- Вы же понимаете, связь бывает разного рода. Мы более сложные структуры, чем вы.

Для нас состояние Зегса не секрет. А вот вы вряд ли чувствуете, что вашу девочку сейчас

насилуют надсмотрщики. Вам никому нет дела до чужой боли. Каждый сам по себе.

Таковы неструктурированные единицы.

С минуту Льюис потрясенно молчал. Все внутри кипело. Потом он принял решение, и

стало легче.

- Хорошо. Я выпущу вашего Оборотня. Но если хоть одна неструктурированная

единица прикоснется к Скирни, я забью свой Центр структурированными. Контейнеров

много. Лично для вас точно хватит, нхои Дрод. Вы поняли?

- Понял, - без улыбки посмотрел на него Оборотень.

Льюис вышел в темный сад. Он искал просторное место для фиолетовой сферы.

Злости было хоть отбавляй. Он понимал, что не имеет никакого права выпускать Зегса.

Поймали его Леций и Кера, а изучал Кондор. Официально никто ему это сделать не

разрешит, значит, придется все делать тайно, без разрешения. Хорош директор Центра!

Он встал на пустыре за фруктовым садом, расставил ноги, вдохнул сладкий ночной

воздух, еще раз подумал о Скирни и закрыл глаза. Сфера начала заполняться синим.

Потом кто-то клюнул его в голову, прямо в макушку, да еще и задел крылом. Льюис

вздрогнул. Все пошло насмарку, он возмущенно обернулся и выругался. Большая белая

птица кружила над ним в зеленоватой мгле.

- Ты?! - поразился он.

Он слабо верил в эту историю с оторванной рукой и переселением душ. Однако птица

нападала на него и явно чего-то от него добивалась.

- Черт бы меня побрал... - Льюис весь взмок от напряжения, - чего ты от меня хочешь,

бестия? На Пьеллу со мной собралась? Или... ты знаешь, где Скирни?

- 309 -

Птица медленно полетела назад ко дворцу. Льюис двинулся за ней. Наверху левой

боковой башни, под самой крышей, она села на подоконник. Света в маленьком, явно

техническом окне не было. Такие окошки заполняли весь верхний, нежилой этаж.

Раздумывать особенно было некогда. В любую минуту могли появиться слуги или

охранники. Льюис рассчитал траекторию и телепортировал в это неизвестное помещение

за окном.

От прыжка стало прохладно, по коже пробежал озноб. Пахло мазутом. По счастью он

ничего не задел и не врезался в мебель. Собственно, мебели и не было. Это была лифтовая

комната с огромным колесом, торчащим из бетонного пола, и намотанным на него

промасленным тросом. Связанная Скирни комочком лежала в углу, рот был заткнут ее

собственной косынкой. Льюис все это не столько видел, сколько догадывался об этом. В

полумраке проступали только контуры.

- Скирни, - он присел в углу, приподнял бедную девочку и стал вытаскивать ее кляп, -

это я, я с тобой, ничего не бойся!

- Ты, - она обняла его затекшими, непослушными руками, - как хорошо... это колесо

так гремит! Я чуть не оглохла.

- Это грузовой лифт.

- Я не могу тут больше!

- Конечно, моя крошечка. Ты тут больше не останешься. Ни на одну лишнюю секунду!

Он имел в виду, конечно всю планету. Скирни, видимо, так и не поняла, что с ней

произошло. Ну, голова закружилась, ну упала куда-то, ну плохо стало на мгновенье. Так ей

и до этого было плохо.

В гостиной у него дома тоже было темно, все спали, синие зимние сумерки

заглядывали в окна. Ему хотелось упасть, но он не мог ее выпустить из объятий и все не

верил, что она с ним, а Дрод все-таки остался в дураках.

- Как голова кружится, - сказала она виновато, - я, наверно, не смогу бежать. Как

жаль...

- Куда бежать?

- С тобой.

- Нам уже не надо никуда бежать. Мы очень далеко от твоих хозяев.

Она стояла, вцепившись в него и уткнувшись лицом ему в грудь, потом медленно

повернула голову и осмотрелась.

- Ой... где мы?!

- Это мой дом.

- Твой дом?!

- Я тоже немножко колдун, Скирни, - он старался говорить с ней на понятном ей

языке, - вот видишь, как быстро мы перенеслись.

- Это твой оазис Пьелла?

- Да. Это мой оазис, - Льюис осторожно усадил ее в кресло возле журнального

столика и включил свет.

Роскошью гостиная не блистала. Ковер был все такой же желтый, решетки на окнах

все те же, газеты, журналы и игрушки Риции беспорядочно раскиданы по всем углам.

Скирни изумленно озиралась.

- Это мой дом, - повторил он, - теперь ты будешь жить здесь.

- Я?

- А еще здесь живет мой отец, моя сестра и... - он не знал как определить Рицию, - и

слуги, - докончил он.

- А мои собаки? - спросила она тут же.

Льюис устало вздохнул.

- И собак твоих тоже перетащим. Не волнуйся.

Скирни улыбнулась. Это все, что ей было нужно.

- Пойдем-ка на кухню, - сказал он, - посмотрим, что там съедобного.

Кое-что от ужина все-таки осталось.

- 310 -

- Небо у нас голубое, - предупредил он, накладывая ей разогретую картошку, - а солнце

желтое.

- Как это? Почему?

- Мы на другой звезде, Скирни. И на другой планете. Я же тебе рассказывал про

звезды.

- Мы на небе?

- Считай, что так.

- Ты бог, Льюис?

- Человек. Но с определенными способностями.

- Но ты живешь на небе!

- Я живу на земле. Вот видишь, все тут обыкновенное: тарелка, вилка, картошка...

Теперь твои хозяева-колдуны остались на небе. Не считать же их богами?

Скирни задумчиво вертела в руках солонку.

- Мне кажется, что я сплю.

Он тихо радовался, глядя, как она ест, как удивляется всему, как трогательно тонки ее

руки и как прекрасны ее вишневые глаза. Радовался, что сейчас поведет ее в спальню,

разденет ее, любить, наверно, уже не сможет после прыжка, но хотя бы обнимет ее горячее

тельце и уткнется лицом в ее мягкие волосы. И это уже навсегда!