Эдгар видел такую голубизну, такую небесную голубизну, которая выше всякой суеты и от

которой кружится голова.

- Ты рад, я знаю. Ты знал, что Герц вернется, правда? Ты сберег его царство, ты

вырастил его детей. Было бы обидно, если б он этого никогда не увидел.

Дед внутренне улыбался. Он вообще умудрялся при всей своей беспомощности не

впадать в отчаяние. Наверно, сказывались сто лет каменоломен и то бесконечное терпение,

которое он там приобрел.

- А еще, представляешь... Кондор ведь тоже вернулся. Это шанс! Он наконец посмотрит,

что с тобой!

Дверь за спиной тихо отворилась. Эдгар погладил деда по руке и обернулся. В дверях

стоял Кондор Индендра.

***********************************************

Кондор не решился прыгнуть сразу домой. Решил сначала немного адаптироваться на

Пьелле и начать с больницы. Там, он надеялся, его еще помнили.

Не угадал он дважды. Во-первых, в Менгре была зима. А во вторых - вечер, темный

зимний вечер с мокрым снегом и ветром. Окна больничных корпусов ярко светились в

промозглой серости. Туда он и поспешил, скрипя зубами от отсутствия энергии.

В темноте трудно было понять, что тут изменилось. Корпуса стояли как будто на месте,

дорожки пролегали там же, стоянки и лавочки были прежние. Вот только перед главным

корпусом почти у самого входа вырос бронзовый памятник.

Кондор, ежась от холода, взглянул на него краем глаза. Фигура была женская, хрупкая и

сильная одновременно. Она просто стояла, немного отведя правую руку в сторону, как будто

приглашала войти.

- Надо же, - подумал он, - как на маму похожа.

- 483 -

Больше ничего не подумал. Просто подошел ближе. «Флоренсия...» - прочитал он на

постаменте.

- Вот это да! - уже удивился он останавливаясь, - и имя такое же. Бывают же совпадения!

Хотя, у землян Флоренсий много, землянка, наверное...

«... Нейл», - разглядел он ее фамилию.

- Ну это уж совсем невероятно! Флоренсия Нейл да еще так похожа на маму?.. И с какой

стати она тут стоит, возле больницы? Мама все создала, это мамина больница, а памятник

какой-то другой Флоренсии...

И только потом его недоумение сменилось жуткой догадкой.

Кондор попятился.

- Нет, - помотал он головой, - нет, не может быть.

Он повторял это вслух, всматриваясь в темноте в бронзовое лицо хрупкой и сильной

женщины на постаменте, он даже забыл про леденящий холод. Потом замолчал, тупо стоя на

ветру и понимая, что его черед платить по счетам тоже подошел, он ничем не лучше Герца и

Льюиса. Потом тихо и смиренно произнес:

- Здравствуй, мама...

Конечно, он не думал, что встреча будет такой. Всего ожидал, только не этого! Нет, он не

плакал, слез не было, это мокрый снег таял на горячем лице и скатывался на бороду.

- Прости, мамочка. Прости меня, если сможешь.

Флоренсия молчала и только приветливо показывала рукой на дверь.

- Приглашаешь войти? Ладно, войду.

Странно, но пропуск его все еще действовал. Заросший до неузнаваемости и порядком

подзабытый здесь Кондор Индендра медленно дошел до своего кабинета.

«Доктор Скирни Оорл», - прочел он на дверях.

Грэф говорил, что девочка училась на ветеринара, а потом на астро-врача, что у нее есть

какие-то особые способности, умолчал только, что она заняла его место. Кажется, он вообще

о многом умолчал.

Света в кабинете не было. Кондор двинулся дальше по коридору, пока не уткнулся в

полураскрытую дверь сестры-хозяйки.

Старушка Цзеда пила чай и кое-что покрепче вместе с двумя уборщицами и трехруким

санитаром Ходдо. Для них время как будто остановилось, они не менялись и все так же тихо

пьянствовали в свое дежурство.

- Добрый вечер, - поздоровался Кондор вежливо.

Косматый и лишенный всякой энергии гость не произвел на них никакого впечатления.

- Тебе чего?

- Цзеда, присмотрись, - сказал он, - не узнаешь меня? Я Кондор.

- Кто-кто?

- Забыли уже?.. Собственно, это не так важно. Где-то здесь должен быть мой дед,

Сиргилл Индендра. Я должен его увидеть.

- Батюшки... - пробормотала Минни, самая трезвая из всей компании, - и правда доктор!

- Да я это, я, - усмехнулся он, - отведите меня к деду.

- Ты откуда взялся-то, сердешный? - уставилась на него старуха, - с какой-такой планеты?

- Долго рассказывать, бабушка.

- Тогда садись, - предложил Ходдо, - нальем.

- А что пьете?

- Сам знаешь, что не ликер. «Чертяновку».

Кондора знобило, зубы постукивали, а сердце тупо ныло. Компания показалась ему

подходящей.

- Наливай.

Так они и сидели в теплой тесной каморке, а за окнами валил мокрый снег. . и стояла

бронзовая, неподвижная мама.

- Деду твоему ничто уже не поможет, - делились опытом старые аппиры, - уж мы-то

знаем. Энергии никакой! Ни белой, ни зеленой, ни даже красной. А это уж точно - конец.

Был Прыгун, да весь вышел. Да что там, сам увидишь.

- 484 -

Слышать это было больно.

- Может, Флора бы его и вылечила... так ведь нет ее.

- А давно она умерла?

- Ой, давно. Вот как ты пропал, так сразу и умерла.

- Сразу?!

- Позже, дура! - вмешался Ходдо, - не помнишь ничего! Год еще прожила. А вот когда

Конс себе молодую деваху от марагов притащил, так сразу и преставилась. Я как щас помню!

Бледная такая была, измученная. Зашла в кабинет и не вышла.

- Какую деваху? - побледнел Кондор.

- Ясно какую, - раздраженно добавила Минни, - молодую да красивую. Какую еще им

надо? Ноги длинные, вечно в шортах ходит, волосы стрижет и с аквалангом ныряет. Медуза!

То ли от «чертяновки», то ли от такого сообщения, у Кондора все поплыло перед

глазами. Он подумал, что сердце, наверно, не выдержит.

- А наглая какая! - добавила Хорсида, - даже на похоронах была. Представляешь?

Он закрыл лицо руками. Он себе даже представить такого не мог. Что-то не укладывалось

у него в голове.

- Может, вы всё путаете? Была какая-то случайная девушка, пришла на похороны?

- Какая случайная? Это его жена. Так сразу у него и поселилась. Даже траур не выждали!

А теперь он ей хоромы построил в новом городе, там и живут.

Он больше не пил, только закусывал.

- А домой не ходи, - наставляла его Цзеда, - там музей устроили.

После того, что он услышал, последняя новость шокировать его уже не могла.

- Музей так музей, - вздохнул Кондор, - я сам как экспонат.

К деду его все-таки проводили. Цзеда выдала халат и чепчик, такой забытый старый

халат на пуговицах и такой смешной новомодный чепчик. В коридоре она отстала.

Дверь к деду была приоткрыта. Там, у его постели сидел седовласый, но все такой же

худой и угловатый как мальчишка Эдгар. Он обернулся, посмотрел то ли испуганно, то ли

виновато, а потом наконец обрадовался.

- Кон! Бродяга мой косматый! Карапуз мой толстый! Здорово!

Кости затрещали. Эдгар любил таскать их с Герцем подмышками и так и не отвык

тискать обоих как котят. Кондор тоже обнял его неслабо. Так они и встретились. Отца видеть

не хотелось, а уткнуться в чье-то плечо было сейчас необходимо.

- Здравствуй, Эд.

- Ну ты и зарос, братишка! Одичал совсем!

- Хотел маму удивить.

- Хотел?.. Ты уже знаешь?

- Знаю. Встретились у входа. Это она меня удивила, а не я ее.

Эдгар посмотрел с сочувствием и вздохнул.

- Тут мне тебя нечем утешить. Что случилось, то случилось.

- И не надо. Я не маленький, переживу как-нибудь.

- Я знаю. Ты у нас парень крепкий.

- Отчего она умерла, Эд? Что там случилось?

- Обширный инфаркт. И самое главное, никого рядом не было: она заперлась у себя в

кабинете. Когда спохватились, было уже поздно.

- Обширный инфаркт просто так не случается, тем более у врача. Должен быть