смотреть? На этот шар лягушачьей окраски?

Шар находился в сверхпрочном ящике, в секретной лаборатории за герметичными

бронированными дверями, к которым даже близко не подпускали посторонних. Отчасти

потому что боялись его упустить, отчасти потому, что у него могли быть сообщники в

Центре Связи. Если верить Грэфу, то один Оборотень состоял из пяти особей, которые

периодически объединялись. За два месяца у четверых должна была появиться

потребность слиться со своим пятым куском. В Центре ждали «гостей».

- Здравствуй, Эд! - Кондор по-земному поздоровался с братом за руку.

- 215 -

Льюис же просто обнял его.

- Ты уже все знаешь?

- Я хочу видеть эту тварь, - вместо ответа сказал Эдгар.

- Этих тварей, - поправил его Кондор, - каждое зернышко - отдельное существо,

причем вполне безобидное. Я их изучал под микроскопом.

- Да? И что?

- Похоже, это разумные существа. Когда-то, миллионы лет назад, они наверняка

существовали по отдельности. Теперь выживают только сообща, индивидуальная система

жизнеобеспечения утрачена полностью, им нужно не меньше трех тысяч единиц, чтобы

выжить.

- Существа-общества, - добавил Льюис деловито.

Эдгар мрачно усмехнулся.

- Как же их прижало бедных в ходе эволюции, что им пришлось сбиться в такие кучи!

- Видимо, была необходимость, - сказал Кондор.

- Они идут на какой-то контакт?

- Большой шар замкнулся и молчит. А эти мелкие, что я беру для пробы, просто не

могут понять, что с ними происходит. У них нет ни зрения, ни слуха в нашем понимании,

мы для них гиганты. Они просто не видят нас.

- Возьми кусок побольше!

- Это не так просто. Шар не дается. Он прогибается, проминается, стекает со

скальпеля... В общем, борется за свою целостность как может.

- Ты как будто ему сочувствуешь, Кон?

- Каждый выживает как умеет.

- Они неплохо выживают! Заняли все верховные посты, детей воруют, сволочи, и

используют их для связи! Эти твари жалости к нам не знают, это очевидно.

- Коллективное сознание всегда жестче индивидуального. А мы имеем дело именно с

коллективным разумом.

Леций молча слушал. Он видел, как сын раздражен и расстроен, он весь был в

пульсирующем синем облаке. Созерцание буро-зеленого шара в стеклянном ящике

спокойствия ему не прибавило.

- И эта мразь была Алестой?

- Никто в этом даже не усомнился.

- А завтра она станет тобой и будет править от твоего имени?

- Для этого меня сначала надо убрать.

- Интересно, а куда они дели настоящего Тэхрэммэрэя? И Куратора Арбривааля? И

Эрнста Мегвута? И еще кучу существ, вместо которых они теперь проживают?

- Можно догадаться, - вздохнул Льюис.

- Лью, - обернулся к нему Эдгар, - у тебя все-таки Центр Связи! Ты ничего не слышал

про планету Оринея?

- Оринея? Нет, Эд. Ничего.

«Оринея», - крутилось у Леция в голове, когда он брел по льдистой кромке залива

домой. Настроение было настолько скверное, что хотелось просто околеть на ветру в своем

легком плаще и без шапки.

На набережной перед дворцом он сел на заснеженную лавочку и уставился на мутную

воду, облизывающую уходящие вглубь ступени. Душа болела. Эдгар не мог его простить,

это было ясно. Не мог, потому что привык на него полагаться. Привык, что отец все может.

А отец оказывается, мог не все. Он не был богом! И он тоже ошибался...

Ему выть хотелось от бесконечности решения все нарастающих по сложности задач.

Из этого и состояла его жизнь. И даже смерть не избавила бы его от этой вечной гонки,

смерти не было. Ему даже некому было пожаловаться, потому что все ждали помощи от

него самого. В порыве отчаяния он чуть не прыгнул к Консу, но потом решил, что брат

все-таки ровня, и плакаться ему как-то неудобно. С ним можно выпить и поспорить, но

легче от этого не станет. Жена тоже никогда его жалким не видела.

- 216 -

Он сидел, плавил взглядом льдины и вдруг вспомнил, что есть женщина, которая вне

всяких сравнений и категорий и даже вне времени. И только перед ней не стыдно показать

свою слабость, потому что она уже всякого повидала за сорок тысяч лет. Леций торопливо

набрал ее номер на браслете.

- Что случилось? - спросила Гева спокойно.

- Надо поговорить. - сказал он.

- Хорошо. Прилетай. Я буду в пещерах.

****************************************

Летать он, как всегда, не любил. Заснеженный поселок жриц Термиры предстал перед

ним во всей своей тишине и отрешенности от мира. Над домиками-сарайчиками струились

дымы, нахохленные елки стояли как будто на страже этого покоя. Леций прошел в пещеры,

в тот зал, где обычно принимала его старшая жрица. Там был совсем иной мир,

загадочный, странный, кружащий голову ароматами благовоний, завораживающий огнем

множества свечей, сразу уводящий куда-то прочь от реальности.

Он сел на скамью, отряхнул сапоги от снега, с минуту привыкал к головокружению и

странным запахам, а через пять минут ему казалось, что он здесь уже давным-давно.

Потом в зал вошла женщина в золотом платье, посмотрела на него и стала менять

погасшие свечи, не выказав никакого почтения правителю Пьеллы.

- А где Гева? - спросил он.

- Скоро придет.

Она была похожа на Геву, так же величава, стройна, таинственна, с волосами темными

и густыми, с глазами огромными, продолговатыми и светлыми, кажется, зелеными, и с

возрастом совершенно неопределимым.

- Гева преступница, - покачал головой Леций, - красивая женщина - такая редкость на

Пьелле, а она всех забрала в свои пещеры!

Зеленые глаза пронзительно смотрели на него.

- Я не все.

Это и так было ясно: золотое платье, осанка королевы...

- Тебе тоже сорок тысяч лет? - уточнил он.

Жрица ответила совершенно спокойно:

- Больше.

Он почему-то даже не удивился, только вздохнул:

- И откуда вы такие беретесь?

- Вы слишком мало знаете о своей планете, ваше величество. Это правда.

- Ты знаешь больше?

Она только повела бровями, как будто он спросил полную глупость.

- Я устал от загадок, - сказал он слегка раздраженно, - лучше позови мне Геву.

- Всему свое время. Зачем же торопиться?

- Да?

Она стояла как золотая статуя с копной черных волос и пронзительно смотрела на

него. Все было нереально в этом зале, в том числе и эта женщина.

- Нам есть о чем поговорить с вами, ваше величество.

Наверно, это было нагло для простой жрицы, заявлять такое правителю, но он почему-

то стерпел.

- О чем?

- О целом народе, которому принадлежала когда-то эта планета и который теперь

томится в Тупике Безвременья.

- Я уже говорил об этом с Ибрагором. Он знает мое мнение. При чем здесь ты, жрица?

- При том, что я покровительствую этому народу и этой планете.

- Ты? - Леций усмехнулся, - жрица Термиры?

- Я не жрица, - сказала она спокойно, - я сама Термира.

- 217 -

С минуту он пытался понять: сон это или явь? Не начались ли у него галлюцинации от

всех этих благовоний?

- Случалось, к нам спускалась Анзанта... но чтобы сама Термира?

- Анзанта эрх, ей нет дела до этой планеты. Она молода и идет на поводу у любви. Я

же должна помочь своим золотым львам а заодно и аппирам. Время пришло.

Леций почувствовал жуткую усталость. Время пришло! Он не знал, что делать с

Оборотнями и как вернуть Алесту, а тут еще золотые львы...

- И ты хочешь, чтобы я вызволил их и поселил тут?

- Места хватит всем.

- Места! Разве дело в тесноте? У меня других проблем хватает! Вы бы хоть подумали

сначала у себя на небесах! Не могу я сейчас заниматься твоими львами. И как ими

управлять, тоже не представляю. Это непосильная задача.

- Конечно, - почему-то сразу согласилась богиня, - это задача не для тебя, Леций