В нише рядом с главным местом для чтения со стены свисал набор кованных цепей. Гнев не дразнил меня. У меня пересохло во рту, и я быстро отвела взгляд.

Пытки были не первым, что пришло мне на ум. И я не хотела, чтобы это царство творило свою коварную магию над еще более мимолетными эмоциями. Я прошла через оставшееся пространство, поглощая столько, сколько могла.

Книги и журналы по военной стратегии, истории — как демонических, так и человеческих — ведьмовских ритуалов, гримуары и даже несколько рукописных заметок были сложены аккуратными стопками на большом внушительном столе. Латынь и язык, который я не умела читать. Ничего компрометирующего или полезного. Ничего о богинях или их магии, или демонических баснях о Деве, Матери или Старухе. Никаких заклинаний на оживление черепов или других костей.

Только ручки и чернильницы. Грубый камень, который, как я представляла, использовался для заточки лезвия.

На полке за столом стояли семь томов журналов, посвященных каждому демоническому Дому. На самом деле восемь дневников, если судить по рисунку в пыли. Возможно, один Дом был настолько плодовитым, что потребовалась не одна книга, чтобы записать всю информацию. Как бы то ни было, теперь текст отсутствовал.

По-видимому, названия были единственными вещами, написанными на латыни. Я пролистала несколько, но не смогла прочитать язык внутри. Разочарование нарастало у меня за грудиной, когда я затолкала дневники на место. Ничто никогда не было легким.

Мое внимание привлек графин, частично заполненный лавандовой жидкостью, и соответствующий хрустальный бокал. Любопытствуя, чему предавался Гнев, я плеснула немного ликера в стакан и понюхала. Ноты цитрусовых и растительных компонентов смешались воедино. Я сделала осторожный глоток и зашипела сквозь зубы от ожога. Это было сильно. Почти как человеческий бренди, но с более сладким ванильным оттенком. Если бы я сгладила его с помощью сливок и льда, это было бы божественно.

И, возможно, поможет мне пережить завтрашний вечер. Я бы бокалом за стаканом перед едой.

Я отставила выпивку в сторону и села за стол, гремя ящиками. Естественно, запертыми. Под медной скульптурой змеи, которую, как я предположила, использовали в качестве пресс-папье, был спрятан конверт с элегантным почерком. Совершенно не чувствуя себя виноватой, я прочитала сообщение.

Брат, их нашли

VIII

G

Я перечитала его еще раз, не то чтобы это помогло расшифровать одну строчку. Я вообразила, что буква G означает Жадность (п. п: в англ. Greed). Но это также может быть Чревоугодие (п. п: в англ. Gluttony). Их нашли. VIII. Зависть и Жадность преследовали Рог Аида, но Гнев никогда не проявлял особого интереса к амулетам. Не говоря уже о том, что теперь они были у него, пока Гордыня не позволил нам проникнуть на его территорию.

Так что же тогда ты искал, дорогой, скрытный Гнев?

Я взяла пресс-папье в виде змеи и покатала его между ладонями.

— Ой.

Я перевернула его; маленькие острые выступы в геометрическом узоре торчали снизу. Это была восковая печать, а не пресс-папье. Или, может быть, это было и то, и другое. Я отложила его в сторону и снова просмотрела записку. На этот раз что-то выделялось. Он ни к кому не обращался по имени. Это означало, что не было никакого способа узнать, был ли Гнев предполагаемым получателем, или он перехватил его.

Может быть, это сообщение предназначалось дьяволу — сообщить ему, что его рога были восстановлены. Может быть, буква «G» символизировала истинное имя Гнева, и он был тем, кто отправлял корреспонденцию. Или, может быть, в этом вообще не было ничего важного, и я так отчаянно пыталась найти подсказки, что придумывала их.

В нем также отсутствовала дата, так что не было никакой возможности узнать, были ли это последние новости или древняя история. Если только это не было тем, что означала VIII часть. Я понятия не имела, как демоны исчисляют время. На земле был конец девятнадцатого века, но здесь могло пройти восемь эпох. Или, может быть, это указывало на пропавший восьмой дневник. Я могла бы провести вечность, гадая.

Я отложила бесполезную записку, взяла чернильницу, перо и немного пергамента, достала гримуар о истоках магии и направилась обратно в свою комнату, более расстроенная и потерянная, чем я чувствовала раньше. Я надеялась, что завтрашний день принесет некоторую ясность, даже если это произойдет в форме наблюдения за тем, как взаимодействуют демоны, и изучения того, как они становятся частью двора.

Учитывая мое положение в рабочем классе, дома я не общалась с богатыми кругами, так что завтра будет проверкой, насколько хорошо я смогу вписаться. Мой путь к мести был бы медленным горением, а не бушующим адом. К тому времени, когда я вторгнусь в Дом Гордости, я буду хорошо разбираться в правильном обмане.

Когда демон, ответственный за смерть Виттории, наконец почувствовует пламя моей ярости, я, надеюсь, сожгу его Дом Греха дотла.