Он повторил:

- Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя в больницу. Я оплачу счета, если ты об этом беспокоишься.

Мисти нахмурилась и огрызнулась:

- Дело не в чертовых счетах, Кристиан. Я просто не хочу никуда ехать. Пожалуйста, перестань допрашивать меня. Просто... Просто перестань.

- Хорошо, хорошо. Я все понимаю. Извини.

Кристиан отступил. Он не знал о нападении, но уважал ее личную жизнь и полностью понимал ее разочарование. Он бы чувствовал то же самое, если бы кто-то попытался совать нос в его личную жизнь.

Кристиан сказал:

- Послушай, я не буду заставлять тебя ехать в больницу. Я не могу этого сделать. Но я могу тебе помочь. Я могу сбегать в аптеку через дорогу, чтобы купить кое-какие лекарства. Я вернусь через пятнадцать минут и подлатаю тебя, хорошо?

Мисти покачала головой и сказала:

- Тебе не обязательно это делать. Пожалуйста, просто...

- Я хочу это сделать. Я вернусь, Мисти. Я позабочусь обо всем.

Кристиан нежно похлопал ее по плечу, а затем выбежал из квартиры. Мисти бросилась к двери и заперла замки. Она тупо уставилась в стену, погруженная в свои мысли, потом заплакала. Она изо всех сил старалась удержать маску на лице рядом с Кристианом. Она должна была избавиться от своей боли, прежде чем он вернется.

- Вот, - сказал Кристиан, накладывая последнюю полоску пластыря на ее рану.

Он откинулся назад и осмотрел рану на лбу Мисти. Он успешно очистил, подсушил и заклеил ее порез пластырем. Это было не идеально, но помогло. Он пристально посмотрел Мисти в глаза, пытаясь понять причину ее печали. Она опустила глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом, но он видел ее боль. Что с тобой случилось прошлой ночью? – подумал он.

Кристиан покачал головой, отрываясь от своих размышлений. Он схватил пузырек с таблетками из пластикового пакета на кровати и сказал:

- Вот. Это Тайленол. Это должно помочь тебе справиться с головной болью. Я принесу тебе воды.

Мисти уставилась на таблетки у себя на ладони. Таблетки немного облегчат ее физическую боль. Однако таблетки не могут стереть ее воспоминания.

Кристиан вернулся со стаканом воды.

- Выпей это.

Мисти кивнула, принимая стакан. Она слегка улыбнулась, уголок ее рта дернулся. Когда она проглотила таблетки и залпом выпила воду, Кристиан посмотрел на ее грудь. Он мог разглядеть ее груди и соски под халатом. Он не хотел лукавить, он искренне хотел позаботиться о ней, но ничего не мог с собой поделать.

Заметив любопытный взгляд Кристиана, Мисти поставила стакан на тумбочку и подтянула халат ближе к телу. Она скрестила руки на груди и прикрыла грудь.

Кристиан заикнулся:

- Я... извини. Это... Я просто смотрел на... синяки у тебя на груди. Правда, я не...

- Все хорошо, - перебила Мисти. - Я не хочу быть... сукой. Я просто... я... Сегодня я чувствую себя не в своей тарелке. Вот и все.

Кристиан сел рядом с ней и сказал:

- Тебе действительно следует подумать о том, чтобы поехать в больницу. Я изо всех сил старался тебя подлатать, но тебе действительно следует обратиться к настоящему врачу. Тебе, наверно, нужно сделать нормальную перевязку.

- Не говори о больнице, Крис. Я не хочу. Я просто не...

Мисти боялась, что врачи и копы спросят о ее ранах, если она попадет в больницу. Она представила себе ситуацию так: она появится в больнице, врачи что-то заподозрят, полиция допросит ее, она соврет и облажается, тогда все узнают, что ее изнасиловали. Она не могла этого допустить.

Нарушив тишину, Кристиан спросил:

- Итак, как ты упала?

Мисти пожала плечами и ответила:

- Я поскользнулась, когда выходила из душа. Вот и все.

- В самом деле? Рана выглядит гораздо серьезнее. Похоже, что ты упала с лестницы.

- Ну, я попала в... в... на край раковины, знаешь ли. У меня очень чувствительная кожа, так что, должно быть, я просто повредила голову и лицо. Ну ты же знаешь меня.

- Д–да, думаю, да.

Она лжет, - подумал Кристиан. Конечно, он не посмел обвинить ее во лжи. Это разрушило бы их отношения. И все же он видел это в ее глазах и слышал в ее голосе. Она была ранена – физически и морально.

Молодой человек оглядел квартиру. Его взгляд остановился на последней картине Мисти. Чудовищный образ застал его врасплох. Он отличался от ее обычных картин – мрачный, меланхоличный, ужасающий.

Кристиан спросил:

- Это... Это твой новый проект? Что это?

- Честно говоря, Кристиан, я не совсем уверена, - ответила Мисти. Она снова посмотрела на картину, очарованная ее красотой, и сказала: - Я думаю, это... отражение человечности. Это ведь правда, верно? Может быть, все мы этого не видим, но, так или иначе, нас всех съедает монстр, прежде чем мы умрем. Я думаю, что так оно и есть...

- Что ж, это интересный взгляд на жизнь. Ты обычно рисуешь более яркие вещи, ведь так? А это немного... в темных тонах, верно?

- Наверно, я только что поняла, что мир очень темный. Кроме того, я хотела попробовать что-то новое. Я ничего не смогу добиться, делая одно и то же снова и снова. Для меня это глоток свежего воздуха.

- Да, я думаю, ты права. Ты собираешься...

- Спасибо, что навестил меня, - перебила Мисти, прежде чем он смог задать еще один вопрос. Опустив голову, она сказала: - Я действительно хочу немного побыть одна сейчас, если ты не против.

- Да, конечно. Мне все равно пора идти. Может быть, мы сможем потусоваться позже. Мы можем перекусить или типа того.

Мисти вцепилась кончиками пальцев в рукав пальто Кристиана, изо всех сил стараясь не касаться его кожи. После такого травмирующего нападения она не хотела никого трогать, включая своего близкого друга. Она встала и натянула на него пальто, заставляя его встать рядом с ней, затем мягко подтолкнула его к двери.

Подойдя к двери, Кристиан сказал:

- Хорошо, я понимаю. Я дам тебе немного отдохнуть. Просто... Просто позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?

Кристиан вышел из квартиры. Он повернулся и уставился на Мисти, надеясь на положительный ответ – надеясь, что его возлюбленная посмотрит ему в глаза. Мисти стояла у двери, отказываясь смотреть на друга. На мгновение она подумала о том, чтобы выпалить правду - меня изнасиловали! - но ее горло сжалось. Она чувствовала себя так, словно ее душат.

Она хрипло пробормотала:

- С–спасибо за все, Кристиан. Я... Я позвоню тебе позже.

Кристиан с облегчением выдавил улыбку. Прежде чем он успел ответить, Мисти закрыла дверь и повернула замки.

Она проковыляла к изножью кровати, затем упала на матрас лицом вниз, уткнулась лицом в одеяло и зарыдала. Она не могла перестать думать об ужасном нападении. Оно прилипло к ее мозгу и заразило ее мысли, как вирус. От одиночества она могла только рыдать и желать, чтобы боль ушла.

Мисти сидела в постели, прислонившись к стопке подушек и укрывшись одеялом, испачканным кровью. Она прижала подушку к груди и уставилась на дверь. Дверь была заперта, консольный столик загораживал дверной проем, но она все равно чувствовала себя уязвимой. Шторы и жалюзи были закрыты, но она чувствовала, что кто-то наблюдает за ней. Пара глаз раздевала ее, злобно уставившись на нее сквозь стены.

Она громко сглотнула, подавляя комок в горле. По ее лицу и шее стекали капли пота. Она дышала быстро, как будто ей не хватало воздуха.

Ее нижняя губа задрожала, и она прошептала:

- Они... Они напали на меня. Они изнасиловали меня, все они. Что... что я сделала, чтобы заслужить это?

Она оглядела свою квартиру, пока ее взгляд не остановился на туфлях на высоком каблуке возле входной двери. Она прошептала:

- Это было... это было из-за платья? Туфель? Неужели я... Неужели я их спровоцировала? Нет, нет, нет. Это... Это неправильно. Все это полный пиздец.

Она схватила себя за волосы и дернула их, кряхтя и постанывая от разочарования. Она схватила пульт с тумбочки и включила телевизор.

Телевизор был настроен на новости. Как обычно, основные средства массовой информации сосредоточились на аккаунте президента в Твиттере, расшифровывая значение каждого слова, словно изучали новый язык.

Она переключала каналы, пока не остановилась на местных новостях. Местные новости были посвящены торжественному открытию ресторана. Дикторы новостей и интервьюируемые казались веселыми.

Мисти подумала: А как же я? А как насчет меня? Почему вы говорите о жертвах только тогда, когда вам нужно поднять свои чертовы рейтинги?

Она закатила глаза и снова переключила канал, изо всех сил стараясь успокоить нервы. Она остановилась на мультяшном канале. К ее крайнему удивлению, канал показывал повтор одного из ее любимых мультфильмов - что-то о говорящей губке, которая жила под водой. Ее глаза наполнились слезами, и она нервно рассмеялась, но ей не было весело.

Шоу напомнило ей о ее невиновности, которую, как она считала, у нее отняли во время нападения. Она выключила телевизор и отбросила пульт в сторону.

Слезы потекли по ее щекам, она сказала:

- Черт возьми, все это чушь собачья. Я не могу этого сделать. Почему это должно было случиться со мной?

Она посмотрела на холст слева от себя. Ужасающая картина заставила ее содрогнуться. Она не помнила, как рисовала ее, но решила, что это отражение нападения.

Мисти нахмурила брови и озадаченно склонила голову набок. Казалось, что картина чудесным образом двигалась. Разинутая пасть монстра медленно двигалась вверх-вниз, как будто он что-то жевал. Ей казалось, что она может войти в картину и войти в пасть монстра. Картина звала ее, нашептывая ей на ухо сладкие слова.

Из-за ее затылка раздался хриплый мужской голос:

Сдавайся... Покончи с этим... Убей себя.

- Нет! - воскликнула Мисти.

Пошатываясь, Мисти встала с кровати. Она вошла на кухню, взяла стеклянную чашку и подставила ее под проточный кран. Обычно она не пила воду из-под крана, но сейчас она чувствовала, что задыхается. Ей нужно было выпить, чтобы стряхнуть дрожь. Дрожащей рукой Мисти сделала глоток воды. Вода вылилась у нее изо рта, стекая по подбородку и шее. Она держала чашку обеими руками, но все еще не могла унять дрожь.