Не важно, что для этого потребуется, но я верну своего брата. Да, я убил его, поддавшись его словам, но мне нужно было сказать «нет». Нужно было уговорить его сразиться с семьей Хейн, сказать, что  я всегда поддержу его. Но нет. Я, как дурак, дурак, которым всегда был, позволил ему решить все за меня.

На двадцатый день моего пребывания в этой хижине ко мне, как обычно, пришла моя очаровательная целительница и села рядом на небольшой стул. С привычной улыбкой она протянула мне миску с едой.

— Я не хочу есть, — я мягко отодвинул ее руку. — Мне нужна лодка.

Девушка вопросительно на меня посмотрела.

— Лодка! — повторил я и встал.

Она воспользовалась тем, что с моей талии соскользнул кусок ткани, чтобы мельком взглянуть на мое мужское достоинство. Я не солгу, когда скажу, что она выглядела довольной увиденным, и мое эго этим возгордилось.

Я снова повязал ткань вокруг своих бедер и, подняв какую-то валявшуюся ветку, стал рисовать ей на земле лодку, а под ней нарисовал волны и рыбу. Когда девушка поняла, что я имею в виду, на ее лице отразилось разочарование.

— Лотка… — повторила она.

Я кивнул:

— Да, лодка. Мне нужно попасть обратно домой, — я нарисовал полукруг, подразумевая остров, и домик на нем, а рядом фигурки людей. — Дом.

В ее глазах ясно читалось недоумение и размышление, а мне сейчас больше чем когда-либо хотелось объяснить, как я благодарен ей за помощь, насколько она для меня особенная. Ведь она спасла мне жизнь и ничего не просила взамен.

Когда она встала, я решил, что она собирается пойти поговорить со старейшинами деревни, но она никуда не ушла. Девушка развязала ткань, ниспадавшую с ее талии, и бросила на пол. Когда я увидел мягкие манящие изгибы ее бедер и темные волосы между ее ног, то мог только тяжело вздохнуть, думая о том, что не должен даже прикасаться к ней. Ведь я даже ничего не знаю об их народе и их обычаях. Но, когда она протянула руку и, отодвинув набедренную повязку, провела пальцами по моему члену, все мои запасы стойкости иссякли.

Притянув ее к себе за затылок, я стал целовать ее с таким напором, которого сам от себя не ожидал в виду моего ослабленного состояния. Но этот поцелуй, как и сама девушка, был совершенно необычным. Когда я почувствовал в своем рту ее вкус, втянул в легкие ее запах, что-то внутри меня как будто взорвалось, заполняя душу светом и блокируя весь остальной мир. Остались только она и я, и больше ничто не имело значения.

Где она была всю мою жизнь?

Мне казалось, что она – это тот самый смысл моего существования, о котором я даже не подозревал. И я верил, что по отношению ко мне она чувствует то же самое.

Наш поцелуй быстро превратился в дикий шквал прикосновений. Наши тела касались друг друга, а руки исследовали.

Боги, разве могла ее кожа быть более мягкой, а грудь более идеальной?

Каждая частичка ее тела, к которой я прикасался, будь то ее попка, бедра или нежнейшие складочки между ног, были гребаным совершенством.

Она прервала очередной наш поцелуй и встала на колени, явно намереваясь взять мой член в рот, в чем я никогда не отказывал женщинам. Но это было совсем не то, чего я жаждал. Мне просто необходимо было оказаться внутри нее, почувствовать связь наших тел.

Я взял ее за плечи и осторожно помог подняться.

— Такая женщина, как ты, не должна преклонять колени перед таким мужчиной, как я! — Я знал, что она не понимает моего языка, но надеялся, что она чувствует все, что я хотел сказать, что я чувствую.

Я уложил ее на импровизированную постель, на которой лежал так долго, а затем расположился между ее бедрами и, не теряя времени, провел головкой моего члена по входу в ее лоно.

Боги, она была уже абсолютно готова, о чем говорила ее влажность, дрожь и сжимающиеся бедра.

Вновь сплетаясь с ней в жарком поцелуе, я вонзился в ее тело, и она вскрикнула. Я сразу же понял, почему.

Девственница?!

— Прости меня, — прошептал я, выходя из нее.

Мысль о том, что она может быть девственницей, не приходила мне в голову. Девушка была не такой уж и юной, а временами мне казалось, что она старше меня лет так на пять. На моем острове у женщин ее возраста было по одному, а то и по два ребенка.

Смотря мне в глаза, девушка провела руками по моим плечам, спине и, дойдя до задницы, надавила на мои бедра, призывая войти в нее снова.

— Я не хочу причинить тебе боль. — Я надеялся, что она поймет, ведь мой размер был отнюдь не таким, что понравится женщине в ее первый раз.

Она нежно улыбнулась, будто говоря, что это именно то, чего она действительно хочет.  И  я был бы не я, если бы устоял перед таким приглашением. Я погружался в нее медленно, растягивая и заполняя, сантиметр за сантиметром. Она же сладко стонала мне в ухо и подавалась бедрами вперед, чтобы я мог войти еще глубже.

Откинувшись на подушки, она посмотрела в мои глаза, а я гадал, о чем она думает. Что вообще она могла увидеть в таком человеке, как я? Выброшенном на берег с разбитым, истощенным, почти мертвым телом?

Я не знал ответа на этот вопрос. Все, что я знал, – это то, что она заставляла меня чувствовать то, как внутри меня разливается теплота и желание ее ощущать.

Закрыв глаза, мы перешли на медленный, чувственный ритм, сливаясь душами. То, как наши тела и души соединились в одно, было похожим на волшебство. Мое сердце стало покалывать от ощущения, что я вбираю в себя частичку ее света, а она втягивает в себя частичку моей души. Единственное, что я могу еще сказать, это то, что эта девушка оказалась чистым экстазом, светом, греховным удовольствием и в то же время моей радостью.

Она была готовой, но такой узкой, что мне не потребовалось много времени для того, чтобы я почувствовал, что вот-вот взорвусь. И, как будто понимая это, она впилась ногтями в мои ягодицы, убыстряя темп, подталкивая войти в нее настолько глубоко, насколько я был способен. Кончив в нее, я не стал выходить, заставив себя продолжать, пока она не выгнулась и не закричала от нахлынувшего на нее экстаза.

Наконец, после долгого отдыха в объятиях друг друга я обтер свое потное тело простыней, посмотрел в окно и обнаружил, что снаружи уже был вечер. То, что нам казалось минутами, на самом деле было часами.

Я посмотрел на девушку и погладил ее по щеке:

— Кто же ты такая? — прошептал я.

— Щаслива, — ответила она.

Хэппи. Это было идеальное имя для Провидца с другого края земли, которая сделала меня счастливым.

На следующее утро я, как обычно, остался  один, но скучал по ней больше, чем когда-либо. Скучал по ее глазам, по ее сладкому запаху и по ее улыбке. Я понял, что пока нахожусь рядом с ней, то впервые чувствую, что мне есть, на что надеяться, и для меня еще не все потеряно. Однако, другая часть моей души знала, что это невозможно. Я был чужаком, нежеланным гостем в их деревне.

— Лотка! — услышал я знакомый голос у порога.

Я поднял глаза и увидел, как моя богиня протягивает мне несколько меховых шкур и три больших свертка, перевязанных бечевкой.

— Лотка! — повторила она, призывая меня пошевеливаться.

— У тебя получилось? — спросил я вставая.

— Кооотен! — чуть ли не закричала она, пихая мне в руки принесенные вещи.

Видимо все, что она делает, было отнюдь не с благословения ее племени.

— У тебя будут неприятности… — резюмировал я, хотя, конечно, она не понимала моих слов.

В ответ она схватила меня за руку и потянула за собой.

— Нет! Я не хочу, чтобы ты совершала подобное из-за меня.

Я понятия не имел, ее племя мирное или все-таки дикое. Возможно, ей придется отвечать за свой поступок, и в этот раз они будут использовать не просто палки, которыми тыкали меня, когда я оказался выброшенным на их берег.

— Нет! — твердо повторил я, а поскольку я был намного выше и сильнее, ее попытки сдвинуть меня с места провалились.

Мне не хотелось добавлять к своей душе еще одно черное пятно или ставить его на душу другого человека.

Внезапно откуда-то из джунглей послышались мужские голоса.

Взгляд девушки наполнился паникой.

— Кооотееен! — закричала она.

— Я поговорю с ними. Я скажу им, что ты не имеешь к этому никакого отношения.

Расстроенная тем, что я не делаю даже шага, она вздохнула и, взяв меня за руку, прижала мою ладонь к моей груди, а затем переплела наши пальцы.

— Щаслива…— произнесла она, и я подумал, не говорит ли она мне всем этим о том, что хочет пойти со мной.

 Я не мог этого допустить. Было очень мало шансов на то, что какая-то лодчонка пересечет океан. Я не мог подвергнуть девушку такой опасности.

Убрав ее руку, я дотронулся ладонью до ее груди:

— Ты должна остаться здесь!

Она заморгала, а потом, практически зарычав, оттолкнула меня и, повернувшись, побежала прочь.

— Вот проклятье! Женщина, ты куда?

Я побежал за ней, двигаясь так быстро, насколько мог, с удивительной проворностью ныряя под густые ветки и лианы. Но, поскольку я был еще слаб, моя скорость была сравнима со скоростью беременной коровы. Стараясь не потерять ее следы на влажной земле, я наконец выбежал из джунглей и оказался на песчаном берегу, а девушка уже добежала до узенькой рыбацкой лодки и, увидев меня, стала жестикулировать, подзывая подойти к ней. На секунду я поднял глаза к небу, собираясь с мыслями, а потом поспешил к лодке. Добравшись до нее, я снова услышал голоса. Я посмотрел через плечо и увидел, как к нам направляется толпа темнокожих мужчин с копьями в руках.

Вот блядь! Это не хорошо!

Хэппи отчаянно закричала, и мне пришлось делать выбор. Если мы попытаемся пересечь океан, то она, скорее всего, умрет. Если она останется, то я, скорее всего, смогу убедить этих людей, что это не ее вина. Возможно, я заставлю их думать, что я как-то смог ее околдовать.

Я вцепился в лодку, мешая ее движению. В глазах Хэппи отразились непонимание и боль.

— Прости. Я не могу взять тебя с собой. Ты дорога мне.

Я знал, что она все равно не сможет меня понять, но, когда эти люди окружили нас, я понял, что снова совершил ошибку.