Не было никакого физического сходства между Регентом и его племянником. Первый был внушительным мужчиной лет сорока, громоздким и широкоплечим. Его волосы и борода были темно-коричневыми, и было странно осознавать, что светлые волосы и кожа Лорена могли появиться от той же ветви семейного древа.

Регент коротко взглянул на Дэмиена.

— У раба есть следы побоев.

— Он мой. Я могу делать с ним все, что захочу.

— Нет, если ты намереваешься забить его до смерти. Это не подходящее применение для подарка Короля Кастора. У нас соглашение с Акиэлосом, и я не хочу им рисковать из-за мелких прихотей.

— Мелких прихотей? — переспросил Лорен.

— Я надеюсь, ты уважишь наши государства и наше соглашение, как делаем мы все.

— Полагаю, в соглашении сказано, что я должен лечь с отбросом Акиэлоской армии?

— Не будь ребенком. Спи, с кем хочешь, но цени подарок Короля Кастора. Ты уже увильнул от своего долга на границе, но не уйдешь от обязанностей при дворе. Найди подходящее применение для раба. Это приказ, и я жду, что ты его выполнишь.

На какой-то момент показалось, что Лорен будет протестовать, но он прикусил язык и сказал только:

— Да, дядя.

— Вот. Подойди. Пусть этот вопрос будет закрыт. К счастью, мне сообщили о твоих планах прежде, чем они стали причиной для серьезного беспокойства.

— Да. Как повезло, что тебе сообщили. Я бы не хотел беспокоить тебя, дядя.

Это было произнесено гладко, но за словами явно что-то скрывалось.

Регент ответил в таком же духе:

— Я рад, что мы пришли к согласию.

Их уход должен был стать облегчением. Как и вмешательство Регента в действия его племянника. Но Дэмиен помнил холодный взгляд голубых глаз Лорена и, хотя его оставили одного до конца ночи непотревоженным, не мог сказать, исправила ли милость Регента его ситуацию или только усугубила.