Глава 12

– Ложись! – крикнул Себастьян Тому.

– Ой, чтоб меня! – взвизгнул грум-тигр, слетев с запяток.

Себастьян силился совладать с ржущими, вздыбившимися лошадьми. И тут, вместо того чтобы нырком укрыться за ближайшей лестницей, мальчишка бросился под мотающиеся лошадиные головы.

– Черт побери! – выругался Себастьян. – Пулю словить хочешь? Убирайся отсюда!

– Тпрути, ребятки, тпрути, – замурлыкал тигр.

К лошадиному фырканью и стуку копыт добавилось щелканье трещотки ночного сторожа.

– Я здесь, я здесь! – вскрикивал на бегу немолодой толстяк в мешковатом пальто; в одной руке он нес раскачивающийся фонарь, а другой крутил над головой деревянную трещотку. – Это был выстрел? Выстрел, да?!

– Выстрел, – подтвердил Себастьян.

Все больше людей выскакивали на улицу: растерянные слуги и элегантные джентльмены во фраках. Какой-то воинственный лакей размахивал мушкетоном.

– Боже милостивый, – с трудом пропыхтел сторож. – Слыханно ли дело? Не где-нибудь, а прям на Брук-стрит! Откуда стреляли-то, а? – он стал медленно поворачиваться, высоко подняв свой фонарь, словно надеялся, что слабый огонек сможет высветить злоумышленника.

Себастьяну наконец удалось угомонить испуганных лошадей.

– С крыши одного из этих домов. Но я подозреваю, что стрелок уже давно скрылся.

Худощавый юноша в шелковых бриджах и белых перчатках поднял с мостовой шляпу Себастьяна и воскликнул:

– Смотрите! – А потом сунул палец в аккуратное отверстие в тулье. – Пуля прошла на волосок!

– Ой, чтоб меня, – прошептал Том, его рука медленно соскользнула с бока ближайшей лошади.

* * *

Еще на подъезде к дому номер сорок один по Брук-стрит Себастьян услышал громкие вопли достопочтенного Саймона.

– Что, опять колики? – спросил Себастьян, передавая Морею шляпу и пальто.

По обычно бесстрастному лицу дворецкого промелькнуло страдальческое выражение. Вблизи крики ребенка резали уши.

– Боюсь, что так, милорд. – Он положил пальто на одну руку, а затем застыл, лучше рассмотрев модную касторовую шляпу с высокой тульей. – Это от пули, милорд?

– Да. Совсем новая была шляпа. Калхоун расстроится. – Себастьян стянул кучерские перчатки и поднял взгляд, когда сверху снова донесся вопль. – Давно он так?

– Уже порядочно. Этим вечером начал пораньше.

– Ну, по крайней мере, можно не сомневаться, что с легкими у него все хорошо, – сказал Себастьян и поспешил по лестнице в детскую, шагая через ступеньку.

Между вторым и третьим этажами ему встретилась Клер Бизетт, которая спускалась вниз, чтобы приготовить свежую бутылочку подслащенной укропной воды. Геро, пусть и отказалась от кормилицы, но без колебаний наняла Клер в помощь для ухода за ребенком. Обнищавшая французская беженка, Клер перешагнула тридцатилетний рубеж и была не только старше, но и гораздо образованней, чем молоденькие невежественные деревенские девушки, обычно служившие няньками.

– Что с ним на этот раз? – спросил Себастьян.

Она остановилась и тыльной стороной руки отвела с лица прядку темно-русых волос.

– Кто знает? Вы не поверите, но сейчас ему уже получше.

Одолев лестничный пролет, Себастьян увидел, что Геро ходит туда-сюда перед камином в детской, держа Саймона животиком на плече. Его маленькие кулачки были сжаты, лицо раскраснелось и кривилось от рева. На звук мужниных шагов Геро обернулась и посмотрела на него опустошенным взглядом.

– Давай сюда, – сказал Себастьян и подошел, чтобы взять вопящего сына.

* * *

– Я показала отцу пластину с надписью, – сообщила Геро спустя какое-то время, когда умиротворенный Саймон задремал у нее на руках.

Себастьян с бокалом вина сидел рядом, на коврике перед камином, прислонясь спиной к креслу Геро.

– И? – глянул он на нее.

– По его словам, склеп с гробом Карла I был обнаружен всего неделю назад в Часовне святого Георгия в Виндзорском замке. На него случайно наткнулись рабочие, когда прокладывали проход в новую усыпальницу. Разумеется, Джарвис, мягко говоря, не обрадовался известию, что кто-то, похоже, стянул свинцовый обруч с королевского гроба.

Себастьян медленно отпил вина.

– Интересно. Особенно если учесть, что Стэнли Престон был страстным коллекционером и питал особый интерес к реликвиям времен Тюдоров и Стюартов. Даже включил в свое собрание голову Оливера Кромвеля.

– Настоящую голову?

– Настоящую. Наряду с головами Генриха IV и герцога Саффолка.

– Это омерзительно… и наводит на определенные мысли, принимая во внимание обстоятельства смерти Престона. – Геро осторожно перехватила поудобней спящего ребенка. – Каким он был человеком?

– Престон? Гордым. Амбициозным. Скандальным. Хотя, по словам довольно занятной старой девы, с которой я беседовал, при всем при том он отличался благочестием и был предан семье. Ему симпатизировали, не замечая его недостатков.

– Трудно не заметить тот факт, что он владел сотнями рабов, – вставила Геро.

– Да уж. Но, как ни удивительно, многие в остальном достойные члены нашего общества с легкостью закрывают глаза на подобные факты. Институт рабства узаконен с библейских времен… и до сих пор приносит немалую прибыль. Наверное, поэтому большинство людей никогда не задаются вопросом, а допустимо ли продолжать эту традицию.

Геро вдруг устремила на мужа странно напряженный взгляд.

– Ты от меня что-то скрываешь? – спросила она.

Себастьян помедлил, сделав глоток из бокала.

– О чем ты?

– У тебя на левом виске засохшая кровь.

– Где? – Он вскочил на ноги и подошел к зеркалу над умывальником. – Угу, вижу. Тот стрелок попал ближе, чем мне казалось.

– В тебя кто-то стрелял?! Этим вечером?

Намочив полотенце, Себастьян промокнул ссадину.

– Как только я свернул на Брук-стрит. Должно быть, он меня поджидал.

– И тебе не пришло в голову сказать мне об этом?

– Так он же промахнулся.

– Нет, не промахнулся.

Упорно глядя в зеркало, Себастьян стирал кровь с виска.

– Очевидно, я кого-то расшевелил. Вот только понятия не имею, кого именно. На сей момент у меня всего двое возможных подозреваемых по делу: гусарский капитан, проявлявший нежелательный интерес к дочери Престона – нежелательный с точки зрения отца, – и банкир, который публично поссорился с Престоном незадолго до его смерти. Но банкир, если верить свидетелям, с утра уехал из города, а капитана мне пока не удалось разыскать.

– Кто-то увидел в тебе угрозу, – глухо сказала Геро. – И попытался тебя убить.

– Или это было своего рода предупреждение. – Малыш, пошевелившись, завсхлипывал. Себастьян отложил окровавленное полотенце, повернулся и потянулся за сыном. – Позволь-ка мне его подержать.

Геро медлила. Он заметил, как в ее глазах что-то блеснуло и тут же пропало, словно пряталось от него. За несколько месяцев супружества они сильно сблизились, но Себастьян знал, что жена все еще скрывает от него многие свои мысли и чувства.

– Ну что ты? – тихо спросил он.

– Просто… будь осторожен, Себастьян. Я не понимаю, что происходит. Но что бы это ни было, это страшно. Очень страшно. И очень опасно.

– Моя дорогая леди Девлин, – дразняще усмехнулся он, забирая у нее хнычущего младенца. – Неужели у вас и впрямь поджилки трясутся?

Он ожидал, что она, как обычно, парирует его выпад с беспечной иронией.

Но Геро подняла руку, провела кончиками пальцев возле кровавой ссадины у него на голове и сказала:

– Да.