ГЛАВА 10

Митч неспешно поглаживал теплой рукой ноющий член, не желая быть на взводе, если — или когда — Эверетт снова появится у него. Поначалу он сомневался, стоит ли настолько самоуверенно ожидать Эверетта, обнаженным и готовым. Однако, как только услышал звук закрывающейся двери и шаги в гостиной, сладостная дрожь волнами растеклась по телу от предвкушения. Никто не вошел бы в его комнату ночью, кроме…

Медленно открыв дверь спальни, Эверетт шагнул внутрь. Как и в прошлый раз, в одних лишь пижамных штанах, мягкий материал которых уже заметно натянулся в области паха. Его взгляд скользил по телу Митча, обжигая каждый дюйм обнаженной кожи.

— Блядь, Митч. — Закрыв дверь, он за несколько шагов преодолел расстояние до кровати. — Прошу, скажи, что это для меня. — Эверетт обхватил стояк Митча поверх его руки, не сомневаясь, что, если бы тот оказался против, уже дал бы знать.

Между тем, после семейных игр Митч посылал всевозможные сигналы, показывающие, насколько ему не терпится вновь увидеть Эверетта в своей постели. Ну, в своей временной постели.

Не думай об этом сейчас.

— Да, для тебя. — Убрав руку, Митч опустил ее на матрас, полностью отдаваясь во власть Эверетта. Не сбиваясь с ритма, тот идеально обхватил член Митча, продолжая ласкать его сжатой ладонью. Митч раздвинул ноги в знак приглашения, нуждаясь в большем, чем просто руки и рот. Он никогда не был робким в сексе. Если бы Эверетт оказался связью на одну ночь, они бы уже трахались. Никаких сомнений. Вот только Митч не боялся увидеть Эверетта на следующий день, а наоборот страстно желал этого.

Эверетт скользнул рукой ниже, сжав яйца Митча.

— Я заснул прошлой ночью со вкусом твоего члена во рту, вспоминая тяжесть яиц, — он слегка усилил нажим, заставив Митча застонать, — на моем языке. Говорят, у мышц есть память. Мне нужно исследовать языком все твое тело. — Его палец вскользь коснулся входа Митча, лаская чувствительную кожу вокруг, отвлекая Митча от мрачных мыслей о том, почему Эверетту понадобилось что-то на память. Тот сильнее надавил на тугое колечко мышц, и Митч мгновенно утратил способность мыслить. — Впустишь меня сюда, Митч?

Эверетт все еще нависал над ним, по-прежнему оставаясь в пижамных брюках, пока обнаженный Митч буквально извивался на кровати, пытаясь насадиться на палец.

— Твою ж мать, да. Опять ты меня дразнишь.

Эверетт тихо рассмеялся.

— Говорил же, я не дразнюсь. — Он облизал палец своим восхитительным ртом — боже, Митч чуть не кончил от этого зрелища, — затем надавил меж ягодиц Митча, проталкивая кончик внутрь. Тот двигал бедрами, не пытаясь скрыть, насколько сильно ему хотелось почувствовать его глубже. Эверетт подчинился, проталкивая скользкий палец дальше, касаясь простаты.

— Хочу, чтобы ты трахнул… черт… Надеюсь, у тебя есть презервативы, потому что у меня точно нет.

Эверетт убрал руку, оставив Митча с ощущением удручающей пустоты. Залез в карман пижамных штанов и, достав два пакетика, бросил их на кровать.

— Нашел парочку в дорожной сумке. — Видимо, заметив, как в глазах Митча что-то промелькнуло — вероятно, ревность, связанная с готовностью Эверетта к случайному сексу, несмотря на абсолютнейшую абсурдность и лицемерность этого чувства в данной ситуации, — Эверетт добавил: — Пришлось проверить срок годности, но мы готовы. — Нелогичная ревность обожгла Митча, однако пришедшее взамен облегчение от того, что Эверетт давно их не использовал, оказалось поистине ошеломляющим.

Не доверяя своему дрожащему голосу, Митч молча поднялся и сел на край кровати, устроившись между ног Эверетта. Взявшись за брюки, он стянул их, ловя губами покачивающийся стояк. Вкус ощущался необычайно знакомым, несмотря на то, что они провели вместе всего одну ночь — ночь, разнесшую все остальные в пух и прах.

Эверетт запустил пальцы в волосы Митча, ухватившись за них с такой силой, что кожу головы обожгло болью. Твою ж мать, Митчу это безумно понравилось. Высвободившись из штанов, Эверетт толкался в рот Митча, судорожно двигая бедрами, словно теряя над собой контроль. Митч неохотно отстранился, выпуская член Эверетта изо рта.

— Не хочу, чтобы ты так кончал. Хочу тебя внутри.

Эверетт толкнул Митча в грудь, заставляя лечь спиной на кровать. Опустившись на ковер, согнул ноги Митча в коленях и прижал их к его груди. А затем без промедления провел языком меж бедер, посылая по телу Митча волны ослепительного удовольствия. Казалось, Эверетт практически превратил задницу Митча в обед из трех блюд… дразня нежную кожу влажным, горячим дыханием, лаская восхитительным языком тугое колечко мышц, а затем с усилием проталкиваясь внутрь. Создавая еще больше воспоминаний…

— Эверетт, я готов. Мне нужно… — Он тяжело сглотнул, слова застревали в пересохшем от судорожных вздохов горле. В ответ Эверетт сжал его бедра, отстраняясь и вытирая блестящий от слюны рот. Затем поднялся, позволяя Митчу насладиться великолепным видом крепкого мускулистого тела, покрытого цветными татуировками. Эверетт шлепнул Митча по бедру, прямо под ягодицей.

— Перевернись. — Просить дважды не пришлось: Митч мгновенно сменил положение, опустившись грудью на предплечья, бесстыдно задрав задницу вверх. Оглянувшись, он наблюдал, как Эверетт подготовил себя, прежде чем нанести смазку на пальцы и снова ввести один в Митча.

— Мне это не нужно. Хочу почувствовать твой толстый член внутри. — Тела опалило жаром, когда их взгляды встретились. Уткнувшись лбом в матрас, Митч качнул бедрами, издав стон, стоило почувствовать, как упругая головка надавила на вход.

Мышцы легко расслабились, позволяя члену Эверетта проникать внутрь. Эверетт продвигался медленно, погружаясь на всю длину. Удовольствие и боль нарастали с каждым толчком. Животные стоны, вырывающиеся из груди Эверетта, когда он начал двигаться, разливались горячими волнами наслаждения, проникая в каждую клеточку мокрого от пота тела Митча. Его основательно и жестко трахали. Комната наполнилась шлепающими звуками, запах секса витал в воздухе, а каждый толчок сопровождался дико возбуждающим рыком Эверетта.

Митч был не в силах сдержать жалобных мычаний и писков, вылетавших из его рта при каждом попадании мощного члена по простате. Они трахались до тех пор, пока все в этом мире не потеряло смысл, и никто кроме них больше не имел значения. Каждый раз, когда Митч бормотал, что уже близок, Эверетт замедлял темп, удерживая обоих на грани долгожданного освобождения.

Когда желание кончить стало нестерпимым, Митч ритмично задвигал сжатым кулаком вдоль своего стояка, а Эверетт увеличил темп, со шлепками врезаясь в Митча, подводя их к финишу. Митч упал первым, уткнувшись в матрас, заглушая стоны, член пульсировал в руке, изливаясь на простыни.

Движения Эверетта сбились с ритма, пальцы жестко впивались в бока Митча, тело судорожно вздрагивало. Он кончил, выжимая все до последней капли, а затем, наконец, замер и рухнул на спину Митча.

Оба тяжело и загнанно дышали, тела блестели от пота, а члены были удовлетворенными и влажными. Митч не находил слов, чтобы выразить переполнявшие его эмоции, пока пот холодил кожу, а Эверетт лежал на нем. Выскользнув из тела Митча, Эверетт избавился от презерватива. И если у мышц правда есть память, то это полный отстой. Митч уже чувствовал потерю, задница сжалась, и ему жутко не хватало ощущения Эверетта внутри.

Митч прильнул к Эверетту, наслаждаясь теплом мускулистого тела. Они приняли душ и надели пижамные штаны, прежде чем забраться под одеяло. Голова Митча покоилась на плече Эверетта, а пальцами он перебирал темные волоски на его груди.

— Расскажи мне о себе что-нибудь такое, что больше никому неизвестно, — прошептал Митч, желая узнать больше, чем ему разрешено напечатать.

— Хм-м… — Эверетт на миг задумался. — Я одержим видео с кошками.

— А кто нет? — фыркнул Митч. — Что-нибудь другое.

И тут же ощутил вибрацию под щекой от раскатистого смеха Эва.

— Точно. Ну, ладно… Я без ума от Джеффа Голдблюма. Не умею свистеть. Незаметно добавляю мелко порезанные грибы в мясной рулет, хотя Бен их терпеть не может. Этот тупица даже не догадывается.

— Стоп! Джефф Голдблюм? Серьезно?

— Да, черт возьми. Есть в нем что-то такое.

— Хм… никогда не думал об этом. Что еще?

Эверетт, едва касаясь, провел рукой по спине Митча.

— Однажды я был помолвлен.

Подняв голову, Митч посмотрел на него.

— Правда? — А когда Эверетт кивнул, спросил: — И что произошло?

Выдохнув, тот запустил руку в волосы.

— Мы… отдалились друг от друга. Он заявил, что брак не для него и у нас разные цели. Я мечтал о семье, а он — о переезде через всю страну в Малибу, ради открытия ресторана с парнем из кулинарной школы — который теперь, так уж сложилось, его жених.

— Проклятье. Должно быть, было больно. — Приподнявшись на локте, Митч подпер голову рукой. Он плавно водил пальцами по коже Эверетта, вырисовывая круги и наблюдая, как соски твердеют при каждом прикосновении.

— Это сильно ударило по моему самолюбию, хоть я и понимал, что у нас действительно нет будущего. Возможно, сейчас он не против брака, но, готов поспорить, никогда не захочет детей. — Эверетт убрал волосы с глаз Митча. — Ты знаком с моей семьей. И я бы солгал, сказав, что не хотел всего этого для себя.

Митч хмыкнул, соглашаясь.

— О да, понимаю. Интересно, как изменилась бы моя жизнь, если бы я вырос в семье, похожей на твою.

Он закрыл глаза, надеясь, что разверзнется черная дыра и затянет его в прошлое, где он успеет захлопнуть глупый рот и не станет изрекать нелепые фантазии. Митч прижался лбом к груди Эверетта.

— Умоляю, давай притворимся, будто я ничего не говорил, чтобы мне не пришлось соскребать свое достоинство с пола?

— Расскажи мне о Джерри, — вместо этого попросил Эверетт, чем окончательно сбил Митча с толку.