— Господи, когда она подрастет, тебе придется отбиваться от них палкой.

— Ей почти семнадцать, — напомнил я Маттео.

— И все же у этой девушки проблемы написаны на лице.

— Ты на самом деле не соответствуешь требованиям, чтобы заглядываться на мою сестру... мою младшую сестру?

— Черт возьми, она моя кузина, — выдавил он. — Я просто говорю, что у меня есть глаза, а она красавица. Похожа на твою маму.

— Молодец, парень, — хихикнул Энцо. — Сначала Алисия, а теперь его мать.

— Ты же знаешь, что я не это имею в виду. Черт, Никко, ты же знаешь, что я бы не стал...

— Расслабься, я знаю. Только не говори больше так о моей сестре, ладно? — Мысль о том, что моя сестра окажется с кем-то вроде Маттео или Энцо, заставляла меня рвать на себе гребаные волосы. Она была слишком хороша. Слишком, блядь, невинна. Она пошла вся в мать, а я был копией отца. Это было бремя, которое я бы с радостью взял на себя, если бы это означало, что я смогу защитить ее от этой жизни.

Энцо заглушил мотор, и мы выбрались наружу. Я едва успел коснуться ногами земли, когда Алисия буквально прыгнула в мои объятия.

— Никко, — выдохнула она, — я скучала по тебе.

— Я тоже рад тебя видеть, Сия. — Энцо усмехнулся, пнув ногой гравий. — Мой отец здесь?

— Да, он внутри. И дядя Мишель тоже.

Он бросил на меня серьезный взгляд. Если дядя Винченцо и отец Маттео, Микеле, тоже были здесь, то это было похоже на встречу клана.

— Как дела в школе? — спросил я Алисию, прижимая ее к себе, когда мы подошли к дому.

— Думаю, все в порядке. — Она слегка пожала плечами.

— Сия, сейчас выпускной год. Тебе нужно научиться расслабляться и получать удовольствие. Но не слишком веселись, — быстро добавил я. — Никаких парней. Определенно никаких парней, пока тебе не исполнится восемнадцать.

Или никогда, если мне будет что сказать.

— Расслабься, старший брат, все равно никто не хочет со мной встречаться.

— Что, черт возьми, это значит? — Я притянул Алисию к себе, держа ее на расстоянии вытянутой руки. — Любой парень был бы счастлив быть с тобою рядом.

Ее взгляд метнулся к земле.

— Сиа, поговори со мной, — тихо попросил я.

Она медленно подняла голову, посмотрев мне в лицо, и то, что я увидел на ее лице, буквально вытрясло из меня всю душу.

— Я Марчетти, Никко.

— И что? Быть Марчетти в средней школе никогда не было для меня проблемой. Парни смотрели в другую сторону, а девушки все хотели урвать для себя кусочек меня. Мы трое — я, Энцо и Маттео — правили коридорами в средней школе.

— Для тебя все было по-другому. Ты же парень. Это приносит тебе определенный уровень уважения. Но не для меня, это делает меня неприкасаемой, — после этих слов она затихла.

— Кто-то что-то сказал тебе, Сия? — Маттео придвинулся ближе. — Потому что, если они...

— В этом-то и проблема. — Она не казалась сердитой, просто смирилась, и это было похоже на тиски вокруг моего сердца. — Ни один парень даже не посмотрит на меня дважды из-за того, кто мой брат. Из-за того, из какой я семьи.

— К черту их, — сказал Маттео, и я нахмурился. Это должна была быть моя реплика. Но ведь у него тоже была младшая сестра, так что, думаю, он знал, как разделываться с подобными вещами. — Если парня пугает тот факт, что ты Марчетти, значит, он тебя не заслуживает.

— Спасибо, Мэтт. — Алисия застенчиво улыбнулась ему. — Может быть, мне нужно найти кого-нибудь постарше. Кого-то из колледжа...

— Не заканчивай фразу, — прорычал я.

Энцо мрачно усмехнулся с крыльца.

— Я же говорил. — Он махнул как битой. Я послал его к чертям собачьим.

— Пойдем, мы же не хотим заставлять папочку ждать. — Он не любил опозданий.

И у меня было такое чувство, что день уже вот-вот пойдет своим чередом, и мой старик не будет ругать меня за опоздание.

— Выкроишь для меня время позже? — спросила Алисия.

— Ты же знаешь, что да. — Я одарил ее теплой улыбкой, прежде чем проследовать за моими друзьями в дом, чтобы узнать, что нас ждет.

∞∞∞

Отца и дядей мы нашли в кабинете. Это был кабинет моего отца, где он любил развлекаться. И еще чуть больше года назад входить сюда было строго запрещено мне и моим двоюродным братьям. Но с тех пор, как мы закончили школу, нас официально посвятили в дела клана. По моей спине пробежал табун мурашек от воспоминаний о том, что мы делали той ночью. Но это то, что было. Мир был местом, где собаки едят собак, и у всех нас были свои роли.

Так уж случилось, что мне выпала сыновья доля, поскольку я был единственным сыном Антонио Марчетти, босса Доминиона, или, как его называли среди чужаков, босса мафии Новой Англии. Вместе со своим двоюродным братом Алонсо Марчетти, возглавлявшим бостонскую фракцию, мой отец вместе с моими дядями и вереницей двоюродных братьев, дальних родственников и соратников по рангу владел и контролировал различные предприятия в округе Верона и его окрестностях. Большинство из них были законными, обеспечивая дымовую завесу для рэкета, отмывания денег и азартных игр.

Округ Верона был построен и основан на деньги мафии. Сам фундамент, на котором он зиждился, был запятнан кровью и пропитан обманом. Но люди с радостью закрывали глаза на то, что происходило вокруг, забывали о своих далеко не святых корнях, если это означало, что они будут разъезжать на своих шикарных автомобилях, носить свои дорогие гребаные костюмы и дизайнерские шмотки, есть блюда высшей кухни и потягивать шампанское, которое стоило достаточно, чтобы накормить захудалую страну третьего мира.

— Никколо, ребята, идите-ка сюда. Выпейте. — Отец жестом подозвал Женевьеву, экономку, хотя я был уверен, что ее обязанности простирались далеко за пределы обслуживания дома.

Я резко втянул воздух. Мой отец сильно постарел. Его глаза все еще сверкали шармом Марчетти, а на голове красовалась копна темных непослушных волос. Он также поддерживал физическую форму благодаря многочасовым тренировкам в спортзале моего дяди Марио. Но он был моим отцом, и я знал его лучше, чем кто-либо. Я видел то, чего не видели другие — лишние гусиные лапки вокруг его глаз, темное облако, окружавшее его.

Отец устал. Был измотан жизнью. И хотя я знал, что он никогда не признается в этом, я подозревал, что он все еще страдает от того, что его сердце разбито. Что было чертовски иронично, поскольку именно из-за него сбежала моя мать.

Энцо и Маттео взяли по стакану виски, но я воздержался, предпочитая пить воду, чтобы сохранять ясный рассудок.

— Что происходит? — спросил я, вытаскивая различные конверты с наличными и бросая их на стол. Мишель встал, чтобы забрать их и положить в отцовский сейф. Деньги они пересчитают позже, прежде чем примутся за уборку.

Все, чего я хотел, – это перейти прямо к делу. Чем скорее мы закончим, тем скорее я смогу провести некоторое время с Алисией, а затем убраться отсюда к чертовой матери.

— Как дела в колледже? — спросил дядя Винченцо, откидываясь на спинку большого кожаного кресла. — Много свеженьких шлюшек? — одна из его густых бровей многозначительно приподнялась.

— Ты это щас серьезно, старина? — нахмурился Энцо. — Если бы Нонна тебя слышала ...

— Тебе бы пора уяснить, сынок, что происходит внутри этих четырех стен, за пределы этих стен не выходит. — Он усмехнулся, как будто мы все не знали, насколько важен кодекс молчания. — Ну и как дела? Тебе удалось переспать с кем-нибудь...

— Энцо, — осадил отец младшего брата. — Мы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать половую жизнь твоего сына. Хотя, парень, должен предупредить, не забывай предохраняться. Последнее, что нам нужно, это чтобы какая-нибудь девчонка залетела от Марчетти.

— Господи, — пробормотал я себе под нос.

— А не выпить ли нам за это. — Дядя Винченцо поднял бокал, прежде чем осушить его содержимое.

— Спасибо, Джен, ты свободна. Если нам что-нибудь понадобится, я обязательно позову тебя.

Экономка кивнула, прежде чем выбежать из комнаты. Она была ненамного старше меня. Слишком молода, чтобы лечь под моего отца, хотя он был не из тех, кому было так просто отказать.

— Как дела в этом направлении? — дядя Мишель мотнул головой в сторону двери.

— Ничего серьезного, — тихо произнес отец, ослабляя галстук, и его взгляд метнулся в мою сторону.

— Не смотри на меня. Чем бы ты ни занимался в свободное время, это твое личное дело.

— Никколо, тебе обязательно быть таким?..

— Мы когда-нибудь доберемся до сути этой встречи? — проворчал я.

— Ты прав, — выражение лица отца стало жестким. — С Капицолой произошло интересное развитие событий.

— Томми, наконец, нашел на него компромат?

Томми, один из наших лучших, самых надежных следователей следил за Роберто уже много лет. Пытался нарыть на него достаточно грязных подробностей, чтобы сбить Капицолу с пьедестала. Но пока он не нашел ничего, кроме нескольких штрафов за парковку и нарушения градостроительных правил.

— Не совсем. Но мы думаем, что можем знать, где его дочь.

Мы все выпрямились как по команде.

— Она жива? — спросил Маттео.

— Вы ведь не верили, что она может быть мертва? — спросил я с ухмылкой. Иногда он становился чертовски доверчивым.

— Ее никто не видел почти пять лет, — пожал он плечами. — Я подумал, что, возможно, она где-то уже кормит червей, а ее старик хотел продолжать притворяться.

Он был прав. В мире, где деньги и власть были всем, для такого человека, как Капицола, иметь живого наследника было жизненной необходимостью.

Я знал это не понаслышке.

— Так где же она? — я снова сосредоточился на том, что говорил отец.

— Мы думаем, что в этом году она поступила в Университет Монтегю.

— Что? — Я был в шоке. — Он ни за что не пошлет ее туда. — Слишком много врагов наблюдало за ним, выжидая удобного момента, чтобы нанести удар.

— Вот почему мы не думаем, что он отправил ее туда под настоящей фамилией.

— Прятать ее на виду... в этом есть смысл, — сказал Энцо. — И это будет нетрудно. Ее уже много лет никто не видел. Сомневаюсь, что она все еще похожа на ребенка.