Глава 4

Когда продавец начал вкладывать сосиски в булочки, подбежала еще одна женщина с блокнотом и ручкой.

— О, я просто обожаю вас! Можно мне автограф? — затараторила она.

— Я на свидании, — буркнул Райкер и торопливо нацарапал что-то неразборчивое.

К моменту, когда они, наконец, получили свои хот-доги, вокруг них собралась приличная толпа из полдюжины человек. Они шли по парку, а эти люди следовали за ними по пятам, и выглядели так, будто хотели бы подойти ближе, но Райкер распугал их, повернувшись и окинув полным ярости взглядом.

Дейзи откусила от хот-дога, и тут же вспыхнули с дюжину вспышек. Девушка с раздражением прожевала и поскорее проглотила свой кусок.

— У тебя горчица на лице, — сказал Райкер. — Но ты не волнуйся, желтый определенно твой цвет. — И быстро вытер след от горчицы салфеткой. Последовало еще больше вспышек. Дейзи с отвращением уставилась на свой хот-дог.

— С набитым ртом я выгляжу не самым лучшим образом, — произнесла она.

— Не говори чепухи, — тяжело вздохнул Райкер. А затем в его глазах мелькнул озорной огонек. — Ты мне доверяешь?

— Ни капельки, — не задумываясь, ответила она. — А что?

— Ну хотя бы моему навыку вождения ты готова довериться?

— Возможно? — она с сомнением посмотрела на его небольшой красный спорткар. Понятно же, что мужчинам очень нравятся их показушные спортивные машинки, но тот факт, что ей нужно будет куда-то ехать в этом крохотном кусочке фольги на колёсах, заставлял ее нервничать. Как вообще Райкер туда помещается?

А потом пожала плечами.

— Я же перевертыш. Меня не так-то просто убить, если только ты не собираешься сбросить нас прямо с вершины какой-нибудь очень высокой скалы.

— Твоя уверенность наполняет мое сердце радостью! — сказал он. — К счастью, поблизости нет скал.

Они сели в его машину и рванули с места, проносясь по улицам, резко входя в повороты и пересекая перекрестки на желтый сигнал светофора. Один за другим, все папарацци постепенно отстали.

Пока они ехали, зазвонил телефон Дейзи. Это была ее соседка по квартире Ларисса, она звонила, потому что Дейзи заранее попросила ее об этом.

— У Каденции острая аллергическая реакция, — раздался в трубке голос Лариссы. Это была их кодовая фраза. Звонок давал Дейзи повод все бросить и бежать домой, если свидание пошло не так, как ожидалось.

— Уверена, с ней все будет в порядке, — ответила Дейзи, и это означало, что ее не нужно спасать.

— Нам надо ехать и надирать кому-то задницу или нет? — послышался голос Каденции на заднем плане. — Если нет, то я собираюсь ломануться в «Жаждущая Игуана» и пропустить пару стаканчиков.

— Нет, сегодня никому задницу не надираем, спасибо, — ответила Дейзи, а Райкер озадаченно посмотрел на неё.

— Итак? — заговорила Ларисса. — Как проходит свидание? Моя личная жизнь на этой неделе, бескрайняя и безводная пустыня. Позволь мне радоваться через тебя.

— Оно… — она оглядела Райкера. — Неописуемо.

— Неописуемо? — подозрительно спросила Ларисса. — Звучит не круто. Что ты имеешь в виду под этим?

— Пока не знаю. Расскажу потом. Не жди меня. — Она повесила трубку.

— Значит, аллергическая реакция. Оригинально. — Усмехнулся Райкер.

— Подслушиваешь, — улыбнулась она.

— Острый слух перевертыша, — ответил он. — Не могу обуздать себя.

Вскоре они подъехали к огромному неомодернистскому дому в престижном районе Гринвуд Хайтс. У него была асимметричная угловая крыша, окна от пола до потолка с затемненными стеклами и побеленный бетонный фасад. Живые изгороди перед ним были оригинально подстрижены в виде извилистых спиралей.

Райкер въехал в гараж и припарковался, быстро закрыв за собой дверь.

— Завтра утром я отвезу тебя к твоей машине. Надеюсь, ты не возражаешь встать пораньше — а то я провожу экскурсию для инвесторов по нашей фабрике.

— Все нормально. Завтра утром я помогаю убирать школьную детскую площадку, — сказала она.

— Кем ты работаешь в школе? — Райкер придержал дверь и жестом пригласил ее войти. — Видишь, я могу быть джентльменом.

— Я учитель. Преподаю в средней школе английский и историю.

— Ты работаешь в какой-то модной школе?

— О, модная, это точно про нее. — Такая модная, что в дверных проемах стояли металлодетекторы, а на окнах решётки. Это был культурный шок, который Дейзи все ещё испытывала.

Дейзи прошла по коридору в огромную гостиную Райкера и огляделась. План этажа был открытой концепцией. Мебель была из блестящей черной кожи и хрома. На стенах висели угрюмые черно-белые фотографии городских пейзажей в серебряных рамах и торшеры, похожие на киношные прожекторы. Пол из тонированного бетона был устлан черно-белыми коврами с абстрактными узорами. Комната была красиво оформлена, но от нее веяло холодом и тяжестью.

Она бросила взгляд на хромированные книжные полки. Книги на них были искусно расставлены. Здесь были стопки книг в твердом переплете и много книг по искусству, которые он вряд ли когда-либо читал, вперемешку с абстрактными гранитными статуэтками и черными и серебряными подсвечниками. Никаких личных сувениров или семейных фотографий.

То же самое и с кухней. Это была кухня демонстрационного зала. Огромный, блестящий холодильник, достаточно большой, чтобы накормить целую армию, но никаких фотографий или безделушек.

Итак, это был человек, который ценил стиль больше, чем сущность, и не имел тесных семейных связей.

Оглядевшись, она ощутила странное разочарование. Трудно было представить, что можно по-настоящему сблизиться с хозяином этого места.

Забавно, но сегодня вечером она чувствовала себя совсем по-другому. Он был шумным и грубым, и, надо признать, довольно забавным, даже когда вел себя как придурок. И ей показалось, что она почувствовала близость между ним и его дядей. Очевидно, она ошиблась. Его публичный имидж был настоящим им. Эффектный, но с нулевым внутренним миром.

Так почему же ее тело так реагирует? Просто находясь рядом с ним, она впадала в состояние полного возбуждения. Все ее чувства обострились, а кожа стала невероятно чувствительной к ощущению скользящей по ней ткани. Ее трусики были влажными, и она чувствовала, как на лбу выступил пот. Ей все время хотелось наклониться и понюхать его.

Она сбросила куртку и повесила ее на спинку стула, затем неуверенно встала в центре комнаты, сжимая сумочку.

— Присаживайся, — сказал Райкер, указывая на диван. — Принесу тебе выпить. Ты голодная? Может заказать ужин?

— Нет, спасибо, — сказала она. — Я наелась хот-догами. — Вообще-то она съела всего один, и все ещё хотела есть, но в этом доме ей было некомфортно. Здесь все настолько вычищено и стерильно, что если она уронит крошку, то упадёт в обморок от позора.

— Что желаешь выпить? — Он указал на бар на противоположной стене. Там были стеклянные полки с несколькими видами дорого ликера, изысканные коктейльные бокалы и бокалы под Маргариту и рюмки, отделанные серебром. Ну конечно. Это была типично холостяцкая квартира, которая служила, чтобы впечатлять и соблазнять.

— Я буду апельсиновый «Космополитен», — ответила она, просто чтобы выпендриться.

Он отвернулся к бару, сделав два напитки, пошёл к ней.

Сев, он поставил бокалы перед ними.

— Я сделал тебе ром с колой, — сказал он. — Не имею представление, что такое «Космополитен». — Он сделал большой глоток какого-то виски.

Он сидел так близко к ней, что она чувствовала его мужской запах, смешанный с запахом конюшни, который на самом деле не был таким уж неприятным. Она просто придиралась к этому из-за того, что он опоздал и был таким чертовски самодовольным, как будто она собиралась сразу же лечь с ним в постель только потому, что он сверкнул ей улыбкой.

Но, черт возьми, его запах, улыбка и блеск в глазах заставляли ее думать именно об этом.

Она чувствовала, как ее соски дрожат от желания и трутся о тонкую ткань блузки. Он был оборотнем; он мог чувствовать ее возбуждение, так же как она могла чувствовать мускусный аромат его желания к ней.

Она схватила стакан и осушила половину, затем подавила зевок.

— Извини, — сказала она, прикрывая рот рукой. — Это не из-за тебя. Я всю ночь писала заявки на грант. — И сделала ещё один большой глоток, дабы успокоить разыгравшиеся нервы.

Она допила и поставила стакан на столик в виде хромированного куба.

— Итак, и какой же у нас план? — спросила она его. — Как мы собираемся одурачить твоих инвесторов, чтобы те поверили, будто я тебе действительно нравлюсь?

— С чего ты взяла, что это не так? — пророкотал он, его голос был низким и сексуальным с хрипотцой. Его глаза сверлили её, отчего по спине потекла капелька пота, несмотря на вентилятор над ними и кондиционер, который циркулировал прохладный воздух.

— Да, потому что ты опоздал, обозвал меня снобом и зазнавшейся принцессой, и сказал, что не уверен в своем желании переспать со мной.

Взглянув на её пустой бокал, он взял его и направился к бару.

— Ты назвала меня самодовольным, грязным болваном, — он намешал ей напиток. — А опоздал я только потому что думал, что встречаюсь с дядей Уолтом, а он знает как я ненавижу модные рестораны.

Он вернулся и поставил перед ней бокал, затем устроился рядом. На этот раз гораздо ближе. Она отодвинулась от него и одним долгим глотком проглотила напиток. У нее закружилась голова. Интересного от чего? От него, или алкоголя на почти пустой желудок и недостатка сна? Возможно, немного и того, и другого.

— Ты можешь сесть поближе, — сказал ей Райкер, подсаживаясь к ней. В итоге она оказалась на подлокотнике дивана, а он в нескольких дюймах. — В конце концов, я кусаюсь. — В его глазах плясали дьявольские нотки.

— Хочу сказать в свою защиту, что я не оскорбляла, а констатировала факт. Ты действительно грязный. У тебя навоз на ботинках, а в волосах сено. Ничего не имею против лошадей, просто хочу сказать, что люблю аккуратность. — Она потянулась и вынула несколько соломинок из его волос. Они были мягкими и шелковистыми. Когда её пальцы коснулись его, сквозь неё прошёл электрический разряд, и она подавила стон.